Хозяин Чураево. Исчезнувшие в снегах - Елена Владимировна Ляпина

я бы услышала его. Помню в детстве, когда я гостила у бабушки, по деревне ходил бульдозер, и от его гусеничного хода тряслись все дома в округе. А тут была тишина! Не может быть, чтобы я так крепко спала и не услышала его, не почувствовала вибрацию. Или улицу подмел ворон из моего сна? Но это невозможно! Внезапно я вспомнила, что когда мы ехали сюда и свернули с трассы, то тоже видели нечто подобное. Никита ещё обратил на это внимание. Господи, Никита!

– Ура! Сегодня приедут ребята! – громко провозгласила я, с надеждой пялясь в окно, будто вот-вот их машины должны были показаться из-за поворота.

– Нет, не приедут, – раздался позади меня мрачный голос Роберта, заставивший меня вздрогнуть от неожиданности.

Я и не слышала, как он встал с дивана и подошел ко мне. Я повернулась к нему и возмущенно наехала:

– Это ещё почему? Дорогу же почистили!

– Только здесь, в пределах нашей деревни, в лесу до сих пор всё переметено, – зевая ответил он и, потягиваясь и почесывая спину, направился на кухню.

– Откуда ты знаешь? – удивленно спросила я, шлепая за ним следом.

Войдя на кухню Роберт сразу же включил чайник, достал из навесного шкафчика две кружки и банку с кофе. Мне ничего не оставалось делать, как усесться на табуретку.

– Так почему ты сказал, что за деревней дорогу не расчистили? – переспросила я.

– Просто знаю, – нехотя ответил он.

– Откуда?

Он поморщился, но так мне и не ответил, взял чайную ложечку и принялся крутить её в пальцах. Я постаралась вспомнить какое сегодня число, но все предыдущие одинаковые серые дни перемешались в моей голове, что я не могла точно сказать: может быть уже наступило пятое января или вообще шестое. Пора возвращаться в город, скоро на работу.

– Если хочешь, можем после завтрака прогуляться, и сама всё увидишь, – наконец сказал он.

– Хочу, – кивнула я.

Но сразу после завтрака у нас не получилось прогуляться. Сначала Роберт колол дрова, потом чистил двор от снега, чтобы мы беспрепятственно могли добираться до бани и до ворот, а мы с Ксюхой готовили обед. Денис снова куда-то исчез, вроде бы сказал, что отправился к дяде, чтобы договориться с ним, как нас вытаскивать из этого снежного плена. Карина и Лерка сидели рядом с нами, обе какие-то недовольные, а потом и вовсе разбрелись по своим комнатам.

Ксюха колдовала над супом. Нужно отдать ей должное, она могла приготовить из ничего настоящее объедение. Я была лишь на подхвате – почистить и порезать овощи. Да и с этой задачей справлялась не слишком успешно. В итоге Ксюхе пришлось ещё мне и помогать.

Она ловко орудовала ножом, отстукивая на разделочной доске дробный ритм. Ксюха была в футболке оверсайз с широким воротом, её плечо оголилось, и я увидела там небольшой темный синяк. Слишком уж как-то подозрительно смахивающий на мои.

– Откуда у тебя синяк на плече? – поинтересовалась я.

Ксюха скосила глаза к синяку и смущенно потерла плечо.

– Не знаю, неуклюжая, вечно налетаю на что-нибудь, – весело отмахнулась она. – Наверное, опять об ручку двери ударилась.

– Какая-то странная у тебя ручка, слишком высоко расположена, чтобы оставить на плече синяк, – ворчливо произнесла я.

– Ну, я наклонилась, чтобы подобрать упавшую тушь, вот и насадилась на ручку, – не моргнув глазом, выпалила Ксюха. – Да что ты пристала ко мне с этим синяком? Ну, бывает.

– Ладно, – отступилась я.

После обеда у нас снова не получилось погулять – опять налетела метель, что не хотелось высовывать нос из дома. Мы с Ксюхой уединились в её спальне, уселись на постели и принялись болтать о своем, девчачьем.

– Знаешь, Диана, я хочу с тобой поделиться одним секретом. Меня прямо распирает. Не могу об этом молчать. А ты моя лучшая подруга. Только никому, хорошо? – вдруг сказала Ксюха.

– Хорошо, – кивнула я и посмотрела на неё с любопытством. Что за секрет у неё появился?

– Мне кажется, я влюбилась… – мечтательно произнесла Ксюха.

– В кого?

– В Роберта, – тихим голосом призналась Ксюха и захихикала, как подросток.

– В каком смысле? – охрипшим от удивления голосом спросила я.

– В прямом, – хмыкнула Ксюха. – Он такой классный!

Я судорожно сглотнула. Да, Роберт, конечно, привлекательный. Но, чтобы Ксюха влюбилась? Да не в кого-то, а в моего Роберта! В моего! Я почувствовала, как кровь прилила к моему лицу.

– А как же Влад? – сдержанно спросила я, но всё внутри меня начинало вскипать.

– Он сам виноват, – надула губы Ксюха, – нечего было меня тут бросать одну.

– Он тебя тут не одну оставил, а с нами, – поправила я.

– Всё равно, – отмахнулась Ксюха.

– Ты ведь сейчас несерьезно, да? – с надеждой спросила я. – Просто шутишь?

– Нет, не шучу, – ответила Ксюха. – Я действительно влюбилась, как девчонка. У меня такого никогда не было, чтобы вот так безумно и вдруг.

У меня возникло ощущение, что на меня внезапно опрокинули ушат ледяной воды. Я на мгновение забыла, как дышать. И не могла произнести ни слова.

– Ты в шоке от меня, Диана, да? – рассмеялась Ксюха, приняв мое молчание за укор. – Ты вот правильная, никогда так не поступишь. Будешь вечно любить своего Никиту. А я вот нет. Можешь называть меня гадкой, – добавила она и снова рассмеялась. Обняла себя за плечи. От этого широкий ворот её футболки растянулся, обнажились плечи, и я увидела на её коже темные пятна – синхронные синяки, точно такие же, какие оставил мне Роберт от своих пальцев.

Хотелось накинуться на Ксюху и повыдергивать ей все волосы. Но она же не подозревала, что я тоже влюблена в Роберта. И никто не должен знать, что я изменила Никите. Я встала и, не говоря ни слова, вышла из комнаты. Мне хотелось найти Роберта и потребовать от него объяснений.

Но отыскать его оказалось непросто, хотя прятаться в нашем небольшом домике было решительно негде. Я обошла все комнаты и уже собиралась выйти во двор, как меня привлек слабый свет, идущий из-под лестницы. Неприметная дверь, сливающаяся с деревянной обшивкой дома, была приоткрыта. Я вспомнила, что откуда-то отсюда выходил тогда Денис, когда нес коробку с елочными игрушками. Я дернула за ручку и заглянула внутрь. Пахнуло сырым подвалом. Вниз уходили каменные ступени, освещенные тусклым электрическим светом.

– Роберт, ты