Адское пламя - Алиса Джукич

– Если признаюсь, что в потрепанном после поездки платье ты нравилась мне больше, поверишь?

В отражении окна я заметил, как лицо Адди украсила холодная мрачная улыбка. Маска прекрасного и такого далекого теневого призрака.

– Даже не знаю, стоит счесть подобное заявление комплиментом или оскорблением. – Адель говорила сухо, напряженно, вторя моему поведению в столовой. И я не мог ее за это винить.

Теплое пальто и близость Паучка разогрели кровь. Я прислонил трость к стене, освобождая руки. Поочередно расстегнув пуговицы, вдохнул полной грудью прохладный воздух. В озадаченный взгляд Адель прокрался всполох желания, делая их серость туманной.

Монстр внутри шевельнулся, пробудившись от заплясавшей между нами искры.

– Простенькая одежда и немного растрепанная коса помогает забыть на время о том, какое бремя ты несешь, делая тебя более досягаемой, по-домашнему уютной.

Адди хмыкнула в ответ на мои откровения.

– Не думала, что для Повелителя Похоти существуют недоступные женщины. Вам ведь достаточно приказать – и любая падет к вашим ногам, так к чему фарс?

Теперь хмыкнул я.

– Магией не заслужить ни доверия, ни прощения, а тем более любви, Адель Грей. Я был слеп, когда думал иначе.

Адди шумно сглотнула. Монстр внутри, нацеленный на Паучка как на самую желанную добычу, подмечал любое ее движение.

– Почему из всех архангелов выбор в союзники пал на Гавриила и Михаила? Какова роль моего отца в вашем плане по спасению миров?

Адель оставалась беспристрастной. Единственное, что выдавало шаткость ее идеально выстроенной брони, – учащенно подрагивающая жилка во впадинке между ключиц. Та самая, что я бы с удовольствием успокоил поцелуем.

Паучок неспроста решила расспросить о плане войны именно сейчас. Она хотела убедиться, что я не стану использовать ее как разменную монету в «партии» с ее отцом.

– Они единственные, кто откликнулся на магическое послание. Михаил задолжал мне. Ведь именно я оберегал его секрет веками, пока он искал способ переродиться в теле архангела. Смерть его последней оболочки в ночь ритуала распечатывания арки помогла его духу освободиться из плена людского тела, позволив вернуть истинный облик.

Адель нашла мои глаза в отражении, проложив между нами зрительный мост. Точно завороженный, я осторожно шагнул к ней как к капкану.

– Гавриил же намерен усадить тебя на престол Трех Королевств и править людским миром руками дочери. – Конечно, отец Адель молчал об истинных мотивах помощи в войне с преисподней, но я прожил слишком долго и научился из крупинки информации собирать целую картину.

Скрип зубов Адди заставил остановиться на полпути.

– Что вы скрываете, Кайлан?

Многое!

Но видит Дьявол, если откроюсь Адель полностью, уже не смогу оставить въевшуюся в душу девушку. Мне не вынести ее слез и новых страданий по далеким несбыточным мечтам, которые я вновь разрушу.

Адди, сама того не ведая, подкрадывалась к самому больному – к нашему неминуемому расставанию. Она заслуживала прожить нормальную жизнь вместе с друзьями вдали от демонов и ужасов преисподней, которую я в скором будущем намереваюсь возглавить.

Впервые в жизни, вопреки собственным эгоистичным желаниям навеки привязать Паучка к себе, я решил поступать правильно и даровать любимой долгожданную свободу, поэтому не стал вдаваться в подробности:

– Сил одного Михаила недостаточно в борьбе с полчищем Люцифера. Архангелы не вхожи в Ад, так что, когда мы с тобой присоединимся к Астароту и покинем поле боя, чтобы расправиться с моим отцом, кто-то должен будет перебить оставшихся на людской земле демонов.

Отчужденное выражение лица Адель сменилось задумчивым, точно она выстраивала в уме план.

Я больше не мог противиться немыслимой тяге коснуться ее. Невесомо, как дым, но я жаждал пройтись подушечками пальцев по бархату ее кожи. Встав позади, позволил ей разглядеть под моими глазами проступившие чернильными нитями вены. Верный знак того, что я сбросил притворство. Однако Адди не спешила отдаваться во власть овевавшему нас чувственному туману.

Мой живот соприкоснулся с девичьей спиной, и Адель резко выдохнула. Обдавший стекло пар сделал его более мутным, скрыв наше отражение.

Напряженные мышцы Адди и сведенные вместе брови выдавали озадаченность происходящим.

А может, она сама хранила тайны и пресекала муки совести?

Я не стал разбираться. Приобретенная за годы жизни во Франсбурге капля совести не позволяла требовать абсолютной честности, ведь я сам погряз в недомолвках.

Руки легли на тонкую талию, приобняв Паучка со спины. Мои движения не полнила настойчивость, я оставлял Адель право оттолкнуть меня, но, к моему облегчению, она не стала вырываться.

Внутренний монстр замурчал, точно довольный кот, свернувшийся клубочком на груди. Излучаемое Паучком тепло усыпляло грех, как колыбельная, баюкающая непослушное дитя.

Ладони сами поползли выше, поглаживая ее ребра, пока не достигли груди. Адель ахнула, ее соски напряглись, но разве Повелитель Похоти мог уповать на очевидное? Обманывая ожидания Паучка, я не стал ласкать выпирающие бусинки, а устремился выше, к горлу.

Одна рука сдавила тонкую шею, а вторая, поддразнивая, осталась у лифа.

Сладостная нотка похоти вплелась в исходящий от Адди аромат граната, и монстр передумал поддаваться дрессировке. Ведомый внезапно пронзившей потребностью вкусить девичью плоть, я отбросил носом длинные волосы и нежно облизал мочку ее уха.

Адель обмякла в моих руках, а я, повернув ее голову вбок, очертил кончиком языка чувствительные точки под подбородком.

Она застонала. И этот страстный, порочный звук – услада для моих ушей – нашел отклик в паху. Кровь кипятком устремилась вниз живота, пробивая плотину сдерживающего магию барьера. Невидимый крючок силы ускользнул из-под власти и подцепил Адди. Она дернулась, а я выругался:

– Ты – мое чистое безумие! Ни с одной женщиной я не терял контроль так быстро.

Присмиряя магию, сглотнул. Отвлекшись от ласк всего на мгновение, резко ощутил, как Адель превратилась в натянутую струну.

– Кайлан, не нужно, – неожиданно пресекла она чувственный порыв.

Хлесткая просьба пробралась занозами под кожу, встретившись с обосновавшейся в жилах тьмой. В ушах зазвенело. Демон подкрадывался к поверхности, отказываясь терять последнюю возможность насытиться любимой.

– Отвергаете меня, Адель? Или переживаете, что вновь не сдержите магию Света?

Низкий вибрирующий шепот взбудоражил ее до мурашек. Паучок побаивалась моих умений контролировать разум, но я не спешил прибегать к плещущейся внутри силе. Сомневаюсь, что Адди простит грубое вторжение в ее мысли.

– Если причина кроется в последнем, то знайте: мое сердце в ваших руках, как и жизнь. Вы доверились мне в особняке Франсбурга, невзирая на опасность быть иссушенной в момент соития, я же всецело принадлежу вам. И плевать, если я вновь истеку кровью, вдали от вас я и так не живу.