Адское пламя - Алиса Джукич

Интересно, это фамильная черта Мэтью – лезть куда не просят?

Я выругался и встал так, чтобы закрыть обзор на валяющийся в кругу из рун труп.

В свете луны светлые кудри Мии казались практически белыми, придавая ей легкую схожесть с Луизой. Только, в отличие от демонессы, девушка лучилась чистотой духа. Покачивая бедрами, она несла в руках кружки с дымящимся напитком.

Лионель разулыбался, как мальчишка.

– Демон Лжи и святая наивность – не самое лучшее сочетание, не думаешь? – поддел я друга, откровенно залюбовавшегося приближающейся девушкой.

Лион отмахнулся от едкого замечания и, будто опомнившись, провел большим пальцем по губам, проверяя, не осталось ли на них крови убитой незнакомки.

– Прошу простить мое внезапное появление, но я принесла вам чай, – нежным голоском объявила Мия и склонила голову.

Она остановилась в метре, и, пока ее внимание сосредоточивалось на игре в светскую барышню, можно было не беспокоиться об обмороке, который ее обязательно настигнет, как только девушка заметит растекающийся алый рисунок на снегу.

– Благодарю, – тут же отозвался Лионель и протянул красные от холода ладони к чашке.

Мия передала ему напиток, и их пальцы на секунду соприкоснулись. Девушка дернулась, как от разряда, и недовольно пробубнила:

– Такие холодные… Неужели у всех демонов конечности напоминают лед?

Мы с Лионом переглянулись и проглотили рвущиеся наружу смешки, чтобы не смущать сестру Ричарда. Дожидаясь ответа, Мия предложила чашку мне.

– Вынужден отказаться, из горячих напитков я предпочитаю глинтвейн.

Раскрасневшаяся от холода милая девушка обиженно захлопала длинными ресницами и оставила чай при себе.

– Конечно нет, – подал голос Лионель, разъясняя наши особенности. – Демоны высших и средних рангов схожи с людьми, мои руки замерзли, потому что я… хм… чертил руны на снегу. – Он оторвал ладонь от согревающей чашки и протянул ее девушке. – Не бойтесь.

Мия заинтересованно вытянулась, чтобы со всех сторон рассмотреть его руку, и, зажмурившись, точно кожа моего помощника ее ужалит, ткнула пальчиком в его ладошку.

– Действительно, мягкая и уже теплая, – заключила она и осторожно убрала руку.

Лионель ободряюще ей подмигнул, но неожиданно в расширенных от ночи зрачках Мии отразился страх. Отвергнутая мною чашка упала в снег, дымящийся чай залил Лионелю ботинки. Я уже был готов зажать девичий рот ладонью или подцепить ее на крючок магии подчинения, если сестра Рича решит завизжать, но страх в ее голубых глазах быстро сменился пытливостью.

– Там что, кровь? – Мия указала подбородком за наши спины и поправила шерстяной шарф, рывком перекинув его свисающий конец через плечо.

Лион больше не утруждался сокрытием улик, он вытер испачканные ботинки о снег и, вновь пригубив чай, бесцветно ответил:

– Да, миледи.

Вот говнюк!

Своей магией, сосредоточенной в умении внушать окружающим ложь, Лионель мог с легкостью заставить поверить девчонку в любую ерунду, но решил не водить ее за нос.

Как, вашу мать, благородно для демона!

Сестра Ричарда сдвинулась вбок, чтобы лучше рассмотреть рунический круг и обескровленное тело незнакомки. Удивительно, но я не угадал ни с обмороком, ни с визгом, только взметнувшиеся вверх светлые брови и приоткрытые буквой «о» полные губы выдали ее потрясение.

– Просто скажите, что подобная жестокость необходима, – срывающимся голосом потребовала Мия и вернулась в исходное положение. Наши могучие тела вновь заслонили обзор, и она облегченно выдохнула. Подняв оброненную чашку, девушка задумчиво в нее потупилась.

– Встреча с архангелами требует платы. Благо для многих чаще всего оборачивается жертвой одного, – объяснил я, надеясь, что она не уловила в секундной паузе сомнение. После этого я спросил: – Ричард ведь запретил тебе покидать подземелье без должного сопровождения, кто еще поднялся в особняк?

Мия явно не была обделена умом, хоть и провела половину сознательной жизни в кровати. Она тщетно попыталась сдержать рвавшиеся вверх уголки губ, догадавшись, что, жонглируя словами, я пытаюсь выведать о местоположении принцессы.

– Адель решила прогуляться по дому. – Мия указала на мутную серлиану[20]. – Оттуда мы вас и увидели.

* * *

Не знаю почему, но меня тянуло разыскать Паучка. Мия наотрез отказалась возвращаться в особняк, решив составить компанию Лионелю. Ее поведение вдребезги разбило все преждевременные суждения о кроткой аристократке, выросшей в замке.

Стоило резервуарам рун наполниться невинной кровью, и я покинул будущее место призыва. Рассвет – еще один необходимый элемент ритуала, так что оставшийся час я решил провести с пользой. Попытаться аккуратно донести Адди, что в присутствии Гавриила нам лучше держаться порознь, чтобы не спровоцировать конфликт. Открыто про новое требование ее отца я говорить не собирался, запреты чаще всего порождают противодействие, особенно когда речь заходит об Адель, а влезать Гавриилу в голову после каждой стычки, зачищая его воспоминания, накладно для моей магии. Разум архангелов защищали древние барьеры, пробивая которые я терял львиную долю энергии.

Под подошвой скрипел снег. Я стремительно шагал к прогнившему крыльцу с массивными и когда-то искрящимися на солнце мраморными колоннами.

В столовой старался совладать с собой, размышляя о том, как правильно поступить. Как раскрыть любимой женщине, что конец нашей трагедии предрешен, что последние дни до войны придется играть роли врагов. И чтобы Гавриил поверил в горе-постановку, я принял решение отдалиться.

Чем хуже пьеса, тем лучше актеры.

Быстро миновав ступеньки, я вместе с завыванием ветра ворвался в особняк. Сквозняк скулил и метался, как раненое животное. Как мое сердце, рвущееся к Адель, но остающееся за решеткой реальности.

Первым делом я проверил упомянутую Мией комнату, но Адди там не оказалось. Только тонкий шлейф ее излюбленных горько-сладких духов, сравнимый с оседающей на спелый гранат пыльцой, подтверждал слова сестры Ричарда.

Вспомнив про выходящую на противоположную от заднего дворика гостиную с большими окнами и сломанным роялем возле двери, я поспешил туда.

Адель стояла лицом к стеклу, скрестив руки на пышной груди. Вокруг нее валялись пыльные осколки когда-то разбитых ваз и остатки роскошной мебели.

Во рту пересохло от одного вида ее упругих бедер и длинных волос, темным водопадом струящихся до поясницы. Адди была потребностью, моей жизненной необходимостью.

Застыв в дверном проеме, я вальяжно подпер плечом полукруглый свод, ожидая позволения нарушить уединение Паучка. Адель переоделась: ее серое шерстяное платье с налипшим на рукава тестом сменил поистине королевский наряд из черного кружева.

Заметив, как я хищно осматриваю каждый тканевый завиток, расшитый мелкими драгоценными камнями, она нарушила молчание:

– У покойной матушки Калеба был весьма недурной вкус, да и подходящий размер.

Адель оттянула высокий ворот и продолжила слишком внимательно всматриваться в темноту за