Созвездие Лубянки. Люди и судьбы - Андрей Юрьевич Ведяев

преступники уже искали, в каких общественных местах Москвы заложить новые бомбы. Видимо, почувствовав напряженность обстановки в городе, они решили взорвать все три бомбы на Курском вокзале».

Взяв обратные билеты на поезд Москва – Ереван, террористы коротали время в зале ожидания вокзала. Они планировали включить часовой механизм взрывного устройства за двадцать минут до отправления поезда. В зале было многолюдно, стояла духота. Один из террористов снял с себя куртку и шапку и сунул их в сумку, намереваясь забрать при выходе на перрон. Ожидание прервал милицейский наряд, проверявший документы у всех присутствующих. Раздумывать было некогда. Один из преступников наощупь включил часовой механизм, придвинул сумку к багажу сидящих рядом пассажиров с детьми, после чего оба террориста покинули зал.

Взрывное устройство было сконструировано таким образом, что при повороте тумблера влево ток от батарейки шёл на электрическую лампочку. Если же тумблер повернуть вправо, то ток шёл на электродетонатор и происходил взрыв. В данном случае часовой механизм был запущен по первому варианту. В сложившейся ситуации это оставляло больше шансов уйти и предполагало, что когда сотрудники милиции откроют бесхозную сумку и увидят в ней провода, горящую лампочку и тумблер, то поспешат переключить его в обратную сторону и тем самым произведут взрыв.

Однако расположившееся рядом многочисленное семейство и его багаж не вызвали подозрений у сотрудников милиции, и они прошли мимо. Сами же пассажиры обнаружили чужую сумку только на следующее утро. Заглянув в неё и увидев её содержимое, они решили сообщить о ней в милицию. И первое, что сделал дежурный милиционер – это повернул тумблер вправо… По счастью, проработавшая 16–17 часов лампочка разрядила батарейку, и для срабатывания детонатора силы тока оказалось недостаточно.

Найденные в сумке синяя спортивная куртка с олимпийской символикой и шапка с приставшими к ней чёрными курчавыми волосками оказались важными уликами: преступник без шапки, без вещей, с чёрными курчавыми волосами, одет, возможно, в синие трико, едет из Москвы в Ереван! Быстро перекрыли все аэропорты и вокзалы, а также шоссе Тбилиси – Ереван и Баку – Ереван. На ряд поездов южного направления оперативники подсаживались прямо по ходу их движения с промежуточных станций. Одна из таких опергрупп прибыла на пограничную станцию между Грузией и Арменией, когда московский поезд уже тронулся. При проверке документов в третьем вагоне оперативники обратили внимание на пассажира, который лежал на голой полке, делая вид, что спит. Волосы его соответствовали ориентировке, а из-под верхних брюк выглядывали синие спортивные тренировочные. При проверке он назвался Степаняном, документов у него не оказалось. Вещей и шапки у него тоже не было. Здесь же с помощью пассажиров выявили и напарника, с которым Степанян ехал из Москвы. Им оказался Багдасарян, тоже без вещей и документов. Оба были задержаны.

По прибытии поезда в Ереван Степаняна и Багдасаряна доставили в здание КГБ Армении. Было заметно, что это их сильно взволновало. Поэтому допрос решили провести сразу с учетом их психологического состояния. Первый вопрос Степаняну был такой:

– Куда же ты свою сумку дел?

Не задумываясь, Степанян ответил:

– Это не моя сумка.

– А чья же?

– Не знаю. Подошёл какой-то русский мужчина и попросил временно покараулить её.

После этого на допрос привели Багдасаряна и разыграли перед ним такую сцену. Когда он вошёл, то стал свидетелем окончания разговора между сотрудниками КГБ, из которого можно было заключить, что задержанных решили передать в милицию. После разговора как бы между прочим Багдасаряну сказали:

– Твой друг уже в милиции. Он там мёрзнет в камере. Просит свою куртку, а какая его – мы не знаем. Где его куртка и шапка?

Багдасарян подошёл к подоконнику и среди разложенных на нём вещей отыскал шапку и куртку Степаняна. И только по вспышке фотоаппарата понял, что поступил опрометчиво.

– Нет! Нет! – закричал он. – Я ничего не говорил!

Но было поздно, и факт опознания был внесён в протокол.

В этот момент в КГБ Армянской ССР позвонили из ЦК Компартии Армении. Звонил первый секретарь Карен Серобович Демирчян и тоном, не терпящим возражений, потребовал прекратить следственные мероприятия. «Сейчас делегация Армении вылетает в Москву на торжественное заседание, – заявил он, – и там я выскажу свое неудовольствие поведением московских чекистов в Ереване. А пока требую все следственные мероприятия прекратить, задержанных отпустить под подписку. Когда мы вернемся из Москвы, рассмотрим действия москвичей конкретно».

Но если освободить Степаняна и Багдасаряна под подписку о невыезде, все улики наверняка будут уничтожены, и расследование зайдёт в тупик. Это было тем более обидно, что мать Степаняна уже опознала сумку, доставленную из Москвы. Необходимо было срочно провести обыск на квартирах задержанных, но всем было ясно, что санкции на это в таких условиях ни один прокурор не даст. Поэтому в разговоре с одним из работников КГБ Армении Удилов заявил, что указания первого секретаря ЦК Компартии Армении будут выполнены и задержанные лица немедленно отпущены, но только после обыска на их квартирах. Он позвонил в Москву и подробно изложил суть проблемы. Григоренко выслушал его и в конце разговора спокойно сказал:

– Вадим, ты хорошо знаешь, что надо делать. Вот и действуй, другого решения я от тебя принять не могу.

На руках у Удилова было два ордера на обыск, на которых вместо местного прокурора подписался он сам как руководитель оперативно-следственной группы КГБ СССР – хотя юридической силы его подпись не имела. Зато подпись заместителя председателя КГБ Армянской ССР, которую ему удалось получить, придавала ордерам законную силу. И хотя это считалось нарушением, Удилов распорядился произвести обыски ночью, потому что утром могло быть уже поздно.

Ночь прошла в напряженном ожидании. Вадим Николаевич ждал в номере гостиницы результатов обыска. Любой срыв в получении вещественных доказательств мог стоить ему головы – учитывая, какие лица были вовлечены в расследование этого дела. Не сомкнул глаз в своём кабинете на Лубянке и Григорий Фёдорович Григоренко. Нервы были на пределе.

Звонок в гостинице раздался в шестом часу утра. Сотрудник с редкой фамилией Ремигайло сообщил о найденных в квартире Степаняна аналогах бомб по 17 позициям. Совпадали корпуса, заглушки, шпильки, провода, изоляционная лента, шрапнель и многое другое.

Во время обыска оперативники незаметно установили прослушивающее устройство. И это тоже дало свои результаты: в разговоре отца и старшего сына (младший Степанян был арестован) всплыла фамилия организатора терактов: «Папа, знаешь что? Если это связано с Затикяном, то я боюсь, что мы нашего брата больше не увидим…»

Степан Затикян родился 20 июня 1946 года в Ереване, окончил школу с золотой медалью и поступил