Суровое испытание. Семилетняя война и судьба империи в Британской Северной Америке, 1754-1766 гг. - Фред Андерсон

переговоры, поскольку не имел соответствующих полномочий; вся индейская дипломатия находилась в ведении сэра Уильяма Джонсона, которому Амхерст, в свою очередь, приказал не заключать никаких договоров, пока мятежные индейцы не будут должным образом «наказаны». Когда осады 1763 года закончились прекращением огня, командир, не испытывавший столь сильной потребности Амхерста поставить индейцев на место, вполне мог бы воспользоваться возможностью заключить мир. Генерал-майор Томас Гейдж, не страдавший от неудач Амхерста и не имевший его жажды мести, должен был бы быстро положить конец кровопролитию. Но по техническим и психологическим причинам Гейдж придерживался планов Амхерста на кампании 1764 года, и это, вместе с предсказуемым набором непредсказуемых несчастий, отложило возвращение мира более чем на год.

Поскольку Эгремонт прикрыл увольнение Амхерста предлогом, что королю нужно его мнение по поводу Америки, Гейдж стал главнокомандующим лишь временно. Пока министерство не решило сделать его назначение постоянным, Гейдж формально оставался подчиненным Амхерста и подчинялся его приказам. На практике, конечно, Гейдж мог изменять планы кампании по своему усмотрению и действительно внес несколько изменений. То, что в 1764 году он предпочел придерживаться большей части инструкций Амхерста, было связано не столько с требованиями военного подчинения, сколько со склонностью к нерешительности. Гейдж находился в Америке с 1755 года и за это время проявил целый ряд достойных восхищения личных качеств, но ни одно из них не перевешивало глубокой врожденной осторожности, порожденной прежде всего недостатком воображения. Он доказал свою физическую храбрость, будучи подполковником 44-го полка при Мононгахеле, и свои дисциплинарные способности, когда восстанавливал батальон в течение нескольких месяцев после катастрофы. Он проявил амбиции в кампании по созданию собственного полка и настойчивость, пережив несколько разочарований, прежде чем получил полковника в 1758 году. И он проявил инициативу: его начальство в конце концов решило создать его новый полк, 80-й легкий пехотный, потому что он убедил их, что он сможет заменить дорогие и недисциплинированные роты рейнджеров. Но хотя солдаты 80-го полка вошли в абатис при Тикондероге вместе с рейнджерами и сражались так же храбро, как и они в той невозможной ситуации, полк так и не заменил их. Гейджу просто не хватило опыта и воображения, чтобы обучить свои войска чему-либо, кроме обычных пехотинцев.

В 1759 году Амхерст принял во внимание скорее старшинство Гейджа, чем его темперамент, и поручил ему командование небольшой экспедицией против форта, охранявшего верховья Святого Лаврентия, Ла-Галетт. Но вместо того, чтобы нанести удар вниз по реке от озера Онтарио, чтобы отвлечь внимание Вулфа от Квебека, Гейдж переживал из-за отсутствия разведданных о численности французских войск, колебался и в итоге засел в Освего. Амхерст не мог простить ему такого безрассудства. Назначив Гейджа на позорную должность командира тылового охранения в год вторжения 1760 года, Амхерст отправил его в Монреаль в качестве губернатора. В Монреале, однако, Гейдж наконец-то нашел свою сильную сторону, управляя регионом с терпением, честностью, хорошим настроением и вниманием к деталям. К тому времени, когда он унаследовал пост главнокомандующего и прилагавшееся к нему звание генерал-майора, он продемонстрировал высокую компетентность как бюрократ и заслужил репутацию порядочного человека. Однако, как показала история его карьеры, он всегда был скорее удачлив, чем проницателен, скорее тверд, чем смел, скорее осторожен, чем креативен. В сорок три года Томас Гейдж был слишком стар, чтобы любить риск. Вероятно, ему и в голову не приходило отклониться от курса, который наметил его сердитый и самоуверенный предшественник[788].

Амхерст планировал наказать западных индейцев так же, как когда-то наказал народ чероки. Он попросил Нью-Йорк собрать 1400 солдат, Нью-Джерси — 600, а также запросил 1000 у Пенсильвании и 500 у Виргинии: в общей сложности 3500 провинциалов должны были быть разделены между двумя штатными полковниками и использоваться для поддержки небольшого числа имеющихся в наличии красных мундиров в подобранных экспедициях. На севере полковник Джон Брэдстрит должен был провести отряд на батоне от форта Ниагара через озеро Эри до Детройта, наказать всех индейцев, оставшихся с оружием в руках, и отправить отряды на открытие постов к западу от Мичилимакинака и Грин-Бей. В стране Огайо полковник Генри Буке получил приказ пройти на запад от форта Питт до долин рек Мускингум и Сциото, покорив там деревни делаваров, минго и шауни — ядро сопротивления индейцев на западе. Брэдстрит и Буке должны были опустошить все сопротивляющиеся поселения, освободить белых пленников, подчинить непокорных вождей британской власти и отправить представителей побежденных племен в Нью-Йорк, где сэр Уильям Джонсон должен был продиктовать условия мира. Пока все это происходило, регулярные войска из Западной Флориды должны были подняться вверх по Миссисипи и занять форт де Шартр и торговые посты в Стране Иллинойса, лишив западных индейцев французской помощи и поддержки. Гейдж изменил план, добавив 300 канадских лодочников и 1600 провинциалов из Новой Англии, но в остальном не стал изменять план Амхерста[789].

Мало что получилось так, как было задумано. Во-первых, майор Артур Лофтус и его отряд из 22-го полка так и не покинули Западную Флориду. Враждебные туники, не являющиеся союзниками племен иллинойсов, но тем не менее не желающие, чтобы британцы заменили французов на реке, заблокировали их продвижение по нижней Миссисипи и отправили их обратно в Мобил. Во-вторых, колонии оказались медлительными или не желали предоставлять провинциалов для участия в экспедициях. Аргументируя это тем, что Валютный закон не позволяет финансировать необходимые расходы, Палата бюргеров отказалась санкционировать создание нового Виргинского полка. Нью-Гэмпшир, Род-Айленд и Массачусетс отказались набирать людей, сославшись на то, что мирные предложения индейцев делают все экспедиции ненужными. Нью-Йорк, Нью-Джерси и Коннектикут прислали меньше половины запрошенного числа. После долгих споров об условиях финансирования экспедиции Пенсильвания, наконец, выполнила свою квоту в тысячу человек, но войска медленно собирались и быстро дезертировали. Менее семисот пенсильванцев вместе с парой сотен конных виргинских добровольцев (которых Буке набрал по собственной инициативе и которым бюргеры отказались платить) добрались до форта Питт. Они прибыли только в середине сентября, что не позволило Буке начать кампанию до 3 октября. В тот день под его командованием было всего пятнадцать сотен человек — на три четверти меньше, чем он ожидал[790].

Северная экспедиция еще больше отстала от запланированных сил. Гейдж обещал Брэдстриту более 4 000 регулярных войск и провинциалов. К тому времени, когда Брэдстрит покинул Ниагару в августе, у него было 1400 человек: 300 красных мундиров, набранных из 17-го полка, все еще слабого после Гаванской кампании; 300 ньюйоркцев; 250 провинциалов из Коннектикута; 240 джерсийских блюзменов; и 300 канадских лодочников. Однако Брэдстрит