Кровь Геркулеса - Жасмин Мас

– Аккуратнее, – сказал второй голос.

– Разумеется, – ответил первый. Пальцы нежно скользили по ранам на моей ключице, словно я была куклой, которая могла сломаться от малейшего прикосновения.

Пальцы снова и снова нежно убирали падавшие на лоб пряди.

Может, они не такие уж плохие люди?

– Этот врач стянул ее тогу на глазах у всех, – негромко сказал второй голос. – Если бы ты не загородил ее, все бы увидели ее обнаженную грудь. Он бы нас опозорил.

В чем логика? Ну увидели бы все мои соски. При чем тут они? Классические мужчины. Вечно мир крутится вокруг них.

– Знаю. Я разберусь с ним сегодня вечером, – сказал второй мужчина, аккуратно заправляя локон мне за ухо.

– Используй свой самый острый нож.

– Конечно.

Подождите. Что?

Спустя несколько часов я распахнула глаза.

Я лежала в кресле перед камином, закутанная в роскошное мягкое черное одеяло. По плечу и ключице тянулись бинты.

Остальные дебютанты сидели за столами и занимались.

Все было как обычно.

Спокойно.

Может, голоса, угрожающие зарезать людей, мне почудились. Слава богу.

Зевая, я поковыляла к своему привычному месту.

– Она жива! – Максимум широко улыбнулся моему появлению, но под хмурыми взглядами других дебютантов скривился.

Лео мертв.

Я потерла виски, размышляя, не было ли все произошедшее лишь дурным сном.

– Это было безумие, – громко прошептал Максимум (уверена, что даже под дулом пистолета он не смог бы говорить тихо). – Патро, Ахиллес и Август телепортировались под гору и отвели нас всех обратно в библиотеку. Но Август просто с цепи сорвался, когда понял, что тебя с нами нет и ты в опасности. Я думал, он всех убьет.

– Он просто беспокоится, что мои наставники не станут генералами, – прошептала я, и Дрекс странно на меня посмотрел.

Я вздрогнула и плотнее завернулась в мягкое одеяло.

Максимум прищурился, словно хотел что-то сказать.

– Ты можешь помочь мне с этой задачей? – спросил Дрекс, и я была благодарна ему за то, что он сменил тему.

Через несколько часов занятия возобновились, и Август был мрачнее тучи. Он кричал на дебютантов и все время хмурился.

По крайней мере, в этот раз он злится на всех.

– Алексис! – его голос ударил хлыстом.

А, неважно.

– Ты слушаешь или слишком занята размышлениями о своей дурацкой выходке? Вот тебе совет: в следующий раз, когда увидишь приближающегося Титана… постарайся бежать от него, а не к нему.

Титус захихикал и прошептал что-то уничижительное себе под нос.

Я уставилась в пол и сжала кулаки.

А мучения продолжались.

Глава 22

Извращенное правосудие

Август. Несколькими часами ранее

Алексис крепко заснула, и я оставил ее отдыхать.

Бесшумно обойдя стопки с книгами, я схватил ничего не подозревающего доктора за затылок.

– Domus, – прошептал я, пока он пытался высвободиться.

Бум.

Мы телепортировались из академии в облаке дыма.

Я бросил его на холодный бетонный пол и застегнул кандалы на его запястьях, прежде чем это жалкое подобие человека смогло воспротивиться.

Он прищурился и, разглядев меня, заметно расслабился.

– Слава Кроносу, я думал, это Харон.

Я молча смотрел на него.

Он вгляделся в мое выражение лица и снова напрягся.

– Frontis nulla fides, – злобно прошептал я.

Внешность обманчива.

Спартанец смотрел на меня с ужасом.

Я перестал притворяться.

Он закричал и громко зазвенел цепью, пытаясь спастись.

– Ты так грубо ведешь себя со всеми пациентами женского пола? – спросил я, и мой голос эхом разнесся по просторной темнице. – Тебе было совсем не обязательно раздевать ее до ГРЕБАНОГО ПУПКА, – прорычал я ему в лицо, – чтобы обработать рану на ключице!

Он заскулил и поморщился.

– П-п-п-пожалуйста, клянусь именем Кроноса, я больше так не буду, – сказал он.

Он дрожал от страха. На груди его белого халата была нашита рыба – знак Дома Гермеса.

– Не мучай меня, – умолял он. – Она же просто Олимпийский мут. Она не имеет никакой значимости. И она бы никогда об этом не узнала. Так что не страшно. Я просто хотел посмотреть на ее грудь. Хоть мельком. В Спарте так мало женщин, – пробормотал он.

Я почувствовал горечь на языке.

Подумать только. Что бы было, останься он с ней наедине? И что он мог бы сделать с Еленой?

Он был очень уважаемым врачом и тесно сотрудничал со всеми Домами.

– О Кронос, пожалуйста, – умолял он, слезы текли по его лицу. – Это было совершенно безобидно. Она не важна.

– Кронос тебе не поможет, – мрачно сказал я. – Ему нет дела до таких грязных, бесчестных извращенцев, как ты.

Я активировал свои силы, и боль пронзила грудь.

Он задергался еще сильнее и закричал:

– Кто-нибудь, помогите мне! Пожалуйста!

Я грубо схватил его за подбородок и запрокинул голову, глядя в глаза.

– Я открою тебе секрет, – сказал я ровным бесцветным голосом. – Алексис Хёрт важнее, чем ты можешь себе представить. И она под моей защитой. Знаешь, что это значит? Ты причинил вред моему человеку.

Его глаза расширились еще больше. Он заскулил громче, осознав всю серьезность своей ошибки и истинную сущность стоящего перед ним мужчины.

Боль запылала в груди.

Я разрушил его слабую ментальную защиту и вонзился в разум. Из его глаз тут же полилась кровь.

– РАЗОРВИ СЕБЯ В КЛОЧЬЯ, – прорычал я в его голове.

Цепи зазвенели.

Он рвал свою плоть.

Я стоял неподвижно и наблюдал, как вершится правосудие.

С улыбкой.

Глава 23

Извращенная ярость

Харон

– Надеюсь, врач бьется в предсмертной агонии, – крикнул я Августу, едва телепортировавшись в подземелье. Дым стелился у моих ног.

Внутри все кипело от ярости. Я раз за разом активировал способность, и мир расплывался перед глазами, а потом снова становился четким.

Желание убить всех и каждого сжигало меня заживо.

Я оставил Ада и Гончую в библиотеке; их сломанные кости заживут примерно за сутки.

Моему бедному сокровищу было очень больно.

Как и адским гончим.

Я сжал кулаки, костяшки хрустнули. Алексис чуть не погибла на той горе. Титан чуть не разорвал ее на куски. Мы чуть не потеряли ее. Навсегда.

Я прошел глубже в подземелье.

Август стоял в тени и смотрел на неподвижную, изуродованную тушу доктора. Его глаза опасно поблескивали.

Лицо было злобным.

Он сбросил маску