Консультант - Бентли Литтл

– Интересно, что Мэтьюз предпримет после этого ретрита в отношении «БФГ».

– Я, если честно, не уверен, что ему дадут что-либо предпринять.

– А, так ты тоже это заметил, да?

Фил кивнул.

– Похоже, что после того, как слияние с «Интерфейсами» провалилось, он запаниковал и передал все полномочия по принятию решений «БФГ». Возможно, сейчас он сожалеет об этом, но я не уверен, что ему оставили нормальные пути отступления. Контора, вероятно, связана кабальным контрактом, и если мы надеемся остаться в живых в кишащих акулами водах Уолл-стрит, нам нужно выпить горькую микстуру до дна.

– Говоришь прямо как Мэтьюз.

– Я просто рассматриваю это с его точки зрения.

Крейг криво улыбнулся.

– И на этой удручающей ноте… – Утомленно помахав рукой, он направился к своему номеру, оставив Филу решать, побыть ли ему какое-то время в одиночестве или вернуться-таки к Парвешу.

Он деликатно постучался, перед тем как войти, чтобы не смущать Элейн.

– Можно? – спросил он.

Ответа не последовало. Вздохнув, Крейг отпер номер своим ключом.

Внутри было темно и пусто, но дверь в ванную была закрыта, полоска желтого света очерчивала край рамы. Очевидно, она была там и сразу, после того как он вошел в номер, крикнула:

– Крейг? Это ты? Я забыла нижнее белье и пижаму. – Приоткрыв дверь, она протянула руку. – Не передашь, а?

Крейг закрыл и запер за собой входную дверь, включив светильник на батарейках. Он не мог притвориться спящим; она услышала, как он вошел. Теперь еще и увидела, как свет зажегся. Кроме того, он не хотел, чтобы она выходила обнаженной или частично завернутой в полотенце, чтобы забрать свою одежду, поэтому сказал:

– Не вопрос. Сейчас. – Он оглянулся, нахмурился. – На кровати ничего нет.

– Погляди в чемодане. Все должно быть на самом верху.

Наверху, впрочем, оказалось не белье.

На аккуратно сложенной одежде гордо покоилось дилдо темно-коричневого цвета.

Смущенный, Крейг сдвинул резиновый член в сторонку, поднял сложенную пижаму, схватил пару кружевных шелковых трусиков. Те, как он сразу заметил, были с прорехой в промежности.

Вернув самотык на место, он закрыл чемодан и безо всяких комментариев протянул ей сверток с одеждой, сказав:

– Вот, держи.

– Спасибо, – поблагодарила Элейн и закрыла дверь.

Как только она увидит нижнее белье, поймет: он узнал, что она за штучка… Хотя что, если она хотела, чтобы он узнал? В любом случае его, Крейга, это все не касается. Он снова, как и в минувшую ночь, быстро переоделся в пижаму, выключил свет, лег в постель и закрыл глаза, отвернувшись лицом к стене и притворившись спящим.

– Крейг? – прошептала она, выходя из ванной. – Ты спишь? Крейг?

Он не ответил, не пошевелился, дышал правдоподобно ровно и вскоре по-настоящему задремал.

Проснулся Крейг вскоре после полуночи от шума, который ему отнюдь не снился. Он открыл глаза, уставившись прямо перед собой в темноту, и услышал шорох за окном. Кто-то шаркал по гравию прямо за стенкой. Хотя окно рядом с его кроватью было закрыто, тишина была настолько всеобъемлющей, что даже сквозь стекло малейший шорох казался подобен ружейному выстрелу.

Кроме того, это был весьма отчетливый звук.

Там, снаружи, кто-то был, и Крейг прислушался, подумав, что это Робарз совершает какой-то ночной обход. Но шарканье не ушло, не растворилось вдалеке. Вместо этого кто-то, загадочный ночной гость, настойчиво топтался под окнами, и у Крейга в памяти против воли всплыла вчерашняя «страшилка» о брошенном мальчике, ставшем каннибалом.

О мальчике, что шастал в ночи в поисках жертв.

Звук был близко, по-видимому, прямо по другую сторону стены, и Крейг сел, чтобы выглянуть в грязное окно.

Ужасное морщинистое лицо уставилось на него с другой стороны грязного стекла.

Вздрогнув, он втянул воздух, но, к счастью, не вскрикнул. Он почти сразу признал в чудовище старуху-кухарку – жену Робарза, Эдну. Неизвестно, конечно, что она делала тут, под окнами, посреди ночи. Крейг взглянул на другую кровать, чтобы убедиться, что не разбудил Элейн, а когда оглянулся, лица в окне уже не было. Он подождал немного, чтобы посмотреть, вернется ли Эдна, но звуки стихли, и никого было не видать.

Крейг снова опустился на кровать. Робарз был крепким молодым парнем. Может ли эта отвратительная старуха взаправду быть его женой? Это не имело смысла, что-то в этом не сходилось, и Крейг задумался, был ли этот фарс частью мудреного психологического теста. Возможно, «БФГ» раздал своим наймитам роли, прописал сценарии наблюдения за сотрудниками в таких вот подчеркнуто искусственных условиях – чтобы оценить реакцию на происходящее, на определенные целенаправленно вводимые стимулы.

Он становился таким же параноиком, как и Фил.

Крейг закрыл глаза, пытаясь заснуть, но, хотя звуков больше не было, сон не шел, а когда наступил-таки, то был омрачен видениями о темных лесах, уродливых старухах и злобно ухмыляющемся Регусе Патове, поедающем мертвую собаку за столом для пикника – с кровавой салфеткой, заправленной за воротник.

13

Даже если бы водитель автобуса не прочитал им лекцию о том, как важно приходить вовремя, когда они впервые приехали, никто не собирался задерживаться тут. Собрались все сразу после понурого завтрака, состоящего из холодных подгоревших тостов и жидкой яичницы, приготовленной двумя руководителями подразделений из финансового отдела, а оставшиеся часы прошли за приглушенными разговорами и заполнением анкет-опросников, состоящих из таких общих слов, что толком раскритиковать нелепый ретрит посредством этих бумажек не представлялось возможным.

Перед отъездом они наконец получили обратно свои телефоны, планшеты и айпады. Крейг набрал номер Энджи, но связь по-прежнему не ловила. Проблема сохранялась на протяжении всего обратного пути, и Крейг спросил Фила:

– Как думаешь, на этом рейсе не стоит глушилка или шифратор передачи данных?

– Это рейс Патова, – откликнулся Фил. – Все возможно.

Дэш Робарз провожал их, стоя на стоянке и махая рукой на прощание, с пистолетом в наплечной кобуре, на видном месте. Крейг отвернулся, обрадованный уходом, и был рад видеть, что никто больше не ответил на его жест. Выходные обернулись катастрофой. Никто тут не провел хорошо время, никто ничему не научился. Назад компродовцы ехали деморализованные и напряженные – хотя их уверяли, что сложится все по-другому.

Старый водитель не изменил своему первоначально заявленному скверному норову. На светофоре в Сан-Бернардино он пригрозил высадить Фила за нарушение порядка – тот якобы слишком громко смеялся.

– Попробуй, и я надеру тебе зад, – сказал Фил. За его выпадом тут же последовали бурные дружные аплодисменты; водила, осознав численное превосходство, молча кипел до конца поездки.

Было здорово вернуться в город. Они застряли в пробке на автостраде Помона из-за перегретой машины