19 ноября 1942. Сталинград от наших и ненаших - Николай Николаевич Яковлев

12 мая советские войска перешли в наступление, имея в виду освобождение Харькова. Они двинулись на запад как раз в том районе, где изготавливались к действиям ударные группировки врага, в первую очередь 6-я немецкая армия.

Хотя уже к исходу 17 мая Генеральный штаб усмотрел истинное положение вещей и просил Сталина дать разрешение немедленно прекратить наступление и, напротив, перейти к жесткой обороне, наши командующие юго-западного направления в эйфории успеха – войска местами продвинулись до 50 километров – убедили Ставку продолжить операцию. Итоги оказались прискорбными. Гитлеровцы нанесли контрудар и к 23 мая окружили значительную группировку наших войск, пробивавшихся на Запад. Снова мы потерпели крупное поражение. Стратегический фронт обороны оказался ослабленным. Это усугублялось крупнейшим промахом лично Сталина – он допускал возможность вражеского наступления летом 1942 года на двух направлениях – на Москву и на юге. Резервы Ставка разместила главным образом на центральном направлении, на юге врагу противостояли войска, сильно ослабленные в майских боях.

Между тем в полосе от Курска до Таганрога силы противника насчитывали свыше 900 тысяч человек. Более половины всех танковых и мотомеханизированных соединений, имевшихся у гитлеровцев на советско-германском фронте, были задействованы здесь. Немецкое наступление, начавшееся 28 июня, сразу привело к прорыву обороны на протяжении 300 километров и очень скоро в глубину на 150–170 километров. Немецкие дивизии достигли Дона и начали его форсирование западнее Воронежа. Стремительно продвигавшимся немецким войскам на какое-то время могло представиться, что повторяется 1941 год. Однако различие очень быстро почувствовали немецкие мотомеханизированные дивизии, устремившиеся к Воронежу. Соотношение сил было совершенно иным. Так, 30 июня 1942 года Сталин указал командованию Брянского фронта: «Запомните хорошенько. У вас теперь на фронте более 1000 танков, а у противника нет и 500 танков. Это первое. И второе – на фронте действия трех танковых дивизий противника у нас собралось более 500 танков, а у противника – 300–350 танков самое большее. Все зависит теперь от вашего умения использовать эти силы и управлять ими».

Указание Ставки выполнить во всем объеме не удалось, немецкие войска пробились к Воронежу и, хотя овладели частью города, 6 июля были остановлены. Дивизии 4-й танковой армии генерала Гота, втянувшиеся в уличные бои, понесли сокрушительные потери. Скоро немецкие танкисты стали называть Воронеж «проклятым городом», но брань не помогала – вместо стремительного марша бои на улицах. Танковые дивизии врага были скованы. Опасность дальнейшего продвижения на этом участке была ликвидирована, что опрокинуло расписание всей операции «Блау». Гитлер остро прореагировал на события под Воронежем, он был склонен винить во всем Бока, который был снят с поста командующего группой армий «Юг». Фюрер никак не мог взять в толк, что шел год 1942-й, а не 1941-й. Гитлер взял на себя командование войсками на южном крыле фронта.

16 июля 1942 года на полевом аэродроме под Винницей приземлились 16 самолетов, из которых высадились Гитлер с генералами, врачами и охранниками. Фюрер явился собственной персоной командовать наступлением на юге. В лесу, в 15 километрах от города, был подготовлен пункт управления «Вервольф» («Оборотень»). Гитлер со свитой разместился в легких деревянных домах, вокруг абсурдная по численности охрана, мощные оборонительные сооружения.

Завоевателям, явившимся на нашу землю, претило решительно все. Прелестный климат юга Украины они сочли для себя убийственным. Кретины, носившие высокие звания медиков, без труда убедили высшие чины рейха в том, что в «страшной России» они подвергаются опасности погибнуть от смертоносных болезней. Взгляд вокруг – под вечер комары. Значит, малярия (о которой в этих местах не слышали!). Окна домишек заделали мелкой сеткой, каждый день прием до рвоты отвратительного на вкус противомалярийного препарата атабрина. Под лучами солнца от стен недавно сколоченных домиков, залитых креозотом, исходил резкий запах. Фюрер стал жаловаться на нестерпимые головные боли, он возненавидел летний лагерь и верховное командование.

Горящий немецкий танк Pz.Kpfw. IV, подбитый в селе Рубежное под Харьковом

Но долг превыше всего! Фюрер стал лично руководить операциями на юге, иной раз ставя даже тактические задачи. Он повелел разделить войска на группы армий «А» и «Б», не забыв произнести проклятия в адрес Бока, нанесшего «катастрофический» вред.

Группа армий «А» должна была идти на Кавказ, а группа армий «Б», основную ударную силу которой составляла 6-я армия, на Сталинград, то есть продолжить наступление по двум расходящимся стратегическим направлениям. Вдруг Гитлера осенило – нужно усилить удар на юг, 4-й танковой армии, первоначально назначенной идти на Сталинград, вместе с 6-й приказали повернуть на Кавказское направление. В то время как солдатня армии Паулюса в клубах пыли двигалась на восток, через ее тылы с севера на юг прошли тысячи машин армии Гота, внесшие невероятный хаос. Больше того, Гитлер, уверовав, что Сталинград взять несложно, забрал ряд частей у Паулюса. В результате к 17 июля в 6-й армии, насчитывавшей в день начала операции «Блау» 20 дивизий, осталось 13. А геббельсовская пропаганда с упоением расписывала, как танковые дивизии вермахта катятся по донским степям. Такие дивизии действительно катились, но в основном от Дона на юг, в 6-й армии была только одна мотомеханизированная дивизия. И до 25 тысяч лошадей, тянувших интендантские повозки.

В отличие от минувшего лета советские войска отходили, в целом сохраняя свои силы. Многие недели легендарная советская 62-я армия с тяжелыми боями отступала на восток. «В то время, – пишет Г. К. Жуков, – 62-й армией командовал генерал-лейтенант Антон Иванович Лопатин. Он сделал все, что от него требовал воинский долг, и даже больше, поскольку хорошо известно, что враг действовал в численном превосходстве против войск армии А. И. Лопатина. И все же А. И. Лопатин предусмотрительно сохранил 62-ю армию для борьбы с противником в условиях города, где впоследствии враг был истощен, а затем уничтожен». Гитлеровским генералам нигде не удалось окружить советские войска, которые, нанося чувствительные удары врагу, сдавали пространство, но сохраняли свои силы.

Положение на южном направлении все более осложнялось, враг овладевал богатейшими областями Донбасса и Дона. С глубочайшей скорбью советские солдаты оставляли города и села, уничтожая при отступлении то, что было создано многолетним напряженным трудом советского народа, что было построено в годы предвоенных пятилеток. Это были тяжелейшие потери, враг занимал крупные города: 20 июля пал Ворошиловград, 25 июля немецкие войска вступили в Ростов. Бои завязались в большой излучине Дона, определенно выявилось стремление немецкого командования идти на Сталинград. 6-я немецкая армия продвигалась по донским степям среднесуточными темпами в 30 километров. Было необходимо поставить преграду на пути врага к Волге.

Приказ № 227!

Уже 12 июля был создан Сталинградский фронт, в который вошли войска бывшего Юго-Западного фронта. Фронту была поставлена задача – прочно оборонять рубеж по Дону от Павловска до Клетской и дальше к югу, от Клетской на Суровикино, Суворовский, Верхне-Курмоярскую.

Наступавшая в этом районе 6-я немецкая армия во второй половине июля насчитывала около 270 тысяч человек личного состава, 3000 орудий и минометов, около 500 танков. Армию поддерживали 1200 самолетов 4-го воздушного флота – лучшего соединения ВВС Германии. В него входил 8-й авиационный корпус пикирующих бомбардировщиков, подготовленных для взаимодействия с танками. В истребительных эскадрах – асы ВВС Германии.

Советские войска имели около 160 тысяч солдат и офицеров, 2200 орудий и минометов, 400 танков и около 700 самолетов. Большинство советских частей еще не стали прочно в оборону, а совершали марш в указанные им районы. И это при господстве противника в воздухе, в разгар безоблачного лета, в безлесной местности! Кое-где из-за действий вражеской авиации передвижение днем по дорогам стало невозможным.

17 июля 1942 года войска Сталинградского фронта на дальних подступах к городу вступили в бой с авангардами 6-й немецкой армии. Этот день и считается началом Сталинградской битвы.

Советские войска развернулись на фронте протяженностью свыше 500 километров. Наше командование применило тактику построения войск в два эшелона, оставляя сильные резервы.

Первые схватки на Сталинградском фронте не вызвали серьезной тревоги