Вяземский котел без лжи и мифов. Трагедия 33-й армии - Владимир Михайлович Мельников

тем, что командиры дивизий не выполнили отданное им ранее распоряжение, в котором предписывалось к исходу суток закончить сосредоточение в районах, с которых можно было начать наступление на Вязьму. Не могло не беспокоить его и то, что вся артиллерия, за исключением минометов, сильно отстала от полков и дивизий и ее участие в наступлении было маловероятно.

Тем не менее некоторое время спустя генерал Ефремов подписал приказ в котором соединениям западной группировки были поставлены следующие боевые задачи:

«ЧАСТНЫЙ БОЕВОЙ ПРИКАЗ № 055

ОПЕРГРУППА ШТАРМА 33

1.2.42. 22.10

1. Противник неустановленной численности занимает ВЯЗЬМА и подступы к нему.

2. Справа 5 А наступает на ГЖАТСК; слева группа БЕЛОВА 1.2 выходит район ПОДРЕЗОВО, СЕМЛЕВО, СЕМЛЕВО (южн.).

3. Задачи 33 АРМИИ главной группировкой с ходу внезапным ударом 2.2 овладеть ВЯЗЬМА.

4. 113 СД с ходу внезапным ударом в направлении ВОЗНЯ 2.2 овладеть восточной частью ВЯЗЬМА, перехватив все дороги и мосты.

5. 338 СД наступать в направлении свх. КАЙДАНОВО, НЕСТЕРОВО, КАЗАКОВО и 2.2 внезапным ударом овладеть западной частью ВЯЗЬМА до р. ВЯЗЬМА, перехватить и удержать все дороги и мосты.

6. 160 СД, наступая в общем направлении КРАСН. ЛОСЬМИНО, АЛЕКСЕЕВСКОЕ и взаимодействуя с 113 СД, внезапным ударом овладеть восточной частью ВЯЗЬМА.

7. 329 СД ускорить марш в район ПОДРЕЗОВО, КРАСН. ЗАВНОВО, МИШИНКА и, не останавливаясь, наступать в направлении ПОДРЕЗОВО, ГРЕДЯКИНО и во взаимодействии с 338 СД внезапным ударом 2.2 овладеть сев. – зап. частью ВЯЗЬМА.

8. 9 ГВ. СД, ускорив движение по маршруту ИЗНОСКИ, БЕЛЫЙ КАМЕНЬ, ЗАМЫЦКОЕ, СЕМЕШКОВО, АЛЕКСАНДРОВКА, БЛОХИНО, ХАРЬКОВО, с утра 3.1 развивать наступление на ВЯЗЬМА из-за левого фланга 338 СД в направлении ХАРЬКОВО, ПАНФИЛОВО, ПОДРЕЗОВО, ГРЕДЯКИНО.

9. Мой КП 2.2.42 – КРАСНЫЙ ХОЛМ.

Командующий 33 А

генерал-лейтенант М. ЕФРЕМОВ»[59].

Комментарии, как говорится, излишни. Первые две строки приказа со всей наглядностью свидетельствуют о том, что командующий армией, отдавая приказ на наступление, даже не знал, с каким по составу противником придется иметь дело. Умный военачальник, добропорядочнейший человек, Михаил Григорьевич Ефремов не хотел врать подчиненным командирам и бойцам, и в то же время не выполнить приказ старшего начальника он не мог: так и появился на свет этот приказ.

Шансов на его выполнение не было никаких.

«Окрыленный» успехами войск Западного фронта, генерал армии Жуков как мог подгонял войска, отдавая невыполнимые распоряжения, не соответствовавшие сложившейся на тот момент обстановке (и это не только рассуждения автора, а вывод, сделанный несколько позднее в ходе работы компетентной комиссии Генерального штаба). Генерал-лейтенант Ефремов, подчиняясь воле командующего фронтом, был вынужден дублировать его приказы, требуя от подчиненных войск наступления на Вязьму. Так и появился на свет этот приказ.

Специфика военной службы в этом и заключается, что основным принципом жизнедеятельности армейского организма является правило: «Приказ начальника – закон для подчиненного»! Будь на месте Ефремова – Рокоссовский, Говоров, или кто-то другой, они поступили бы точно так же. В армейской жизни очень многое зависит от начальника: и успех в бою, и жизнь людей, и слава, и награды.

Отдавая приказ на наступление, командующий мыслями был в районе Износок. Командирское чувство подсказывало ему, что противник недаром концентрировал там свои силы. В ходе неудачного развития событий в этом районе, для ударной группировки армии могла сложиться крайне непростая ситуация. Не о себе думал генерал Ефремов, а о тех бойцах и командирах, которые волею судьбы вместе с ним стали заложниками сложившейся ситуации.

Не тяжело было умереть за Родину, обидно было пропасть ни за что!

Глава 3

«Вы, и только вы, виноваты в том, что противник перекрыл пути подвоза и эвакуации…»

Из шифротелеграммы Жукова Ефремову. 7.02.1942 г.

Неоднократные доклады в штаб фронта об обстановке, складывавшейся в районе Износок, никаких положительных результатов не дали – командующий и штаб Западного фронта не обращали на них никакого внимания, считая, что командование 33-й армии переоценивает возможности врага. Однако совсем скоро станет ясно, что генерал М.Г. Ефремов был прав.

В это время 110, 222 и 93-я стрелковые дивизии, расстояние от которых с каждым днем все больше увеличивалось, продолжали выполнять поставленные им боевые задачи в прежних районах, однако безуспешно.

9-я гв. сд, появление которой в полосе действий 33-й армии накануне так сильно встревожило противника, пройдя Износки, неожиданно получила распоряжение о том, что решением командования фронта, она переподчиняется 43-й армии. Ниже представлена телеграмма, полученная штабом 33-й армии от командующего 43-й армией:

«ЕФРЕМОВУ.

Приказом ЖУКОВА 9 ГВ. ДИВИЗИЯ на 2–3 февраля подчиняется мне с задачей: во взаимодействии с частями 43 АРМИИ разгромить противника в районе КРАПИВНА, ФЕДЮКОВО, БОРИСЕНКИ и тем самым ликвидировать угрозу коммуникациям вашей армии.

Приказ командиру 9 ГВ. СД высылаю с оперативным работником. Одновременно прошу дублировать по нашей линии.

КП дивизии иметь ИЗВОЛЬСК.

ГОЛУБЕВ»[60].

Генерал Белобородов после войны так описал происшедшее в своих мемуарах:

«…К утру 31 января, когда стрелковые полки уже вышли в район Медыни, артдивизионы все еще буксовали на дорогах, растянувшись до Вереи.

Я позвонил в штаб Западного фронта, доложил начальнику оперативного управления генералу Г.К. Маландину о прибытии стрелковых полков. Он сообщил приказ командующего фронтом: 9-я гвардейская дивизия включена в состав 33-й армии, штаб армии – в районном центре Износки.

– Немедленно сосредоточивайте дивизию в район Износки, – добавил он. – Возможно, придется вступить в бой с марша…

Ударная группа армии (три стрелковые дивизии) во главе с ее командующим генерал-лейтенантом М.Г. Ефремовым прорвалась в глубину обороны противника и уже выходила к Вязьме. Между группой и остальными войсками армии образовался большой разрыв. Это был длинный, до 70 км, и узкий, около 8 км, коридор, по обеим сторонам которого находились вражеские войска.

В штабе армии, в Износках, я получил приказ ввести дивизию в прорыв, чтобы в составе ударной группы наступать на Вязьму.

Дивизия двинулась от Медыни к линии фронта и вошла в прорыв. По обеим его сторонам слышалась редкая ружейно-пулеметная стрельба, иногда подавали голос орудия. Они били из деревни Захарово, превращенной противником в сильный опорный пункт. Деревня стояла на высотах, над рокадной дорогой Гжатск – Юхнов, что позволяло фашистам контролировать огнем узкое основание прорыва.

Дивизия лесными дорогами шла к Вязьме. Мы с Бронниковым решили проехать вперед и установить прямой контакт с группой генерала Ефремова. Ехали на лошадях, в санной упряжке. Дорога была занесена снегом, к тому же завалена брошенной вражеской техникой. Генерала Ефремова нашли в деревушке, расположенной километрах в 5–7 южнее Вязьмы. Он без предисловий, по карте, ввел меня в боевую обстановку. Завтра на рассвете три дивизии