Белый легион в Парагвае. Русские герои Южной Америки - Дмитрий Михайлович Абрамов

в артиллерии, и в огнемётах. А вот в индивидуальном стрелковом оружии, в пулемётах и в миномётах особого преимущества у боливийцев не наблюдалось, особенно после богатых трофеев, захваченных парагвайцами в форте «Арсе» в ходе осеннего наступления. Численно боливийские силы в Чако-Бореаль почти вдвое превосходили парагвайские (55 тысяч против 30). Однако соотношение по «активным штыкам» было не столь впечатляющим. Преимущество парагвайцев заключалось в том, что река Парагвай и узкоколейные железные дороги, позволяли им не распылять личный состав на содержание и оборону инфраструктуры и промежуточных тыловых баз снабжения.

* * *

В первой половине июня Сергей получил письмо из Аргентины. Ему писала его креолка. Письмо было преисполнено признаниями страсти, обещаниями верности и молитвами.

– «Mi querido, han pasado seis meses desde mi Última visita a TI y nuestro increíble y caluroso encuentro en Asunción. Desde entonces estoy embarazada. Siento que estoy dando a luz a una hija con el mismo pelo de trigo que tú. (Мой дорогой, прошло шесть месяцев с моего последнего приезда к тебе и нашей удивительной и горячей встречи в Асунсьоне. С тех пор я беременна. Я чувствую, что рожу дочь с такими же пшеничными волосами, как у тебя)», – Сергей утёр капельки пота, выступившие у него на лбу, улыбнулся и перекрестился. С удивлением огляделся вокруг и продолжал читать:

– «Querido, ahora estás lejos de mí, pero puedes estar tranquilo, porque sólo te pertenezco a TI. Mis padres aceptaron nuestra Unión, no sabremos la necesidad de nada. El Señor sabe cómo espero que nos encontremos y creo que Nos unirá» («Любимый, ты сейчас далеко от меня, но ты можешь быть спокоен, ибо я принадлежу только тебе. Мои родители дали согласие на наш союз. Мы ни в чём не будем знать нужды. Господь знает, как я жду нашей встречи, и верю, что Он соединит нас», – писала она, завершая своё письмо.

С ней Салазкин познакомился в Буэнос-Айресе. Тогда наступило католическое Рождество 1931-го года. В те дни небольшая компания подгулявших друзей уговорила его сходить на новый, популярный фильм «Citi Lights» («Огни большого города»), снятый выдающимся американским актером и сценаристом Чарли Чаплином. Этот фильм покорил сердца миллионов зрителей, как в Новом, так и в Старом Свете. Пол фильма Сергей от души хохотал. Вместе с ним хохотали и шутили его друзья. Но потом картина вдруг приобрела сентиментально-лирический жанр. Смех в зале прекратился, и Сергей заметил, что правее, по соседству с ним фильм смотрит очаровательная дама. Она явно внимательно слушала, о чём он говорил со своими друзьями, но верно не понимала их языка. А фильм они обсуждали почти шёпотом, что и вызывало то ли её раздражение, то ли любопытство.

Уже после фильма, когда они вышли из кинотеатра и закурили, продолжая обсуждать картину, к ним неожиданно подошла жгучая брюнетка, по виду креолка, и вежливо попросила прикурить. Её тёмно-синие глаза излучали любопытство и некоторое удивление. На ней было серебристое длинное платье, подпоясанное широким и дорогим кожаным ремнём и спускавшееся почти до щиколоток. Ниже платья виднелись чёрные чулки, а на стопах были тёмно-малиновые, лакированные туфли на каблуке в форме «рюмки». На плечах красовалось лёгкое бобровое манто. На голове поверх превосходно уложенных, шикарных, густых и чёрных волос красовалась маленькая шляпка с узенькой полоской вуали. Своей тонкой правой рукой в лайковой черной перчатке она изящно держала длинный мундштук с тонкой папиросой. Левой придерживала у пояса небольшую кожаную сумочку с ремешком.

– Caballeros, permitanme encenderlo. Probablemente deje mi encendedor en casa. (Господа, позвольте прикурить. Я, вероятно, оставила свою зажигалку дома), – произнесла она на испанском.

Русские офицеры все, как один склонили головы, приветствуя её. И друг Сергея – бывший штабс-капитан Алексей Ивашов мгновенно достал из кармана зажигалку и поднёс к её папиросе голубой огонёк. Она прикурила и, улыбаясь, произнесла:

– Gracias obedientemente!

– Encantado de servirle, senora! (Рады служить Вам, мадам!), – отвечал штабс-капитан от лица русских офицеров.

– Qué galante eres y no te pareces en nada a los hombres locales. Y la pronunciación te delata. ¿Eres probablemente un expatriado de Europa o de Canadá? (Как вы галантны и совсем не похожи на местных мужчин. Да и произношение выдаёт вас. Вы, вероятно, эмигранты из Европы?), – поинтересовалась дама, красиво затягиваясь папиросой и пустив колечко дыма.

– De Europa, querida señora (Из Европы, уважаемая сеньора), – отвечал Ивашов.

– ¡Espera! No lo digas, quiero adivinar de qué país vienes», dijo con una sonrisa. – Probablemente sea de Francia… O no, lo más probable es que haya navegado desde… Suecia, o desde Dinamarca. ¿Adivina? (Подождите! Не говорите, хочу угадать сама, из какой страны вы приехали, – с улыбкой произнесла она. – Вы, вероятно, из Франции,… Или же нет, вы, скорее всего, приплыли из… Швеции, или из Дании. Угадала?

– No, señora, nuestra patria es mucho más grande que Francia, Suecia y Dinamarca juntas, y se encuentra mucho más al este (Нет, сеньора, наша Родина намного больше, чем Франция, Швеция и Дания, вместе взятые, и лежит намного восточнее), – отвечал ей один из компании русских.

– ¡Oh! ¿Eres de Turquía? Pero a los turcos, me parece que no se parecen en nada. (О! Неужели вы из Турции? Но на турок, мне кажется, вы совсем не похожи).

– ¡Tiene razón, señora! Hemos estado en guerra con los turcos durante más de trescientos años (Вы правы, мадам! С турками мы воюем уже более трёхсот лет), – отвечал Ивашов.

– Conozco muy bien la geografía. ¿Qué país es este? ¿Y quién eres? (Я неплохо знаю географию. Что же это за страна? И кто вы?)

– ¿Somos de Rusia (Мы из России) – произнёс штабс-капитан.

– ¿De Rusia? ¡Dios Mío! ¿Y que en Rusia se puede vivir normalmente? Hay frío, nieve y hielo durante todo el año. Solo estos temibles depredadores viven allí, como Er… osos (Из России? О, Боже! И что в России можно нормально жить? Там же круглый год холод, снег и лёд. Там живут только эти страшные хищники – как э-э… медведи), – с удивлением произнесла она.

– Le dijeron una mentira, señora. En Rusia hace mucho calor, especialmente en junio, julio y agosto, no como en Argentina, donde en estos meses el invierno y las lluvias (Вам сказали неправду, сеньора. В России бывает очень жарко, особенно в июне, июле и в августе, не в пример, как в Аргентине, где в эти месяцы зима и дожди), – отвечал Ивашов.

– Y en 1918–1920, señora, todo el mundo estaba especialmente caliente allí. Y por eso hoy estamos aquí (А в 1918 – 1920-х годах, мадам, там всем было особенно жарко. И потому, сегодня мы здесь), – произнёс ещё один офицер из их компании.

– Extraño,