Избранное. Романы и повести. 13 книг - Василий Иванович Ардаматский

Уехал он в конце 1915 года, вскоре после того, как его услугами воспользовался Протопопов…

Перен продиктовал тогда Протопопову перечень счастливых и несчастливых для него дней. И позже, давая показания следственной комиссии Временного правительства, Протопопов утверждал, что эти дни удачи и бедствий Перен предсказал ему с удивительной точностью. Но главное — это предсказание ему большой государственной карьеры.

Меж тем прорицатель Перен осел в Швеции и здесь узнал, что его восторженный поклонник стал министром внутренних дел России. С этого момента начинается новый тур их отношений.

Протопопов однажды получил от него письмо, полное тревоги за его дальнейшую судьбу. Какие-то запоздалые флюиды заставили чуткого прорицателя издали срочно предупредить Протопопова о том, что есть новые числа месяца, которые для него очень опасны. Но он может сообщить их ему только лично. Далее Перен писал:

«…Я избрал вас потому, что знаю, что вы этого достойны, потому что поверил в вас и в ваше будущее и делал опыты с большим успехом и еще большие успехи ожидают вас: положение, титул, величие, и они получатся скоро, под вашим управлением возникнет сильная новая счастливая Россия, правда, путь ваш не всегда будет усыпан розами, работа ваша будет трудна и обременительна, но вы преодолеете все препятствия и все затруднения, присущие государственному деятелю. Я утверждаю, что вы осуществите все свои честолюбивые мечты и вас ожидает даже большее, чем вы думаете, но нет розы без шипов, и я боюсь за вас, что вы подвергнетесь болезни между ноябрем текущего года и сентябрем 1917-го…»

«…Я действительно имею силу, но необходимо, чтобы вы осуществили все мои надежды, и только при этом условии я прибуду, но, так как во мне многие нуждаются, попросил бы дать мне знать об этом в продолжение месяца. Само собой разумеется, что, приеду ли я к вашему высокопревосходительству или нет, все это останется между нами, как и все находящееся в связи с моим делом в том случае, если я буду там».

И наконец, Перен сообщал, что безотчетное чувство подсказывает ему, что сейчас ему надо быть в России, возле Александра Дмитриевича, чтобы всего себя отдать познанию его судьбы и отвратить от него беды и несчастья, которые толпятся за его спиной. Это чувство настолько сильно овладело им, что он уже направляется в Россию, но, так как он ожидает сложности с оформлением этой поездки, он просит Протопопова оказать ему помощь, отдав соответствующее распоряжение по своему ведомству…

Протопопов немедленно отдает такое распоряжение начальнику департамента полиции Васильеву. Но распоряжение это (невыполненное) оказалось в военной контрразведке. Видимо, Васильев лучше Протопопова знал, кто такой Перен, но сам отменить распоряжение министра не мог и перебросил его в контрразведку. А там офицер оперативного отдела Сосновский пишет следующую справку: «Ввиду имеющихся данных о г-не Перене… о разрешении ему вернуться не может быть речи…»

С этой справкой начальник департамента полиции Васильев идет к Протопопову. Положение у него щекотливое — главное, он не собирается признаваться, что распоряжение министра он сам отправил в контрразведку. Весь разговор следовало лишить официальной основы и свести к советам и рекомендациям чисто дружеского характера…

Вот какое объяснение об этом представил позже Протопопов следственной комиссии Временного правительства (написано им собственноручно).

«Господину Председателю Верховной следственной комиссии. Дополнительное показание

Сношения с Переном (20 апреля)

1. Телеграмма моя Перену была ответом на его депешу: «Получили ли вы мое письмо?» Я ответил, что письмо получил, благодарю. Прибавил ли в депеше, что ожидаю следующего письма, — не помню твердо, но прибавить мог, так как очень интересовался его предсказаниями.

2. Письмо его лежало у меня на столе, оно относилось к февралю, содержало числа дней, в кои я должен быть осторожен, и сообщение продолжать предсказания.

Не прекратил я сразу получение писем решительною депешею, а послал свой ответ о невозможности его приезда по военным обстоятельствам, потому что не уяснил себе положения после слов Васильева, передавшего мне дело слишком мягко, приблизительно так: «Лучше оставить это дело (приезд Перена в Россию), против его приезда во время войны возражают». Я спросил: «Есть что-нибудь серьезное?» — «Нет, но лучше оставить, не настаивать». После этого разговора я сказал послать ему ответ.

3. Перена видел раз во время гадания, в конце 1915 года 4, более никогда его не видел. Считал его американцем.

Получив отказ на въезд в Россию, Перен долгое время оставался в Стокгольме и почти ежедневно и вполне открыто посещал немецкое посольство…

Разведки союзных стран Англии и Франции, обеспокоенные возней с Переном и зная о его связи с Протопоповым, предприняли собственную проверку прорицателя и полученные данные спешно передали своим русским коллегам. И вот тут мы находим немало интересного…

«…Представитель американского посольства выразил сомнение в том, что Перен американец, и высказал предположение, что он немецкий шпион…»

«…Разговаривая всегда на немецком языке, Перен старался распространять ложные слухи в пользу Германии и своим поведением внушал сомнение, что он американский гражданин, а не германский подданный, занимающийся шпионством; корреспонденцию Перен получал из Дании и Гельсингфорса, сам показывал одно письмо из Германии… содержавшее угрозы по адресу России…»

«…По данным английской контрразведки… Карл Перен — американский гражданин австрийского происхождения, называет себя хиромантом, «опасный проныра», был указан английской разведке как подозрительный из Петрограда; невеста или любовница Перена — Гетгебюр, проживает в Петрограде. Об этой женщине, бельгийской подданной Алаиде Гетгебюр, проживающей ныне в Петрограде, английская контрразведка получила дополнительные сведения, что она недавно исчезла из Стокгольма, где она жила с австрийцем, натурализованным американцем, ведущим деятельную кампанию в пользу сепаратного мира…»

«…По данным, полученным из Швеции, Перен — еврей из Австрии, натурализованный в Америке; состоит в Стокгольме корреспондентом русского министра Протопопова и его посредником в переговорах относительно сепаратного мира. Он не скрывает, что состоит на жалованье у германцев. Между Протопоповым и Пере-ном происходила до последнего времени переписка