Война моторов. Крылья советов - Андрей Михайлович Мелехов

В целом по обе стороны границы можно было наблюдать одну и ту же картину: ударная авиация обеих сторон будущего конфликта буквально тучами слеталась на приграничные аэродромы.

Прежде всего разгром советской авиации в первые же недели войны был во многом предопределён самой природой стратегического развёртывания вооружённых сил Советского Союза. Напомню читателю, что, постепенно ускоряясь, развёртывание происходило начиная со второй половины февраля 1941 года и осуществлялось практически одновременно с развёртыванием наступательных группировок Германии. В своих предыдущих работах я довольно подробно писал о том, что Красная Армия и ВМФ не готовились к стратегической обороне. Наоборот, всё говорит о том, что будущие фронты, а также Северный, Балтийский и Черноморский флоты готовились к проведению огромной по своим масштабам наступательной операции, направленной на скорый и полный разгром Германии и её союзников. Именно этими тайными планами нанесения внезапного удара по странам «оси» было обусловлено стягивание практически вплотную к границе ударных группировок первого и второго стратегических эшелонов, гигантских материальных запасов и соединений фронтовой авиации. В своей ранней работе, посвящённой планам Сталина, ваш покорный слуга попытался продемонстрировать поразительную симметрию в действиях Красной Армии и Вермахта, готовившихся «отражать» друг друга. Нацисты и большевики делали практически одно и то же – вплоть до мельчайших деталей. Самым же удивительным оказалось то, что обе стороны будущего конфликта, тщательно отслеживавшие ситуацию по ту сторону границы и вполне отдававшие себе отчёт в агрессивных намерениях соседа, не занимались подготовкой стратегической обороны. Вермахт и Красная Армия не отводили основные силы вглубь своих территорий, не эвакуировали материальные запасы, не прятали драгоценные танковые и механизированные соединения за линиями укрепрайонов, где они находились бы в готовности для нанесения мощных контрударов. В то же время, как Люфтваффе, так и ВВС РККА, не перебазировали соединения фронтовой авиации в тыл и не проводили их одновременного рассредоточения. Вместо этого и Советский Союз, и Третий рейх готовились к нанесению внезапных ударов, сосредотачивая в приграничной полосе огромные массы сухопутных войск, артиллерию, ударные механизированные группировки и соединения фронтовой авиации. Накануне войны передовые базы истребителей и бомбардировщиков Люфтваффе располагались на примерно таком же расстоянии от границы (и были точно так же забиты самолётами), что и аэродромы ВВС Красной Армии. С тем, разумеется, отличием, что у немцев было в разы меньше как самих боеготовых аэропланов, так и площадок для их базирования. Но, подчеркну ещё раз, в целом по обе стороны границы можно было наблюдать одну и ту же картину: ударная авиация обеих сторон будущего конфликта буквально тучами слеталась на приграничные аэродромы.

Вместе с тем готов уверенно утверждать, что отнюдь не внезапные удары «по мирно спящим аэродромам» привели к гибели могучей фронтовой авиации СССР. Даже если ориентироваться на официальные советские данные о примерно 1200 самолётах, уничтоженных в течение дня 22 июня, то это означает, что ВВС РККА потеряли максимум 11 % своей авиатехники, сосредоточенной на Западе, и всего 5 % самолётов, если говорить о всех летательных аппаратах, имевшихся в распоряжении ВВС РККА по состоянию на 1 июня 1941 года. При этом я исхожу из данных статистического сборника № 1, приводящего цифры в 10 845 и 24 488 самолётов соответственно. Правда, в отношении этой ставшей почти канонической цифры потерь первого дня войны – 1200 самолётов – существуют большие сомнения. И не только у меня. Предлагаю вниманию читателя таблицу, данные для которой взяты из работ М. Солонина и Д. Хазанова, уделивших обсуждаемой теме особенно много внимания. Прошу учесть, что в ней приведена информация, касающаяся только авиации приграничных военных округов (за исключением Ленинградского). Самолёты авиации флотов, ЛенВО, ПВО городов и дальнебомбардировочной авиации, практически не пострадавшие в первый день войны, в общую численность авиапарка Вооружённых Сил СССР на западном ТВД по состоянию на 21 июня 1941 г. не включены. Поскольку цифры потерь взяты из работы М. Солонина «1941. Другая хронология катастрофы», решившего не учитывать устаревшие истребители И-15 и И-15бис, то из общей численности были вычтены 409 машин указанных типов. К числу безвозвратных потерь М. Солонин отнёс повреждённые истребители (которые при иных обстоятельствах можно было отремонтировать и вернуть в строй) и не отнёс повреждённые, но находившиеся в тылу бомбардировщики, – и то, и другое вполне логично.

Таблица 19

*  Д. Хазанов, «Сталинские соколы против Люфтваффе» (сс. 45, 58,69,94,104,108,493)

**  М. Солонин («1941. Другая хронология катастрофы», с. 322)

***  Статистический сборник № 1

Как видим, на самом деле 22 июня 1941 года ВВС РККА потеряли на земле не 800 самолётов (из общей суммы официально задекларированных потерь, равной 1200 машинам), а максимум 561 (если считать и повреждённые истребители). Это составило примерно 10 % парка авиации ВВС подвергшихся ударам военных округов, 6 % от общей численности советской авиационной группировки на Западе и только 3 % от всех летательных аппаратов, имевшихся в распоряжении военно-воздушных сил СССР по состоянию на начало войны. Иначе говоря, чтобы полностью уничтожить ВВС «большевистов», немцам пришлось бы нанести тридцать три столь же сокрушительных удара. Это, разумеется, было абсолютно нереальным делом. Тем более, что порядка половины боевых самолётов СССР находились не просто в глубоком тылу, а за Уралом, на Северном Кавказе и в других местах, в принципе недосягаемых для германских самолётов. И это не говоря о том, что одновременно Люфтваффе потребовалось бы уничтожить мощнейшую авиационную промышленность СССР, круглосуточно работавшие заводы которой были разбросаны по всей огромной территории Страны Советов – от Харькова и Запорожья до Воронежа, Москвы, Поволжья, Сибири и Забайкалья. Как когда-то вполне справедливо заметил М. Солонин, чтобы добиться выполнения столь амбициозной задачи, Гитлеру пришлось бы применить ракетно-ядерное оружие, которого у него, разумеется, не имелось. Ещё раз подчеркну: от внезапных налётов в первый день войны практически не пострадала элита военно-воздушных сил – ВВС флотов, дальнебомбардировочная авиация и части ПВО страны. Не пострадала и ни одна из десятков авиационных школ, интенсивно готовивших новые экипажи, а это – многие сотни опытных пилотов-инструкторов, способных заменить погибших товарищей. Если счёт уничтоженным 22 июня самолётам шёл на сотни, то потери личного состава – самого ценного компонента военно-воздушных сил – оказались мизерными и исчислялись в худшем случае десятками лётчиков и авиационных специалистов. Отмечу, что «всего» 561 самолёт, уничтоженный на земле в течение одного дня, – это без всякого преувеличения выдающийся успех Люфтваффе. Подобного результата, по-моему, больше никто и никогда не