Заповедник - Патрик Лестевка

- Я вправлю ее обратно, - сказал Трипвайр. - Будет чертовски больно.

- Давай.

Приказав Одди крепко держать правое плечо Зиппо, Трипвайр зашел за дерево и схватил Зиппо за левое плечо с противоположной стороны.

- Раз... два... три!

Сильно дернув за плечо, Трипвайр вправил плечевую кость Зиппо обратно в гнездо. Она вернулась на место с резким щелчком. Зиппо закричал. Трипвайр обернул грудь и плечо киллера бинтами, прежде чем помочь ему надеть жилет и парку.

- С тобой все будет в порядке? - спросил Одди.

- Ты веди, сержант, - сказал Зиппо, - а я последую за тобой.

- Тогда погнали.

Они срезали крутой спуск, ведущий к берегу озера. Большой Медведь тянулся на мили, покрытый белым снежным покрывалом. Деревья на дальнем берегу были похожи на булавочные уколы. Мужчины натянули снегоступы и двинулись в путь. К снегоступам пришлось привыкать: чтобы компенсировать их ширину, мужчинам пришлось принять неловкую кривоножную походку. Их дыхание вырывалось большими белыми перьями. Прошло больше двенадцати часов с тех пор, как они в последний раз отдыхали.

Трипвайр остановился рядом с Одди. Он вытряхнул из пачки две сигареты "Лаки", зажег их и передал одну Одди.

- Абсурд, не правда ли?

- Что именно, сынок?

- Мы. Все это. Жизнь. Вселенная, - Трипвайр выдохнул дым через ноздри, улыбаясь.

- Хм, - сказал Одди. - Да. Абсурд.

- Но разве ты не чувствуешь себя немного как... не знаю, как будто это так...

- Правильно?

- Точно, - сказал Трипвайр, хлопнув в ладоши. - Я чувствую себя здесь, как дома. Я имею в виду, без вопросов, я напуган до чертиков - но это не плохо. Как будто я здесь, и это было то, что я должен был сделать. И это неправильно, я знаю - Господи, Прицела больше нет - но я ничего не могу с собой поделать, - oн отвернулся, стыдясь признания. - Понимаешь?

- Конечно, я понимаю, сынок. Подумай о том, что свело нас вместе в первую очередь - о том, что мы умеем разрушать вещи. Армия увидела это раньше, чем мы увидели это в себе. Мы родились для этого, рождены, чтобы сражаться и убивать... и, в какой-то степени, чтобы наслаждаться этим, - oн сделал длинную затяжку "Лаки", вдыхая так глубоко, что ее уголек вспыхнул, как неоновая вывеска. - Если бы война не нашла нас, мы бы нашли войну. И если не Вьетнам, то какой-нибудь другой конфликт.

Трипвайр задумчиво пыхтел, сигаретный дым вился вокруг его наманикюренных ногтей. Он сделал их неделю назад в "Восточной ЛА эстетике", подрезал и подпилил, отполировал кутикулы. Теперь под ними виднелись частички лица вампира.

- Какое-то дерьмовое право рождения, не так ли? Как будто нас воспитывали, воспитывали с колыбели, чтобы мы были такими, какие мы есть, - oн посмотрел на свои руки, отстраненно, как будто они не были частью его. - И разве не странно, как мы все появились? Никто из нас не был женат, у нас нет семей, все мы нуждались, по той или иной причине, в принятии предложения Грозевуара.

Одди лизнул большой и указательный пальцы и погасил кончик сигареты между ними.

- Ты думаешь, это судьба, сынок, предназначение?

- Я не это имел в виду. Просто, я думаю, это может быть...

- Я думаю, это судьба. Нет никакого другого способа объяснить это.

Через мгновение Трипвайр сказал:

- Да. Я тоже так думаю, - в его голосе была мрачность, и его плечи поникли под тяжестью неизбежного. - Большинство из нас умрет, прежде чем это закончится, не так ли?

- Я не знаю, сынок.

Где-то на дальнем берегу озера раздался сильный шум. Мужчины повернули головы. Вдалеке, над замерзшей поверхностью озера, послышался треск ломающегося дерева. Не прутьев. Даже не веток. Деревьев. Их ломали низко, у основания, двухфутовые стволы разлетались вдребезги, как стебли одуванчиков.

- Господи Боже... - прошептал Трипвайр.

Массивная фигура двигалась по лесу, окаймляющему озеро. Вырисовывающаяся на фоне вечных сумерек, огромная фигура возвышалась над деревьями. Ее руки, которые могли быть покрыты или не быть покрыты спутанным мехом, свободно качались по бокам. Ее ноги, каждая из которых была в два раза больше стабилизирующей опоры на морской нефтяной вышке, покрывали двести ярдов[135] за один шаг. Птицы собирались в свободном ореоле над ее головой; ее рука время от времени поднималась, чтобы взволнованно смахнуть их. Хотя было трудно сказать, Одди показалось, что он видел существ размером с человека, цепляющихся за спину, бока и грудь массивного зверя. Они карабкались по его плечам, или карабкались на бугры его позвоночника, или просто цеплялись изо всех сил, где только можно было найти опору. Зиппо вытянул шею вверх, пытаясь разглядеть голову существа. Он увидел две красные ямки, каждая размером с бассейн, там, где у существа должны были быть глаза. Его запах разнесся по озеру: древесный сок, дым, падаль. Мужчины стояли неподвижно, желая стать невидимыми, пока фигура не скрылась из виду.

- Именно в этот момент мы остались без камеры, - наконец сказал Зиппо. - В "Рипли"[136] заплатили бы большие деньги за такой снимок.

Они шли еще час, прежде чем прерваться на перекус. Переносная плита была потеряна во время их побега от вампиров, поэтому они разорвали пакеты с сушеной едой и съели содержимое голыми руками. Обезвоженные осколки говядины резали им рты, твердые как камень зерна кукурузы разбивались между зубами, как ломти челюстей, пороховой слиток застрял на их языках. Зиппо открыл четыре банки фруктового салата и передал их остальным. Мужчины ели жадно, молча, руки и рот были измазаны сладким сиропом.

- Сержант, - сказал Трипвайр, когда они закончили. - Только прикажи мне, я подниму свою задницу и буду бить копытом, пока не рухну замертво. Но я действительно не прочь немного отдохнуть.

Одди краем глаза взглянул на Зиппо. Он был бледным и кашлял кровью во время еды.

- Ладно. У нас тут хорошая видимость - никто не подкрадется к нам незаметно. Отдохнем.

Ответ достал из рюкзака четыре сигнальные ракеты. Он щелкнул ими и расставил их вокруг лагеря. Трипвайр собрал пустые банки из-под фруктового салата.

- Давай мне свои рыболовные снасти, - сказал он.

Трипвайр взял банки и леску и пошел туда, где были установлены сигнальные ракеты. Он вырыл ямку в снегу, в которую положил