Обычная магия-5 - Андрей Волковский

Марина сказала, что хочет уехать до лета. Мать снова кивнула и пообещала помочь. Марина спросила, можно ли ей пожить тут, дома. Мама молча обняла её.

За две недели мама совершила настоящее чудо: обменяла их просторную двушку с лоджией в хорошем районе на однушку на окраине с доплатой.

— Вот, бери и уезжай. И мне не говори куда. Если будет искать, пусть не найдёт.

— А как же… как же ты, мама? Аркашка?

— Я нестарая ещё, здоровая тётка с неплохой работой. Аркашка переживёт. Комнату перегородим шкафом — будет две маленькие. А ты как устроишься на месте — звони, ладно?

Марина не сдержалась, расплакалась, обнимая мать. Вот что значит быть мамой! Всё для своего ребёнка.

…Новый город Марина выбрала прямо на вокзале, случайно. Когда Роман вернётся, он найдёт все свои деньги на месте, а ещё найдёт записку: «Прости, я тебя разлюбила! Прошу, не ищи меня и будь счастлив. Марина».

Так драматично!

На поезде пришлось ехать три дня. Марина чуть с ума не сошла от бесконечных санитарных зон, тошноты, выматывающей тряски и страха, что её обворуют. Деньги она спрятала в высокий пояс, который надела на голое тело, под одежду. Предусмотрительно оставила немного купюр в сумочке: чтоб купить еду по пути, а в карман кофточки вшила ещё некоторое количество наличных, чтоб снять жильё на первое время.

Из поезда Марина вышла еле-еле. Её снова тошнило, голова кружилась, куда идти — совершенно непонятно. Бедная она. Несчастная. Одинокая. А всё из-за этого Романа!

Она еле доплелась до скамейки у вокзала, села и разревелась.

Плакала Марина долго. Пока кто-то рядом не спросил негромким баском:

— Девушка, вы такая красивая, почему вы плачете?

Костя оказался полной противоположностью Романа — некрасивый, добродушный и абсолютно нормальный. Особых денег у него не водилось, зато была старая квартирка, где он жил с милой бабулей и её старой кошкой.

К Марине Костя относился как к высшему существу, как к ангелу, который по недосмотру свыше оказался на земле. Беременность его не особо смутила. Он только спросил, где отец, а услышав в ответ, что Марина никогда-никогда не хочет о нём вспоминать, больше вопросов не задавал. Зато предложил пожениться, чтобы у ребёнка был, как он выразился, настоящий папа.

Марина мягко отказалась: хватит с неё серьёзных отношений после короткого знакомства. Боялась, что Костя выгонит её, но он гнать её не стал. Наоборот, прописал у себя и неуклюже, но мило заботился о своей прекрасной гостье.

Бабуля, Катерина Петровна, скончалась за месяц до родов. Костя искренне горевал, и Марина, желая его утешить, предложила назвать свою дочку в честь бабули Катей. Костя целовал её руки и говорил, что она святая.

Катя родилась тринадцатого декабря. Первое время Марина не могла надышаться дочкой: любовалась своей малышкой, с рук не спускала и называла всеми ласковыми именами, какие могла придумать.

Но месяца в три малышка начала вести себя странно: она следила взглядом за пустотой и иногда улыбалась без причины, а иногда начинала ни с того ни с сего плакать. Встревоженная Марина побежала к педиатру. Однако та, осмотрев ребёнка, сказала, что всё в порядке.

— Она же смотрит в никуда и смеётся! — возмутилась молодая мать. — Вот и сейчас, видите?

Педиатр улыбнулась, глядя на Катю, и повторила, что всё хорошо. На секунду Марине показалось, что женщина в белом халате смотрит туда же, куда младенец — в пустоту. Но она тут же прогнала тревожную мысль: это от недосыпа и волнений. Всё-таки первый ребёнок, стресс.

Увы, чем старше становилась Катя, тем отчётливее Марина видела в ней черты Романа. Его серые глаза, его взгляд. Его повышенный интерес к пустоте. Марина готова была поклясться, что дочь играет с чем-то, а потом лепечет:

— Ма, мяу!

Никакой мяу дома, естественно, не было. Старая кошка Катерины Петровны ненадолго пережила хозяйку, а другую кошку они заводить не стали: Марина переживала, что у ребёнка может быть аллергия.

Катя рано начала говорить, и её снова пришлось отвести к врачу, потому что она изводила мать россказнями о каких-то «блестячих» штуках, летающих рыбах и прочей ерунде. Педиатр — на этот раз строгий мужчина с бородкой — сказал, что детские фантазии — это нормально. Мол, беспокоиться не о чем.

Но Марина уже поняла, что дурная кровь Романа сыграла с ней злую шутку. Катя — вовсе не её милая девочка, Катя — дочка психа.

Она уже не могла любить этого ребёнка. Нет, конечно, Марина ни разу не ударила девчонку, ни разу не назвала сумасшедшей, хотя это слово — и несколько его разновидностей — всё время крутилось на языке. Марина ответственно кормила ребёнка, одевала, покупала игрушки и водила в детский сад. Но уже не любила. И когда она в очередной раз осознавала это, раздражение ещё больше увеличивалось, будто дочь заставляла её чувствовать себя плохой.

Костя относился к Кате как к родной: с удовольствием возился с ребёнком, гулял, покупал подарки.

В её три Марина и Костя поженились. Через год Марина забеременела. И вскоре Катя, будто почуяв неладное, стала жаловаться на монстра под кроватью. Марина, пытаясь подавить растущее раздражение, объясняла, что монстров не бывает, они есть только в мультиках и в книжках. И Катя уже большая, чтобы в них верить. Вот родится сестрёнка — та будет маленькая, а Катя уже почти взрослая. Катя по-отцовски хмурила бровки и заявляла, что, если взрослая, то ей можно взять мамину помаду и много-много мороженого. Марина только отмахивалась.

Катя стала капризной, и Костя забеспокоился: мол, монстров, конечно, не бывает, но ребёнок же боится. А Марина была уверена, что девчонка просто опасается, что из-за рождения сестры ей будут уделять меньше внимания. Конечно, будут!

Однажды утром, когда Костя уже ушёл на работу, Марина обнаружила в кровати дочери нож.

— Катя! Это что⁈ — закричала она.

— Это нозь, — сказала дочка, заглянув в комнату. — Я кусать хочу, мам.

— Зачем тебе нож?

Катя вздохнула — тоже совсем по-отцовски — зашла в комнату и залезла на кровать. Погладила лезвие положенного на подушку на ножа и пояснила:

— Монстл боится зелезного. Тепель он и меня боится!

Она улыбнулась и взяла нож крошечной ручкой.

— Ложка тоже железная.

— А нозь стласнее! — Катя снова улыбнулась и попыталась взмахнуть ножом.

Марина в ужасе застыла: эта девочка точно чокнутая! Как её отец!