Горящий призрак без имени - Герман Гусаров

брюхе мёртвого левиафана. Света в коридоре не было, поэтому Ева включила фонарик на телефоне. Приблизившись к порталу, она сунула туда молоток, он беспрепятственно прошёл внутрь, словно сквозь открытое окно. Тогда она сунула туда и руку целиком. Я заглянул за обратную сторону рамы, рука Евы растворялась в пространстве, будто отрубленная. Я мог видеть напряжённые мышцы вокруг кости и тонкие вены, гоняющие кровь.

— Что там? — спросила она.

— Теперь я вижу тебя насквозь.

Она прыснула с лёгкой улыбкой.

— А какие ощущения? — узнал я. — Покалывает?

— Нет, ничего. Ну может как проходить через водную гладь, но без воды.

Когда мы набаловались, Ева разом выпила остатки пива в бутылке и уже хотела лезть в раму, но я предложил перед этим обуться. Не похоже, что там полы с подогревом. Она согласилась, мы оба сходили в прихожую и обулись. Вернувшись в комнату, по очереди пролезли через раму. С обратной стороны оказалось, что она висит на одном из выпирающих полукруглых сводов. Посветив назад, мы увидели десятки подобных рам на каждом своде.

— Ого, да их тут дохрена, — с присущей ей внимательностью заявила Ева.

В отличие от нашей рамы, другие покрыты полупрозрачной плёнкой, на которой просматриваются портреты людей. А за портретами были помещения, коридоры, подвалы, жилые комнаты, в них ходили люди. Они занимались будничными делами, не замечая нас: смотрели телевизор, убирались, спали, занимались сексом.

— Мы верно угадали, — вполголоса сказал я. — Вот и порталы в других картинах.

— Похоже на то. Интересно, они слышат нас?

— Я же слышал чьё-то дыхание ночью, наверное и они слышат.

Я подошёл к одной из рам, по ту сторону была комната, в которой девочка сидела за ноутбуком на кровати. В силуэте её картины угадывался смеющийся мальчик. Я дотронулся до влажного полотна, оно прогнулось, и я почувствовал, как под ним роятся полчища живых существ.

— Фу, — отдёрнул руку я.

— Что там?

— Кажется я нашёл пауков. Ещё живых.

Ева тоже попробовала потрогать, её слегка передёрнуло. На наших руках оставалась та самая густая масса, которую мы слили в унитаз, она проступала сквозь полотно.

— Попробуем позвать девочку? — предложил я.

— Зачем? Если получится, она же перепугается.

— Ну да, ты права. Но интересно же.

— А что если нас услышит тот, кто это сюда повесил?

— Об этом я не подумал.

Девочка вдруг соскочила с кровати и вышла из комнаты, оставив ноутбук включённым.

— Ушла куда-то.

— В туалет наверно.

— Ладно, давай пока её нет, вскроем картину, — сказала Ева.

— То есть звать мы её не станем, потому что она испугается, а делать новое окно у неё в комнате — да?

— Лучше мы, чем он.

— И то верно.

Ева умела убеждать. Я взял себе фонарик, Ева опять вынула свой маленький универсальный ножик и вонзила в полотно. Она стала вести им по контуру, ткань загнулась, и оттуда посыпались пауки. Мы отскочили назад, пауки падали на пол и барахтались в вязкой жидкости. Ева дорезала полотно, но ничего кроме гор пауков за ним не было. Она немного помогла им выпадать оттуда молотком, словно лопатой, но они не заканчивались. Не было никакой комнаты, лишь горы это чёрной массы.

— Что-то не получилось нихрена, — констатировала она. — Не так-то это просто, как я думала.

— Вероятно, мы не знаем каких-то условий, при которых открывается «окно», либо его способен открыть только похититель.

— Ну наше окно у нас есть, а большего как говорится нам и не надо.

Сбросив нескольких мелких паучков с молотка, Ева вытерла его о юбку.

В обоих концах коридора мы увидели выходы куда-то в темноту. Решили идти туда, куда смотрят картины. Но делать это было непросто из-за архитектуры этого места. У полов, будто нет перекрытий, всюду наружу выступают бетонные укрепления. Мы словно оказались в недостроенном здании непонятного назначения.

— А что будем делать, если появится похититель?

— Ну я нападу на него и постараюсь отмудохать, если он не слишком крупный. А если это какой-нибудь увалень-переросток, лучше будет бежать обратно к порталу.

— Как думаешь, как выглядит тот, кто сделал всё это? — спросил я.

— Не знаю, я представляю большого лысого полуголого мужика с лицом младенца.

— Не-не-не, такого нам не надо.

В тёмном коридоре иногда что-то капало, и я чувствовал, что начинаю немного замерзать. Надо было взять куртку. Перебравшись через все уступы и пороги, мы взобрались к выходу. Из него посвистывал ветер. Мы прошли вперёд и оказались в просторном помещении. Ева осветила гигантские колонны толщиной с одноподъездные девятиэтажки-свечки. Наш слабый фонарик не мог выцепить их верхушку, но от того что мы видели уже мутило внутри. Какое-то время мы молча рассматривали их. Колонны уходили вглубь, насколько хватало света, будто в подземном городе Мория во Властелине колец, только чище и урбанистичнее.

— Надеюсь, тут нет орков, — шепнул я.

— Я тоже вспомнила тот момент. «Тук, болван!».

Мы пошли вперёд. Тишина заставляла ступать осторожно, не издавая лишних шумов и вслушиваться в окружение. Не двигаются ли тени? Я обернулся, проход в коридор терялся в темноте на фоне сплошной серой стены.

В какой-то момент один из нас обнаружил высохшие чёрные разводы на полу. Они сворачивали немного правее, мы решили идти по ним. Нависающие над нами колонны не кончались, у меня кружилась голова от одного взгляда на них.

Следы вели нас к чему-то тёмному на полу. Приближаясь, мы стали понимать — это пропасть. Самый настоящий провал. Остановившись у его края, мы заглянули туда. Прямоугольный бетонный колодец погружался вниз на несколько этажей. В его стены вбито множество металлических пластин, в некоторых местах торчат балки. На единственном выступе лежит проржавевшая железная дверь. Колодец обрывался где-то на пятом этаже, но внизу ничего не было, он словно висел в пустоте. Мне показалось, что всё это место подвешено в нигде посреди мёртвой тишины. От этого мои ноги подкосились, меня повело в сторону, но Ева вовремя оттолкнула меня от ямы.

— Блин, ты слишком буквально воспринял те слова о Туке. Не нужно прыгать туда самому и избавлять нас от своей глупости.

— Прости, что-то голова закружилась.

— Да я понимаю. Ты же не боишься