Колыбель проклятого тумана - Мария Андрес

платье до пят. Длинные светлые волосы, собранные в косу, лежали на плече. В руках соседка что-то крепко сжимала. Взволнованный взгляд голубых глаз не оставлял равнодушным, и девушка вышла к ней на крыльцо.

– Здесь я, – вяло ответила Оксана, но все же улыбнулась.

– Да ты бледная как смерть, точно все хорошо? – не унималась Аня.

– Игорь… – вяло пожала плечами Оксана. – Он бросил меня и ушел.

– Милая, – ахнула с сожалением соседка и обняла ее, поглаживая по спине. – Мне жаль.

– Не стоит, – пробормотала Оксана, понимая, что разговоры о нем снова доведут ее до слез. А плакать она уже устала.

Аня отстранилась от нее, тревожно взглянув.

– Но я не только за этим пришла, – озвучила Аня то, о чем Оксана и так догадалась. Просто так она никому тут не нужна. Но перебивать ее не стала. – Сегодня мне снился Саныч, он просил меня помочь тебе, а утром там, где он был, я нашла это. – Аня протянула Оксане крестик. Серебряный, расписной, длиной с целую фалангу большого пальца.

Тут Оксана чуть в обморок не упала. Только успела облокотиться спиной о железную дверь, сжав крестик в руке. Он принадлежал маме. Оксана лично его в монастыре для нее заказывала. Она просто не могла его не узнать.

– Ты чего? – испугалась за нее Аня, придержав за плечи.

– Он мамин… Ее хоронили с ним…

Глава 15. Озеро

Мавки – мертворожденные и некрещеные малыши,

а также девушки, утопившиеся от неразделенной любви. Есть поверья, что некоторые некрасивые девушки топились сознательно, чтобы перевоплотиться в мавок и стать прекрасными. Только их красота была обманной. Мифические создания лишь спереди казались красавицами. Увидевшие их сзади могли разглядеть

зеленоватые легкие и остановившееся сердце из-за отсутствующей на спине кожи.

За такую особенность мавок, или навок,

часто звали «не имеющие спины».

Кроме этого, мавка не отбрасывает тени,

а под ее ногами не остается следов.

Аня, попрощавшись, поспешила уйти, обещав заглянуть позже. Оксана же еще долго сидела на крыльце, вертя в руках крестик. Вспомнилась прошедшая ночь, и вот Саныч отдает Ане крестик Дианы. Санычу Оксана верила, Аня тоже не давала поводов сомневаться в ней и ее словах. Быть может, что-то святое и правда поможет отогнать от нее ночных духов?

Девушка думала, что делать с этим подарком, и все же рискнула надеть себе на шею на одну цепочку с золотым кулончиком в виде сердца.

Шумно вздохнув, Оксана вновь погрузилась в рутину на своем участке. С местными она общаться не рвалась. Как и они с ней. Исключением стала только Аня. Хотя, наверное, если бы не крестик, то и соседка к ней бы не стала заходить.

До самого вечера Оксана прокопалась в огороде, да так, что спина нещадно заболела. К закату девушка все же сходила в баню, когда там, кроме знакомого Петровича и Стаса, уже никого не оставалось.

– О, Игнатьева. – Стас отпил из пивного стакана, поставив его на стол.

Его бедра обматывала белая простыня, а влажные вьющиеся волосы были зализаны назад расческой. Накачанный и рельефный торс больше не скрывал поношенный старый свитер, как и крепкие бицепсы, на которых еще блестели капельки воды.

Видимо, Оксана слишком долго его молча разглядывала, потому что уловила смешок в свою сторону, за которым последовал вопрос:

– Ты Бусю мою не видела? Опять она с цепи сорвалась, по всей деревне ищу, боюсь, опять в лес могла убежать.

Оксана только помотала головой. Он совсем не удивился ее присутствию здесь, да еще и под самый конец растопки бани. В этот раз девушка не забыла прихватить с собой все подношения для банника.

– А охотник-то твой где? – резко сменил староста тему, будто и сам хотел бы с ним пообщаться.

– Ушел, – буркнула она, – пару дней назад.

– А я говорил тебе, – с умным видом добавил он.

Оксане захотелось ударить парня чем-нибудь тяжелым. Специально ведь на больное давит.

– Ты говорил, что и из тумана уйти невозможно, а у него это прекрасно получилось, – лишь недовольно фыркнула в ответ.

– Не слушай его, – вставил свое слово и молчавший Петрович.

Стас мужчине не стал перечить и заткнулся. Оксана вспомнила, что обязана Петровичу за свечи и масло для ламп, пусть он и заверял в обратном.

– Там уже никого, – продолжил мужчина. – Я тебе еще пару поленьев подкину, так что иди мойся, но сильно не задерживайся. Через час точно уже стемнеет, а тебе еще до дома добежать надо успеть. Негоже ночью в одиночестве разгуливать. Ты еще не стала сторожилой. Так и душу свою дьяволу отдать можно.

Ему Оксана улыбнулась от всего сердца, которое в испуге забилось быстрее. Ей бессонных ночей хватило. И стуков в дверь тоже.

– Спасибо, – кивнула девушка и, бросив напоследок тяжелый взгляд Стасу, скрылась за дверью уже достаточно прогретой бани.

Намывшись и пропарившись вдоволь, Оксана налила баннику воды и, потушив за собою все лампы, вышла на улицу. Солнце уже село, и ночь стремительно сгущалась над деревней. Жители оставили зажженные лампы во дворе или у входа в дом. Ставни у всех плотно закрыты, и деревня словно вымерла. И все как обычно: насекомые в кустах, комары жужжат над ухом и то и дело норовят укусить за ноги или руки. Пока девушка добралась до дома, они всю ее искусали. В лесу птицы пели свои песни, во дворах слышались куры и гуси. Коровы уже загнаны в стойла. Вроде бы тишина и умиротворение, но девушка испытывала сковывающий душу ужас от