Магазин отрубленных пальцев. Владивостокские мятежи 1905-1907 годов - Владимир Виленович Шигин

рота Владивостокского крепостного саперного батальона. Напутствовал осужденных к новой жизни священник 10-го ВосточноСибирского стрелкового полка Ремизов и при совершении приговора присутствовал старший врач, коллежский асессор Березинский.

В 2 часа 55 минут пополудни все вышеназванные лица и войсковые части прибыли к месту казни. В 3 часа 30 минут прибыли осужденные и были выстроены перед серединой выстроенных войск. После чего в 3 часа 37 минут пополудни приступлено было к чтению приговора. Приговор читал и. д. начальника 3-й Босточно-Сибирской стрелковой дивизии подполковник Гиршфельд. Чтение приговора было закончено в 3 часа 44 минуты пополудни, после чего полковником Эфировым отдано было приказание одеть на осужденных саваны и привязать их к столбам могил. В 3 часа 49 минут привязывание было окончено, а в 3 часа 50 минут по знаку полковника Эфнцова последовал залп со стороны частей, назначенных для совершения смертной казни. После залпа в 3 часа 52 минуты до 3 часов 58 минут пополудни был произведен нами, подписавшими этот протокол, совместно с врачом, осмотр расстрелянных, причем у всех осужденных констатирована смерть.

После этого было приступлено к зарытию трупов и заравниванию могил, для чего были назначены рабочие от Владивостокского крепостного минного батальона. В 4 часа 10 минут пополудни части были пропущены мимо могил и отпущены по домам. В 5 часов вечера мы, нижеподписавшиеся, составили настоящий протокол о порядке приведения приговора в исполнение».

В этот же день был повешен в тюрьме участник восстания минеров убийца офицеров Парневов. Осужденному к повешению участнику восстания на миноносце «Скорый» Г аврюшину смертная казнь была заменена бессрочной каторгой.

По приговорам Приамурского военно-окружного суда в течение 1908 г. во владивостокской тюрьме были повешены: 19 февраля участник восстания 16 октября в бухте Диомид минер Кирилл Кудрявцев, арестованный охранкой по возвращении его из Харбина, куда он скрылся было после восстания, и 2 сентября участники восстания 17 октября, машинист крейсера «Аскольд» Леопольд Энгельбрехт и машинист подводной лодки «Сом» Григорий Соколов, бежавшие после восстания в Шанхай и арестованные там исполнявшим обязанности русского консула Беренсом, к которому они, под влиянием острой нужды, обратились за покровительством, как к земляку Энгельбрехта.

Братская могила 16 минёров – участников вооружённого восстания в г. Владивостоке 16–17 октября 1907 г., расстрелянных 24 ноября 1907 г. у бухты Диомид

Во Владивостокское архивное бюро в начале 1925 года поступило письмо из Майкопа от престарелых родителей расстрелянного минера Александра Кононова с просьбой о высылке им документа о казни сына для оформления повышенных пенсий. В письме родителей Кононовых, со слов очевидца расстрела казака станицы Курждинской, приводятся некоторые подробности расстрела: «В лесу была вырыта длинная яма, а над ней зарыты столбы, их привязывали к столбам и надели на голову мешки; явился поп со словами „кайтесь, я вас напутствую к новой жизни“, но солдаты не дали ему договорить, многие начали крыть попа матом, зная, что все равно один конец, а солдат Кононов Александр, который был привязан к 4-му столбу от края, попросил у попа курить, выругав попа. К нему подошел офицер и дал ему через дырку, которую он прогрыз зубами в мешке, прикуренную папиросу, и он перед смертью покурил, а от попа отказались все, как один. В это время был сильный мороз, но снегу не было, и расстреливать их вызвали казаков, но казаки отказались, тогда вызвали солдат, и солдаты отказались, тогда полковник – руководитель расстрела – вызвал „крестиков“ и „крестики“ их расстреляли».

«Крестиками» революционеры и тыловая шушера презрительно назвала солдат-фронтовиков Георгиевских кавалеров.

3 марта 1908 года был повешен за революционную пропаганду в войсках ответственный организатор и агитатор пропагандист владивостокской социал-демократической военной организации большевиков Шамизон. Любопытно, что Гриша Шамизон (он сам так именовал себя в письмах) как мог, боролся за свою жизнь. Вначале он объявил голодовку, а когда это не помогло, пытался имитировать нервное расстройство с истерикой и бредом. После казни тело Шамизона было зарыто на местном еврейском кладбище. Арестованные с Шамизоном матросы были осуждены на 10 лет каторжных работ.

В 1927 году останки казненных матросов и минеров были вырыты и перевезены в город, где торжественно захоронены в братской могиле в садике адмирала Невельского.

* * *

Центральной власти удалось справиться и с революционными мятежами в Сибири, прежде всего, на Транссибирской магистрали, потому что, сумели проявить решимость. Когда революционеры захватили Транссибирскую магистраль, от Харбина двинулся отряд генерала Ренненкампфа, а навстречу ему – отряд генерала Меллер-Закомельского. Действовали эти генералы твердо и беспощадно. Агитаторов, неизвестно как проникших в его поезд, Меллер-Закомельский приказал выбросить на полном ходу. Без суда и следствия был расстрелян машинист, отказавшийся вести поезд Меллер-Закомельского и призывавший солдат к неповиновению. Та же участь постигла телеграфиста, который не пропускал телеграмм, имевших государственное значение.

«Расстрелы, проведённые без колебаний, сохранили многие сотни, а возможно, и тысячи жизней! – пишет историк Н. Стариков в своей книге „Кто финансирует развал России“. – И это не ода насилию и убийствам – это железная логика и простая арифметика. Когда „принципиальные противники насилия“ из Временного правительства дадут пожару революции в 1917 г. разгореться, счёт жертв пойдёт на тысячи и даже миллионы!».

Меллер-Закомельский доложил потом императору: «Моё появление на Забайкальской дороге сразу подняло престиж власти и подорвало значение стачечного комитета. Продвигаясь по Забайкальской дорога к Чите, я попутно производил аресты виновных в сопротивлении властям. Главные виновники, телеграфисты и члены стачечного комитета, взятые с оружием в руках, после точного выяснения их виновности и собственного признания, были мной расстреляны на ст. Мысовой – 5 человек и на ст. Могзон – 7 человек. Другие телеграфисты, менее виновные и несовершеннолетние, были наказаны плетьми».

Александр Николаевич Меллер-Закомельский

В целом все три владивостокских восстания явилось последним отголоском восстаний в армии и во флоте 1905–1906 годов, своеобразным заключительным аккордом массовых революционных выступлений в армии и на флоте.

Из-за отдаленности Дальнего Востока, все известия, в том числе и революционные, докатывались туда с определенным опозданием, когда общая обстановка в России уже успевала значительно измениться не в пользу этих запаздывающих выступлений.

В советское время о причинах неудачи Владивостокского восстания писали много, разумеется, традиционно сваливая всю вину на эсеров, что в данном случае было небезосновательно: «Восстание не было поддержано широкими народными массами, хотя бы в такой мере, как это было в 1905–1906 гг. в том же Владивостоке, когда в огромном большинстве рабочие, матросские и солдатские массы рвались к восстанию, но тогда их удерживали от этого чуждые