Порочная: Хэллоуин - Брайан Смит

- Кто ты? Что ты такое?

Его губы не двигались, когда он беззвучно передавал свои мысли. Эти мысли проникали в ее сознание не в виде узнаваемых слов, а в виде образов, концепций и чувств. Они были составлены таким образом, что она прекрасно понимала его, несмотря на отсутствие традиционного языка. Он был Богом Хэллоуина, и он был здесь, чтобы дать ей новую цель, новую ночную жизнь в тени, но только если она сама этого захочет.

К этому моменту Элиза, наконец, немного испугалась, но кивнула, и на ее глаза снова навернулись слезы.

- Да, пожалуйста. Я сделаю это. Я сделаю все, что угодно.

Ничего не выражающее лицо существа не изменилось, когда он поднял одну из своих причудливо больших рук и положил ей на лицо, обхватив своими длинными, похожими на усики пальцами ее голову. 

25.

Запах чего-то горелого вывел ее из сна, в котором она и помощник шерифа Далтон были молодыми любовниками, скрывающимися от правосудия. Во сне ей было около двадцати лет, то есть почти на двадцать лет меньше, чем сейчас. Во сне она выглядела точно так же, как и в те времена, - горячая штучка, которая никуда не могла пойти, не привлекая к себе мужского внимания, по большей части нежеланного. Далтон также был моложе своего нынешнего возраста. К тому же он был привлекательнее, наделенный почти нереальной, пластической красотой звезды дневной мыльной оперы, его волосы были более пышными и волнистыми, чем в реальной жизни. Во сне за ними гнались профессиональные убийцы, нанятые ее отцом, который хотел заставить их замолчать, прежде чем они успеют выдать прессе скандальные государственные секреты.

Или что-то в этом роде.

Это был сон. По мере развития событий все становилось более запутанным и непонятным, как это часто бывает со снами. Когда все закончилось, убийцы были на грани того, чтобы догнать их. Они забежали в тупиковый переулок, из которого не было выхода. Раздался звук выстрела, а затем наступила темнота.

Джессика почувствовала запах гари, и ее нос дернулся, когда она начала выходить из состояния сна. Сначала это не встревожило ее, потому что она была поглощена смутными мыслями о тревоге. Слезы навернулись на ее глаза при мысли о том, что ее возлюбленный, возможно, погибнет под градом выстрелов, но чувство тоски было подавлено в течение нескольких секунд резким осознанием того, что на самом деле она не любила Далтона.

На самом деле... разве она не ненавидела его?

Ее нос снова дернулся, а глаза начали приоткрываться. В комнату ворвался неясный свет - еще один признак того, что что-то изменилось, пока она спала. Удивительно, что она вообще спала, учитывая физический дискомфорт от ее пут. Последнее, что она помнила, это то, что она лежала на боку в темноте, беспомощная пленница во многих отношениях. По мере того как тянулось это тихое время в темноте, она не могла отделаться от своих мыслей, которые оставались такими неприятными и замкнутыми по своей природе, но, казалось, в какой-то момент ее разум был перегружен и просто отключился. То, что ее мечтательный разум выбрал Далтона в качестве ее трагического романтического интереса к какой-то извращенной версии телевизионного фильма "Lifetime network", было одновременно и огорчительно, и понятно. Настоящий Далтон был монстром, которого она, не колеблясь, убила бы, будь у нее такая возможность, но от неприятной правды никуда не деться: ее сильно влекло к нему с первого взгляда. Казалось, какая-то часть ее спящего мозга, похожая на ящерицу, все еще оставалась таковой.

Прищурившись, когда последние остатки сна рассеялись в ее голове, она обрела четкость зрения и впервые увидела источник запаха гари. Посреди выложенного белой плиткой пола стоял небольшой переносной гриль. В нем были тлеющие угли. В дополнение к запаху гари в воздухе ощущался резкий привкус жидкости для зажигалок. Из углей торчала ручка каминной кочерги.

До Джессики донесся стук высоких каблуков, и она внезапно почувствовала, что над ней нависла тень. Она повернула голову и, подняв глаза, увидела кошмарное лицо Келли, смотревшей на нее сверху вниз. Непокорная жена сменила свое простое зеленое платье на наряд из обтягивающего латекса, который включал в себя блестящую облегающую синюю юбку и черный топ с глубоким декольте. На ней также были ботинки на платформе со шнуровкой, в которых она выглядела как великанша.

Она улыбнулась в своей обычной кривой манере.

- Вот и ты, соня. Cчастливого Хэллоуина! Тебе снились сладкие сны?

Джессика поморщилась.

- Не совсем.

Келли хмыкнула.

- Ладно. Ты не заслуживаешь счастливых снов.

Джессика не потрудилась ответить на это. Она никогда не делала ничего, что могло бы навредить этой женщине или оскорбить ее. За презрением и враждебностью не было никакой логики, и у нее уже было достаточно причин избегать любых попыток урезонить ее.

- Сядь, сучка. Делай это побыстрее, если не хочешь, чтобы на тебя наступили, - oна топнула одним из своих ботинков на платформе по полу и рассмеялась. - Или, может быть, тебе бы этого хотелось, а? Некоторые люди так и делают, знаешь ли.

Джессика застонала и села.

В процессе этого она кое-что осознала. Ее руки больше не были скованы за спиной. Они по-прежнему были закованы в наручники, но теперь они были вытянуты перед ней. Глубокая гримаса, появившаяся на ее лице в момент осознания, заставила Келли хихикнуть.

Замешательство, которое Джессика испытала при таком развитии событий, на мгновение обеспокоило ее. Даже во время глубокого сна физические манипуляции, необходимые для того, чтобы надеть наручники на руки, должны были разбудить ее, но она совершенно не обращала на это внимания.

Затем она поняла, что у загадки есть очевидное решение. Ее накачали наркотиками - либо отвратительной едой, которую она была вынуждена проглотить целиком, либо иглой. Она чувствовала себя отдохнувшей, как после полноценного ночного сна, и это озарение привело к еще одному открытию. Это было уже не позднее вечера в день ее похищения. Теперь это было на следующий день. Это объясняло бурное приветствие "Счастливого Хэллоуина", хотя и с таким изуродованным лицом, как у Келли, каждый день был в некотором смысле Хэллоуином.

Она оставила это замечание при себе.

Келли ухмыльнулась.

- Теперь чувствуешь себя более комфортно?

Джессика вздохнула.

- Наверное.

В каком-то смысле это было правдой. Положение ее тела уже не было