Дневник артиллерийского офицера - Борис Геннадьевич Цеханович

и сотрясение головного мозга. Подполковник Чикин ушёл обратно в штаб артиллерии дивизии, вместо майора Громова и цепочка назначений сдвинулась: майор Пиратов стал командиром дивизиона, Язев начальником штаба, Ястребов стал командиром батареи вместо Язева.

* * *

Вчера в 20 часов я закончил дежурить и пошёл спать, но в 22:30 меня разбудили и пришлось срочно прибыть в штаб. Командиру полка позвонили из группировки и сообщили о возможном прорыве боевиков через наши боевые порядки. В течение 15ти минут собрались и выехали на КНП. Ночь была пасмурная, с низкими облаками и осветительные мины и снаряды лишь половину своего отведённого времени горения освещали местность. Осветительных мин и снарядов было много, так что мы их не жалели.

В пять минут первого начали первое огневое прочёсывание Дуба-Юрта. Получилось удачно –сразу же накрыли автомобиль. Непонятно только боевиков или местных жителей, но горел он хорошо. Через час вновь провели прочёсывание и уже в другом месте деревни уничтожили ещё один автомобиль. А в четыре часа танкисты сумели каким-то образом вычислить в деревне сарай, в котором была спрятана цистерна с соляркой. Танк выстрелил и сарай с цистерной выплеснул гигантский факел пламяни практически до облаков, потом он быстро опал, но ещё в течение часа хорошо горел, освещая красным, багровым светом половину деревни.

В 6 часов утра мы свернулись и уехали на КП полка, прорыва так и не было, даже попытки прорыва. Хотя особисты подтвердили: Хаттаб со своими бандюгами должен был этой ночью выдвигаться из Дуба-Юрта. За ночь работы двумя дивизионами было выпущено 340 осколочных снарядов и 64 осветительных. Первая миномётная батарея выстрелила 50 осколочных мин и 61 осветительную мину. Танкисты и зенитчики тоже не жалели снарядов. Так что вполне возможно своим огнём мы сорвали попытку боевиков вырваться из окружения.

Поспать удалось до 11 часов и проснулся от сильной стрельбы около салона, а когда выскочил на улицу, то оказалось, что это прощались с погибшим солдатом. Через несколько минут появились приехавшие в полк журналисты и прощание повторили, только салют с имитировали щёлканьем бойков, всё это снимали на телекамеры и фотографировали. После чего они укатили на огневые позиции дивизионов, где засняли залп артиллерии.

В штабе, куда пришёл после того, как взбодрился хорошей чашкой крепкого кофе, сидел незнакомый подполковник и отчаянно скучал.

– С 12ой дивизии, к командиру полка приехал, а тот спит…., – прошептал мне оперативный дежурный.

Подполковник оживился и тут же подсел к моему столу: оказался приятным собеседником и в течение пятнадцати минут живописно и с энтузиазмом рассказывал как они пытались сбить боевиков с хребта у входа в Аргунское ущелье.

– Раз у 19ой дивизии не получается взять от Лаха-Варанды, мы у себя сформировали отряд. Около Алхазурова поднялись на хребет и по его вершине начали давить на боевиков, пытаясь их сбросить с хребта, но достигли лишь минимальных результатов. Пришлось окапываться на тех рубежах, которые захватили. Только успели окопаться, как боевики от туберкулёзного диспансера полезли в атаку, чтобы теперь нас сбить с вершины. Мы еле удержались, но у нас 3 человека убито и ещё трое ранено….

Опять пришёл особист хитро посмотрел на меня и попросил, чтобы я познакомил его со старейшиной Лаха-Варанды, о котором много рассказывал ему. Решили съездить после обеда.

Поехать в Лаха-Варанды не получилось, да и не охота было. Сходил к ГСМщику, он привёз мне заказанные дрожжи, забрал их и отдал Гутнику, чтобы тот поставил на 23 февраля брагу – хорошая брага у Володи получается. Собрался и сходил опять в 3ью миномётную батарею. Лучше бы не ходил – опять расстроился. Охранения никакого, да и других недостатков полно. Пришлось опять сделать внушение. После взбучки сели вокруг карты и я поставил им на ночь задачу по обстрелу лесной дороги: разведчики ВВ докладывают, что там по ночам шастают машины с боевиками.

На обратном пути зашёл к разведчикам и тут же пожалел что зашёл. Вся рота была пьяна: от командира роты до последнего разведчика. Зашёл посмотреть на трофейный нож, разведка достала его и утверждает что он фашисткий. Действительно, по лезвию было выгравировано «Got mit uns», но это была фальшивка, причём низкого пошиба. Посмотрел нож, а потом пришлось помянуть погибшего разведчика, из-за чего и рота напилась.

Зашёл и только удобно и основательно расположился на ЦБУ за своим столом, как туда пришёл, а вернее приполз командир взвода разведчиков старший лейтенант Дима, ему командир полка хотел поставить задачу, но когда увидел пьяную рожу молодого офицера, то сразу же отправил его обратно. Старлей недовольно скривил лицо, но пошатываясь из стороны в сторону вышёл из помещения. Через пять минут ушёл и командир полка, а ещё через пять минут в штабе полка вновь появился пьяный Дима.

– Где командир полка?

– Дима, иди отсюда, а то неприятностей наживёшь…

– Нет, я хочу говорить с командиром полка….., – с пьяной настойчивостью заявил старший лейтенант.

Терпение у меня лопнуло и я уже было хотел в резкой форме напомнить ему, что он прибыл в полк всего как неделю назад и он ещё щенок, чтобы «разговаривать» с командиром полка, но дверь открылась и в дверном проёме появился начальник штаба полка подполковник Зорин. Андрей с самого порога на повышенном тоне стал разбираться с командиром взвода и закипела свара. Пьяный Дима стал орать, что вы все здесь тыловые крысы, только они, разведчики – перцы. Кричал о какой-то обиде, о каких-то трофеях, воинственно махал автоматом, но был безжалостно скручен и обезоружен, после чего его выпнули из штаба и он убрёл в роту спать. Через полчаса командир полка принял решение – роту расформировать, а взводного Диму отправить простым взводным в какой-нибудь батальон или же вообще отправить обратно в дивизию.

* * *

Вчера (18.02.) решили, что на КНП, на ночь, едут дежурить начальник штаба полка, мой старпом и другие вторые лица. А сегодня ночью поедем мы. Ночь прошла по тому же сценарию – огневое прочёсывание Дуба-Юрта. В какой-то момент на окраину селения выскочила легковая машина с установленным на ней гранатомётом АГС. Выскочили и обстреляли пехоту: 2 бойца с многочисленными и мелкими осколками были ранены в ноги. Их привезли в полковой медицинский пункт и были перевязаны, утром их эвакуируют и парни хорошо держатся – терпят. Машина смылась, а артиллерией мы обстреляли центр деревни, но духи по всей видимости сумели уйти.

Резко хлопнул телефонной трубкой и зло перематерился, повернувшись к Зорину: – Андрей Владимирович, что за ерунда? Я же вчера с вами