Доброволец / Как я провел лето - Александр Васильевич Архипов

– Вы тут повнимательнее, мужики. Засекли снайперскую группу – нам кодовое слово пулей передали… Хотя я всё-таки думаю… – сомневаясь, пожал плечами Вера.

– Потом расскажешь, – перебил его Гусь, – работаем по плану.

Уже через несколько секунд их не было ни видно и ни слышно. Нет, они не были невидимками. Просто со стороны укропов неожиданно по тылам бригады открыла беглый огонь артиллерийская батарея, заглушая выстрелами ночные естественные звуки. Позиции пушкарей были недалеко, где-то метрах в восьмистах от засады разведчиков. Снаряды, набирая высоту, с чуть заметным шелестом вкручивались в ночное небо и улетали далеко в тыл российских боевых порядков.

– О! Старушки проснулись… – вглядываясь в звёздное небо, пробубнил Череп.

– Кто? – вжав голову в плечи, спросил Немец.

– Что! Гаубицы… Д-30… До сих пор воюют старушки, – пояснил Череп. – Да ты не ссы, у них цели в нашем тылу. Тоже разведка работает.

Договорились дежурить по два часа. Первым заступил Немец. Он долго устраивался, приминая жёсткий кустарник локтями и коленями. Наконец замер, опустив на лицо маскировочную сетку. Полежал, покрутил головой, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте. Вспомнил про БНВ. Расчехлил и включил бинокль ночного видения. Проверил. Ни хрена… Вернее, движения теплокровных по просёлочной дороге, идущей между лесопосадкой и старым заброшенным садом, не наблюдается. Немного было не по себе. Из головы не уходили слова Веры, сказанные им ещё во время переезда: «Выстрелить в человека не так уж и трудно. Забыть об этом невозможно». А стрелять наверняка придётся. В живого… Через час поймал себя на мысли, что голова вместе с БНВ падает… «Поймал» свою голову в пяти сантиметрах от утрамбованной земли, с трудом поставил подбородок на оба кулака. Бог с ним, с расквашенным носом, мог же БНВ разбить. А тогда мучительная и позорная смерть от сержанта. За пару часов до выхода Гусь, монтируя БНВ на шлем Немца, хмуро сказал:

– БНВ стоит больше обладателя шлема. Запомни это, сынок. Сдавать будешь мне. Лично.

Зверски хотелось спать. «Скрип… Это в голове, что ли? О! Опять…» – быстро пронеслось в зыбком сознании Немца. Заставил себя открыть глаза. Действительно, явно был слышен скрип. «Скрип колеса-а-а-а…» – не к месту вспомнилась песня Саруханова. Негромкий, раздражающий слух скрип… пауза. Скрип… пауза. Включил БНВ… резко упал подбородком на землю и инстинктивно отполз от дороги ещё на метр. Ближе к правой обочине гуськом двигались три размытых дымчато-розовых пятна. Расстояние до них было метров семьдесят, и скрип слышался всё ближе и ближе. Но что никак не укладывалось в голове, двигались эти инфракрасные силуэты, похожие на внутриутробные эмбрионы, не касаясь ногами дороги. «Что за нах…» – скрипнув зубами, чуть не произнёс вслух Артём. Потом резко вздрогнул, когда почувствовал на плече несильное давление.

– На великах… Это они… – чуть слышно произнёс подползший к Артёму Череп, касаясь холодным козырьком своей каски шеи Немца.

– Не по… не понял, – нервно стукнув пару раз зубами, ответил Артём.

– На велосипедах катятся. Тсссс… – цыкнул на парня Череп, закрывая ему рот своей шершавой, пахнущей землёй ладонью.

Через пару минут скрипучая педаль одного из велосипедов оповестила разведчиков, что снайперская группа в «прогулочном темпе» проезжает мимо их засады. Немец даже дёрнулся, пытаясь подтянуть ближе свой «калаш», но тут же почувствовал жёсткую руку Черепа у себя на разгрузке.

Три велосипедиста ехали не спеша, видно, времени впереди у них было с запасом. Ведущий иногда на пару секунд включал фонарь, и его узкий неяркий луч освещал край дороги, помогая ориентироваться.

– Дорох, слыхаць цен в Донецку, – послышался громкий спокойный голос на польском языке.

– Я змащував. Просто стара зализяка, – лениво ответил голос на украинском.

Было заметно, что путь хорошо им знаком. У каждого на багажнике лежал небольшой ранец, а за плечами у двоих «участников велопробега» возвышались над головами чехлы снайперских винтовок. У третьего, замыкающего, на длинном ремне, прямо на руле велосипеда лежал ствол ручного пулемёта. С этим было всё понятно. Обеспечивающий. Подъехали в район с подбитой техникой, остановились. Ведущий опустил с каски на глаза прибор ночного видения. Осмотрелся.

– Янек, будемо лягаты за старою схемою? – спросил на украинском языке один из членов группы, видно, у старшего.

– Не. Ты и я естесьмы в наших пунктах, а Кабан положицьсен под танком, – ответил поляк – старший группы. – Ест лепша рецензья.

– Дывиться, УАЗ роздовбалы. Наш. Звидки вин тут? – спросил тот, которого называли Кабан, осветив своим фонариком трезуб на двери машины.

– Оркы вчора ввечери накрылы выпадково. Жаль хлопцив, – тяжело вздохнул снайпер с позывным Дорох.

– То може я в УАЗи ляжу? А, пане паручику? – спросил Кабан у старшего.

– Поведзялем под танком! И не важсен палиць. Ото дрань! – резко настоял на своём поручик, грубо обругав Кабана.

Разбитый «КРАЗ» стоял кабиной развёрнутым к саду, а развороченным кунгом – к линии соприкосновения. Поэтому снайперская группа была на двести процентов уверена, что их русские не увидят даже с сигаретой в зубах.

– Ест час, панове, всядаймы вшиецы до кокпиту КРАЗа. Пиймы кавен и пальмы, – предложил поручик своей команде, намекая напарникам, что попить кофе и выкурить сигарету теперь будет возможно только в конце «охоты».

Велосипеды аккуратно и не спеша поставили у бампера грузовика. А сами, взяв чехлы с оружием в руки, по очереди начали подниматься в высокую и просторную кабину «КРАЗа».

Что случилось потом, Немец извиняющимся тоном смог объяснить вышестоящему начальству только на следующие сутки. А в тот момент в голове у Артёма всё сложилось в течение пары секунд. Был ли это план? Вряд ли… Планы за две секунды не составляются, и это очевидно. Боевая интуиция? Инстинкт разведчика? Откуда им появиться у бывшего вчерашнего студента творческого учебного заведения? Да и фанатом детективов и боевиков он не был.

«Задача – найти. Цель – уничтожить!» – вспомнил Немец слова взводного, провожавшего их на задание.

Всё, что дальше делал Артём, он делал быстро, уверенно и чётко. Делал так, как будто это приходилось ему исполнять уже много раз. Ремень «калаша» на шею, снял с предохранителя, передёрнул затвор, рука в подсумок на разгрузке, где лежали американские гранаты М26. Зацепил пару. Указательные пальцы обеих рук быстро нашли предохранительные кольца. «До грузовика метров семьдесят пять – восемьдесят. Первые пять секунд бегу быстро и прямо на них. Меня условно не видят. Все курят, дым в глаза, да и темно ещё… Следующие три секунды замедляю бег. Меня условно слышат. Останавливаюсь. До цели десять – пятнадцать