Русская Арктика: лед, кровь и пламя - Светлана Геннадьевна Самченко

class="p1">22 января. Г. Я. по-прежнему болен и не выходит из каюты. Между тем идут усиленные приготовления к полюсной экспедиции, развешивается провизия, шьются мешки, чинятся палатки и т. д.

29 января. После того как Г. Я. назвал свой поход “безумной попыткой”, меня сегодня чрезвычайно удивили его слова, сказанные М. А. Павлову, копировавшему для него карты: “Пометьте меридиан магнитного полюса, это нам будет нужно, когда мы будем выходить с полюса. Кроме того, отметьте самые северные местожительства в Гренландии”.

11 февраля. Видно, нервная система Г. Я. расшатана вконец. Сегодня вечером он просил всех остаться после вечерней молитвы в кают-компании. Когда все собрались, Седов обратился к команде с диким криком: “Опять среди вас воровство! Я больше вас не буду ни штрафовать, ни судить! Я прямо наповал убью из револьвера. Как начальник полярной экспедиции я имею право убивать людей! Пойду против своей совести и убью этого мерзавца!” При этом Г. Я. задыхался, захлебывался и топал ногами. И в таком состоянии этот человек в ближайшие дни собирается выходить к полюсу!

15 февраля. Сегодня Г. Я. Седов с Линником и Пустошным и всеми собаками вышел к полюсу. При прощании Г. Я., совершенно больной, разрыдался. Выход полюсной партии оставил во мне мрачное впечатление. Гибель этой экспедиции, учитывая смелость, упорство и легкомыслие ее начальника, кажется мне почти неизбежной.

19 марта. Около 10 часов утра Н. М. Сахаров отправился с ружьем к полынье. Только что он вышел, как сейчас же прибежал обратно, крича: “Наши идут! Георгий Яковлевич возвращается!” Накинув на голову шапку, я выбежал на палубу. Кто-то рядом со мной заметил: “Только двое идут”. Я сейчас же понял то, что мне казалось неизбежным: смерть Г. Я. Седова. Я отправился навстречу приближавшейся к судну нарте, впереди которой шел Линник, сзади Пустошный. Молча я подал Линнику руку. “Начальника похоронили”, – были его первые слова. Итак, свершилось это страшное дело, на которое Г. Я. Седов пошел почти сознательно…»

А что до «Святого мученика Фоки», то его судьба оказалась не менее трагична, чем судьба его капитана. Когда администрация архангельского порта осмотрела судно в бухте у поселка Рында – с целью составить ремонтные ведомости, оказалось, что отремонтировать его будет стоить весьма больших расходов:

«Комиссия нашла судно “Святой мученик Фока” в следующем состоянии. Снятыми оказались: 1) вся средняя палуба, 2) в носовой части судна жилое помещение команды (кубрик), четыре дубовых бимса средней палубы, два контрбимса; в машинном отделении: машинная кладовая, помещения для кочегаров, провизионная кладовая; в офицерском помещении: вся деревянная обшивка бортовая, подпалубная, переборки кают и двери; правый, левый и кормовой фальшборты, деревянная обшивка с мостика, часть палубы полубака, фонарная, гальюн для команды и ватер-клозет… Все указанное сожжено во время плавания за отсутствием топлива».

И вывод, как приговор: восстановление старого корабля экономически нецелесообразно. Тот же Визе отреагировал на вердикт комиссии записью в своем дневнике:

«Наш дряхлый, но бесконечно милый “Фока” окончательно вышел победителем из двухлетней борьбы со льдами. Правда, он пострадал жестоко, но ведь рубцы и раны являются украшением для старого воина… Милый дорогой “Фока”, ты напрасно напрягал свои старческие силы, чтобы с честью исполнить возложенный на тебя долг. И, наверное, ты бы не поступил так, если бы знал, что по возвращении в страну людей тебя ждет позорная смерть на мели в мутно-желтой Двине, что старые кости твои растащат жадные люди, стремящиеся нажить на них свои жалкие гроши».

Переведенный в Архангельск «Фока» был оставлен без водоотлива со всеми своими течами, и вскоре затонул прямо у Соборной пристани. Но на дне он мешал швартовке других судов. Поэтому портовые власти решили его поднять и утилизировать, но по дороге в док посадили на мель, и больше возиться со старым кораблем никто не пожелал. Прежний хозяин Дикин получил страховые и умыл руки, другого претендента на «Фоку» не нашлось. И на мели корабль был попросту разворован окончательно: архангельские обыватели свинтили рамы иллюминаторов, поручни, оковку люков, гудки, повырезали целые куски корпуса на дрова. Как-то в шторм «Фоку» сорвало с мели и вынесло в один из рукавов Северной Двины – Кузнечиху, где выбросило на островок Шилов. После Октябрьской революции был поднят вопрос о реставрации исторического корабля, но к тому времени его корпус разрушился до такой степени, что возродить «Фоку» к жизни уже было невозможно.

Чем все-таки был тот давний поход – подвигом или «безумством храбрых»? Пусть мой читатель сам себе ответит на этот вопрос…

Глава 2

Жизнь напролом

Арктика – регион стратегического значения для России.

Эти слова выглядят газетным лозунгом годов этак шестидесятых минувшего столетия. Но прописная истина часто неотличима от истины избитой…

Взгляните на карту нашей страны, читатель! Чуть ли не четверть периметра российской границы проходит по стылым водам Заполярья. Впрочем, для того чтобы осознать ценность этой белой пустыни, распластавшейся под остывшими небесами, большой и сонной империи понадобилось время. И немалое. От визита первого английского негоцианта в русский северный город Архангельск во времена Ивана Грозного, от поморских походов в ледяной океан на кочах 1600-х годов постройки – до беспокойной старости суматошного XIX века с его попытками различных энтузиастов из самых разных стран так или иначе достичь Северного полюса.

Казалось бы – зачем? Какой прок в вечной мерзлоте, в неприветливом, девять месяцев в году покрытом льдами море? Ну, рыба и морской промысловый зверь, дающий ворвань, ну, песцовый мех – это, конечно, большая польза. Геологи утверждают, что и сама промерзлая земля здесь немало нужного хранит – вплоть до нефти и руд драгоценных металлов. Но стоит ли все это добро хотя бы одной жизни замерзшего зимовщика? А таких жизней на пути к освоению северных земель и вод потеряны сотни. Особенно – среди тех, кто искал кратчайшие пути из Европы в Азию через ледяные моря и из Сибири в Америку через Северный полюс…

Пожалуй, на рубеже XIX и XX веков проблема поиска коротких транспортных коммуникаций на Севере и была наиболее важной. Но исследования в этом направлении начались гораздо раньше – в пятнадцатом столетии. В то время среди моряков бытовало две легенды. Первая – будто на Севере под вечным льдом имеется твердая земля Арктида, причем – богатая серебром и золотом. Вторая – что, напротив, никакой земли там нет, только холодные воды. Но полярное море якобы освобождается ото льда в некий урочный час в середине каждого лета. И тогда через «макушку мира» вполне можно