Матросы в объятьях большевиков. Октябрь 1917 года - Владимир Виленович Шигин

В.И. Ленина о текущем моменте была принята предложенная докладчиком резолюция: «.вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело, ЦК предлагает всем организациям партии руководствоваться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы.». На этом заседании И.В. Сталин, характеризуя положение в Балтийском флоте, как гарантию победы в готовящемся восстании заявил: «Флот уже восстал, поскольку пошел против Керенского».

Тогда же было создано Политическое бюро ЦК во главе с В.И. Лениным. Важным практическим шагом в осуществлении принятой резолюции было создание 12 октября Военно-революционного комитета (ВРК) при Петроградском Совете. Он формировался из представителей Петербургского комитета РСДРП(б), Военной организации, Петроградского Совета, Кронштадтского Совета, Финляндского областного комитета армии, флота и рабочих, Центробалта, фабрично-заводских комитетов и других организаций. Военно-революционный комитет стал легальным штабом сил революции. Он обосновался в Смольном. Одним из его организаторов был Н.И. Подвойский. От моряков в ВРК вошли П.Е. Дыбенко, И.Д. Сладков, И.П. Флеровский. Подготовку восстания на флоте осуществляла специально созданная тройка Центробалта в составе П.Е. Дыбенко, Н.Ф. Измайлова, Ф.С. Аверичкина. Через них осуществлялось руководство флотом. Сигналом для выступления матросов должна была послужить телеграмма из ВРК на имя председателя Центробалта.

По свидетельству Н.И. Подвойского, В.И. Ленин многократно запрашивал его о ходе подготовки флотских экипажей и военных кораблей к выступлению. Этот вопрос не раз обсуждался в ЦК партии. Это и понятно, без матросов об успехе переворота можно было и не мечтать.

В ночь на 18 октября В.И. Ленин специально совещался с руководителями, ответственными за подготовку восстания на флоте. В Гельсингфорс для выяснения готовности балтийцев был отправлен представитель ЦК РСДРП (б) В.И. Невский. Не удовлетворившись этим. В.А. Антонов-Овсеенко срочно послал в Центробалт одного из членов Гельсингфорского Совета с поручением проверить готовность выступления флота. Тот доложил, что Центробалт полностью контролирует обстановку, после чего Антонов-Овсеенко заверил нервничавшего вождя революции, что «моряки готовы к выступлению. Они могут прибыть в Петроград по железной дороге, а в крайнем случае и подойти к городу с моря».

Об активности балтийцев можно судить по таким фактам: из 600 комиссаров ВРК Петроградского Совета, было 167 матросов, а из 649 делегатов 2-го Всероссийского съезда Советов от флота был 91 матрос, из которых 47 были большевиками.

Прибывающие в Петроград матросы-делегаты флота направлялись для революционной агитации на фабриках и заводах города. На Путиловском заводе, например, выступал матрос И.И. Вахрамеев, на фабрике «Леферм» – матрос В.В. Ковальский, в Народном доме – матрос А.В. Баранов.

Любопытно, что Центробалт, несмотря на огромную загруженность, не забывал и о других, казалось бы, достаточно отвлеченных вопросах. Так 19 октября 1917 года Центробалт продолжил свое наступление на офицерство, причем уже… в масштабах всей России. «Стремясь к скорейшему воссозданию флота на новых демократических началах, усматривая в различных чинах и орденах главный фактор разъединения в военной среде флота, (Центробалт – В.Ш.) постановил: производства и награды прекратить, чины и ордена упразднить. Распространить это в общегосударственном масштабе. Все вознаграждения за военный труд должны платиться за занимаемую должность, а не за чины. За увечье же и потерю здоровья платить пожизненное пособие во избежание нищенского существования». Центробалтовцы уже реально считали себя вершителями судеб не только Балтийского флота, но и всей России. То, что у них нет на решение вопросов отмены системы наград никаких полномочий, членов Центробалта ничуть не смущало. Они пребывали уже в уверенности, что матросская диктатура Балтийского флота вот-вот превратиться в матросскую диктатуру России.

Наказ Центробалта делегатам съезда Советов, принятый 19 октября 1917 года, носил не только решительный, но и наступательный характер. В нем говорилось: «Представители Центрального комитета Балтийского флота, представители измученных мировой бойней товарищей, находящихся в стальных коробках, на островах и в других местах, полуголодных, разутых и раздетых, шлют своих товарищей сказать не слова, а совершить великое дело – освобождение труда. Вместе со всеми товарищами-черноморцами, видя, что кормило правления свободной родины падает все ниже и ниже, видя, что правительство предателя и кровожадного хищника революции Керенского ведет страну к гибели, видя приближающийся крах революции и свободы, Балтийский флот, страдая болью от оскорблений желтой прессы, извергаемых на свет божий реакционерами Милюковыми, требует от сознательного пролетариата поддержки для ее уничтожения и превращения в лучи социализма. Получая за свой тяжелый труд «валюту Керенского», которая бойкотируется всеми спекулянтами, с тоской в душе видим, как с помощью коалиционно-обнаглевшего министерства переодетые в камилавки отставные реакционные генералы получают по пять миллионов золотом на продолжение поместного собора, который ставит своей главной задачей, как и всегда, уничтожение народного сознания и устройство пагубных путей для крестьян в пропасть монархизма. Принимая все меры для достижения полного единения между офицерами и матросами, с горечью для себя видим, как министр-председатель Керенский в минуты неравного боя балтийских кораблей с титанами Вильгельма издает позорные приказы на всю Россию и тем самым вносит раздор и дезорганизацию в среду дружных рядов Балтийского флота. Мы требуем немедленно уничтожить продажное правительство коалиции, которое, эвакуируя Балтийское побережье и Петроград, имеет главной задачей продать балтийские корабли и вместе с ними ликвидировать революцию. Мы поручаем вам, представители Балтики, совместно с представителями Черного моря и представителями трудового пролетариата, выражающимся в настоящем съезде, взять власть в свои руки, руки Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов».

Помимо всего прочего в наказе Центробалта впервые прозвучала фраза об изменниках, которые готовы предать Балтийский флот и продать боевые корабли. Отныне озабоченность, а временами даже страх, что правительство примет решение пожертвовать флотом и тот падет жертвой политических интриг, будет преследовать матросов не только в 1917, но и в 1918 году. В этом однозначно проявился массовый патриотизм революционных матросов.

Заметим, что если в октябре 1917 года в Центробалте большевики обладали большинством голосов, то в Кронштадте пик их популярности к этому времени прошел. Там уже верховодили левые эсеры и отчасти анархисты. В своей книге воспоминаний «Кронштадт и Питер в 1917 году» Ф.Ф.

Раскольников пишет, что в октябре 1917 года он «в Кронштадтском Совете нашел засилье левых эсеров». Впрочем, и левые эсеры, и анархисты желали свержения Временного правительства не меньше большевиков, поэтому особых разногласий ни между их партийными лидерами, ни тем более между поддерживавших эти партии матросов, не было.

Приезд А.Ф. Керенского в штаб 1-ой армии. 1917

20 и 21 октября в Гельсингфорсе и Кронштадте проверяли боевые взводы и назначенный командный состав. Подвозилди необходимый запас продовольствия и вооружения для подготовляемых к отправке в Петроград отрядов. Одновременно ремонтировали предназначенных к походу миноносцев. В срочном порядке