Амулет мертвеца - Константин Чиганов

— Ну, ждать до снега может и слишком… — Даша задумалась, — таак… тут пожалуй я могу помочь. Обычно между нами, журналюгами, свои связи. А уж питерских я знаю, и они меня.

— Поклонники? — Данил прищурил багровый глаз.

— Не ревнуй, они зануды или фрики. Но узнать, нет ли чего странного в тех местах, я вполне смогу. Интересно, ваши тут помогут?

— Плясуна я спрошу, но он, вроде, в тех местах не бывал, все по заграницам, — сказал Оле. — Выходить на контакт с другими я бы пока не стал, там все сложно. И Майю трогать не надо. Даже тебе.

— А что так? — Даша удивилась.

— Она против любого прироста нашего брата. Нет, с вами все сложилось удачно, но не всегда так бывает. Сами понимаете. Мешать мне не будет, но и помогать тоже. Где-то у нее был нехороший опыт, я думаю.

— Бессердечная хуже Аренка… — Даша стукнула кружкой. — А я-то ей как подруге…

— Просто прагматичная стерва, — сказал Ольгер. — С бритвой Оккама за пазухой. Зачем множить немертвые сущности без необходимости? Да я один поеду. Чего откладывать? Хотя помощь бы пригодилась.

— А если я с тобой? — Данил подумал, сколько лет викинг ждет и надеется, хотя надежды и нет. Кой тролль, как он говорит. — Даш, отпустишь ради такого дела? А я тебе лишний годный амулетик привезу. Он и живым на пользу, так ведь.

— Майя за тобой приглядит, тут не откажет. Ты ей нравишься, — сказал Оле.

— Охти мне, — вздохнула она, — он уже смыться норовит, ай, ну раз сама ввязалась. Береги себя.

— Это ты береги себя, луна моя, — сказал Данил и поднял кружку: — За тебя?

— И за удачу?

— Скол! — сказал Оле, и они выпили.

Данил как-то не ждал, в восьмом часу утра гоня электроконя в Су-Псех, что викинг живет настолько небедно. Хотя один бар сколько стоит. Но — двухэтажный кирпичный особняк с башенкой, под зеленой крышей, за высоким зеленым забором. На шпиле башни крутился флюгер — черный железный драккар с надутым парусом.

Только он остановил Зеро у сдвижных зеленых ворот, из динамика на столбе донеслось: «К троллям, ты вовремя, заезжай в гараж!»

Ворота откатились, открывая бетонированную площадку перед встроенным в дом гаражом. Рольставень гаражного входа оказался поднят, и он направил байк туда. Тем более начинался мелкий моросящий дождишко.

А недурственно, сделал вывод Данил, оставив байк сбоку от входа. Гараж мог вместить небольшой танкоремонтный завод. Правда, стояло там только несколько машин.

Шикарный «Кадиллак Эльдрадо» 77 года, вишневый, с белым верхом, пара квадроциклов, три мотоцикла, один как бы не антикварный «Харлей», черный и хромированный. Спортивный белый «Ниссан» купе. Пара непонятных немаленьких агрегатов под чехлами и матовый черный пикап-внедорожник, лифтованный, на зубастой резине, с «люстрой» на кабине и алыми буквами «JMC» на радиаторной решетке. На кузове, под алым силуэтом летящего ворона, Данил прочел алым «Huginn».

В кузов Ольгер, в неизменных джинсах, гриндерсах и кожаной косухе, догружал какие-то коробки.

— Привет, — сказал Данил, спуская с плеч рюкзак, он и теперь не обременял себя барахлом.

— Хай, — отозвался тот словно янки, — Оставь мот здесь, не пропадет. Еще три минуты и отчаливаем.

Данил обошел машину.

В буксирной проушине грязного массивного заднего бампера, куда мачо-сексисты цепляют металлические тестикулы, висел маленький, вполне настоящий с виду якорь.

Данил нагнулся и потрогал: серебро.

— Сопрут ведь?

— А и пусть, — отозвался викинг. — Дважды пробовали. Жуликов я ловил. И ставил на якорь… поглубже.

Данил хотел усмехнуться, но пригляделся. Во впадинках на металле засохли бурые потеки.

— Кидай рюкзак, и садись, поехали. Раньше едем — меньше пробок.

Глава 14. Незнакомые насекомые

Викинг вел машину без малейшего напряжения, наверное, он и свой корабль так же знал и приручил, подумал Данил, устраиваясь. Что-то вроде бы не так. Сиденье удобное, ремень не давит…

— Еще не привык что в сон не тянет больше? — Оле ухмыльнулся. — Теперь придется бдить всегда.

— Я Майе позвонил, за Дашкой она присмотрит, сказала, — Данил повертел головой и подумал — да, вот бы и подремать в самый раз, а никак.

— Тогда даже не напрягайся.

— Ты ее хорошо знаешь?

— Ее никто хорошо не знает, — ответил Ольгер. — Зато она знает все и обо всех. Я бы предпочел как Рагнар Кожаные штаны, в яму со змеями, чем с ней. Видел я Майю в гневе. Змеи просто лапочки. Да, вот, возьми. Ее подарок. У меня целая пачка незаполненных лежала на все вкусы.

Он подал Данилу серую книжечку с надписью «Снабхимстрой РГСА», внутри значилась нынешняя Данилова фамилия, стояла солидная круглая печать, но расшифровки загадочной надписи не нашлось.

— У меня тоже есть. Покажешь, если станут приставать добрые люди «а чего это вы тут делаете?» Ври что хочешь. Что мы изучаем миграцию тушканчиков.

— Тушканчики южнее, — сказал Данил из чистого упрямства.

— Тогда этих бешеных… бурозубок.

Сзади зашебуршало, ну конечно, хорек. Вылез из какой-то коробки. Заглянул меж их сидений — кто тут поминал вкусных бурозубок?

— А имя у него есть? — Данил разглядывал летящую ленту дороги. С небес еле капало, и дворники водитель не включал. Бьернссон мастерски обошел длиннющую фуру, мигнул аварийкой, благодаря. Ни одного лишнего движения, ни одного ненужного взгляда.

— По настроению. Если я добрый, то «Воротник», если сержусь — «Горжетка вонючая».

Хорек недовольно закудахтал. Слова он явно понимал.

В конце концов Данил закрыл глаза и стал вспоминать последнюю ночь с Дашей. Ну не говорить же «крайнюю», крайние бывают плоть, север и необходимость.

Они неслись ровно, по хорошей дороге, подвеска на удивление мало беспокоила для пикапа, наверное Оле подшаманил ее, может, даже пневматику поставил. Он и не думал останавливаться до вечера. Так что большая часть пути для Данила слилась в серую ленту и дорожные знаки с цифрами, сколько осталось до Петербурга.

Только на закате Ольгер затормозил у заправки, стальная машина требовала заботы большей чем проклятый железный упырь.

Заправка как заправка, обычный павильончик с кофе, сосисками в тесте и безумно дорогими автотоварами. А вот у входа Данила встретил любопытный тип.

Дедок в чем-то воде плащ-палатки из выгоревшего брезента, ватных штанах и почему-то валяных чунях. В вязаной шапочке с синим помпоном. С клочковатой белой бородкой и бровями как кусочки ваты. Один из сереньких глазок косил, и оба слезились, Данил сходы определил несложный диагноз и хотел уже сказать «не подаю», он не любил алкашей. Но дедок вдруг хихикнул как-то по-детски и сказал фальцетом:

— Купи свистулек себе и нелюдям.