Огненный лес - Игнатий Иванович Бескромный

И. И. Бескромный

Огненный лес

ЧЕРЕЗ ЛИНИЮ ФРОНТА

Близится полночь. Поезд Ташкент — Москва с грохотом проносится мимо затемненных станций и полустанков.　

— Подъезжаем к Москве, — заглянув в купе, произносит проводник вагона.　

Поезд, замедлив ход, подходит к перрону Казанского вокзала. Приехали. Пассажиры устремляются к выходу. Большинство военных.　

Начало тысяча девятьсот сорок третьего года. Второй год войны. И хотя враг уже отброшен от Москвы, хотя его полчища нашли свою погибель у стен города-героя на Волге и Советская Армия начала освобождение Украины, до Берлина еще далеко шагать нашим воинам, много городов и сел предстоит очистить от врага.　

На привокзальной площади мелькают темно-синие маскировочные огоньки автомашин. В ночном небе неподвижно повисли аэростаты. По небу то тут, то там взметаются лучи прожекторов и вмиг угасают; слышен гул истребителей, охраняющих Москву.　

Знакомые улицы необычно притихли. Военная, настороженная столица.　

В этой напряженности, во всем ее суровом облике чувствуется огромная сила и уверенность в победе над врагом…　

На следующий день стала известна причина, из-за которой меня, корреспондента редакции газеты «Казахстанская правда», вызвали в Москву. Мне предложили редактировать газету подпольного обкома и партизанского соединения.　

Начались сборы в дорогу. В ЦК КП(б) Украины встретил свою попутчицу по перелету в тыл врага и будущую сотрудницу редакции.　

— Знакомьтесь. Эта девушка полетит с вами. Она наборщик, метранпаж, литработник, — сказал инструктор ЦК Иван Демьянович Шевченко.　

Девушка, Вера Евсеева, была одета в солдатскую гимнастерку, на голове пилотка. Стройная, молоденькая, лет девятнадцати-двадцати, не больше.　

Вместе вышли из здания ЦК на Тверской бульвар.　

— Твердо решили лететь?　

— Конечно, — просто ответила Вера.　

— Но ведь это вражеский тыл, кругом каратели… опасности…　

Вера улыбнулась:　

— Зря пугаете. Я не маленькая и, если хотите знать, уже давно добиваюсь отправки в тыл и все равно добьюсь. Не с вашей группой, так с другой…　

И столько спокойной убежденности в ее голосе, что нельзя не поверить.　

Вера рассказывает о себе. Ее биография почти ничем не отличается от биографий тысяч и тысяч советских девушек, которые еще совсем недавно учились в школе, готовились к большой и светлой жизни. Родилась в 1924 году в селе Петрово, Кировоградской области. Училась в железнодорожной школе станции Пятихатка. Аттестат зрелости получила на второй день войны. Сдала вступительный экзамен в Криворожский педагогический институт, а вот учиться уже не пришлось. Вера эвакуировалась в Саратовскую область, работала там учетчицей в тракторной бригаде.　

Потянуло на фронт. Отказывали в одном военкомате, Вера шла в другой. Наконец в райкоме комсомола сказали, что ее могут направить во вражеский тыл, если она овладеет какой-нибудь нужной профессией — радиста, типографского наборщика. С радостью согласилась. Послали в Москву на курсы. И вот теперь она готовится лететь к партизанам.　

Вместе с Верой Евсеевой получили «типографию». Видно, какой-то довольно опытный полиграфист тщательно продумал все детали. В одном чемодане шрифт, в другом — тискальный станок, валик и запас печатной краски. Все удобно, компактно. Про запас взяли еще дополнительно два специальных «камзола», карманы которых были туго набиты свинцовыми литерами.　

Поскольку заранее не было известно, сядет ли самолет у партизан или придется спускаться на парашютах, брали с собой только самое необходимое.　

Весь багаж — это «типография», сто килограммов бумаги, небольшая библиотечка и солидная пачка газет и журналов. Кроме того, на каждого по автомату, пистолеты ТТ, по комплекту военного обмундирования и неприкосновенный запас продуктов — шоколад, сахар, колбаса, консервы, соль, сухари.　

Полетим вчетвером: кроме нас двоих еще хирург — майор медицинской службы Александр Стуккей и врач-терапевт Валентина Попова.　

Каким строгим ни был отбор, имущества все же набралось много. У врачей одних медикаментов три больших мешка.　

Проходят дни. Нет летной погоды. На западе идут дожди. В Москве по утрам ясно, солнечно, но к вечеру небо заволакивают облака, моросит мелкий, совсем осенний дождь.　

Воспользовавшись непредвиденной задержкой, изучаем район будущих действий. Все делают это основательно, серьезно, порою даже кажется, будто уже побывали там.　

О том, что группа направляется в соединение Бегмы, секретаря Ровенского подпольного областного комитета партии, известно с самого начала. Это очень радовало. С Василием Андреевичем Бегмой мне довелось познакомиться в сентябрьские дни 1939 года. Он был тогда председателем временного управления в городе Луцке — «Волынском воеводстве» — так согласно административному делению, установленному панскими властями в западных областях Украины, называлась эта область. Одесский рабочий, сам сын рабочего, выдвиженец, он находился вначале на комсомольской, а в последнее время на ответственной партийной работе в Киевской области.　

В 1939 году ему было немногим больше тридцати, в нем еще остро чувствовался огонек комсомольского вожака, но это был уже опытный партийный работник, человек большой души и крепкой воли.　

В аэропорту много транспортных самолетов. Встретился земляк — бывший секретарь Одесского горкома　партии Гунчук, а теперь представитель Украинского штаба партизан, ведающий загрузкой летных машин для отправки в тыл врага. Он ведет нас к самолету, жмет на прощание руки.　

Часа через два самолет приземлился на промежуточном аэродроме. И снова задержка. На западе дожди, опять надо ждать погоды.　

Расположились в палатке. Познакомились с летчиками.　

— Когда же полетим, товарищи? Надоело ждать.　

— Не отчаивайтесь, полетите, — успокаивает один из пилотов. — Синоптики говорят, теперь уж недолго.　

Как потом выяснилось, это был известный в партизанских краях летчик Кузнецов.　

Еще в начале войны он одним из первых произвел посадку своего самолета в оккупированном врагом украинском Полесье. На его счету уже свыше ста вылетов во вражеский тыл. Какую силу воли, сколько решительности, мастерства и выдержки нужно проявить, чтобы десятки раз приземляться ночью в точно заданном месте, не дать себя спровоцировать, уберечь самолет от вражеских зениток!　

Очень приятно было узнать, что Кузнецов — это и есть командир корабля, на котором предстоит лететь через линию фронта нашей группе.　

Солнце склонялось уже к горизонту, когда самолет, совершив прощальный круг над аэродромом, взял курс на запад.　

Прильнув к окнам самолета, все вглядываются в медленно проплывающие внизу просторы родной земли, уже освобожденной от врага, хочется навсегда запечатлеть их в памяти.　

Скоро линия фронта. Самолет летит не особенно высоко. Отчетливо видны ленточки дорог. В синих сумерках всплыла луна и залила самолет серебристым светом. Но вот на земле и в воздухе вспыхнули многочисленные огни трассирующих