Курская битва. Коренной перелом в Великой Отечественной войне - Валерий Николаевич Замулин

Фельдмаршал: Это было бы хорошим решением.

Командующий: Я себе это так видел. Если ничего между не вклиниться.

Фельдмаршал: О чем вы так волнуетесь?

Командующий: Если у Лемельзена ничего не случится.

Фельдмаршал: 707-я выведена?

Командующий: Да, не считая одного полка.

Фельдмаршал: Они ждут еще 72-й полк.

Командующий: У 46-го корпуса тишина, но там что то собирается.

Фельдмаршал: Вы остаетесь при решении собрать 110-ю у Орла?

Командующий: Поскольку часть ее вверху, а другая идет на Брянск, я хочу ее всю взять. Расходы у Шееле превзошли все нормы.

Фельдмаршал: А что в Орле?

Командующий: Я их хочу взять в Брянск. После этого в Орел. Должно прийти две дивизии, одна предназначена Лемельзену, вторая – для Брянска. Она у меня для любого направления. У Романа[261] были сегодня атаки с танками силами до полка. 383-я – их хорошо отбила. Она восстановилась, несмотря на большие потери в живой силе, много танков уничтожила.

Фельдмаршал: Хорошая дивизия. Сколько всего она прошла!

Командующий: У Рендулича[262] была замечательная оборонительная операция. Противника атаковал танками Красное, но его разбили. Артиллерия уничтожила 15 орудий противника.

Фельдмаршал: Вы за этим наблюдали?

Командующий: Они свои орудия выставили не прячась. Сегодня ночью должен быть захвачен еще один кусок старого переднего края линии обороны и завтра тоже. Я надеюсь, у нас получится.

Фельдмаршал: У меня впечатление, и я о нём уже говорил с коллегами, что кульминационный пункт наступления[263] уже пройден.

Командующий: На восточном фронте[264].

Фельдмаршал: На южном фронте ещё нет?

Командующий: Да.

«Надо рассчитывать на намерение русских удерживать район курска». Планы москвы на лето 1943 года в документах разведывательных структур германии

Разведка является важнейшим инструментом военно-политического руководства любой страны при ведении войны, а её органы в вооружённых силах относятся к ключевым подразделениям и формируются во всех основных структурных элементах и руководящих звеньях (штабах, управлениях) действующей армии. Во время Второй мировой войны Германия и ее вермахт не были исключением. Без данных разведки не готовилась ни одна боевая операция, в том числе и последнее стратегическое наступление на советско-германском фронте – «Цитадель».

К весне 1943 г. Германия имела несколько мощных разведывательных структур с разветвлённой сетью резидентур, агентов, разведшкол и т. д., подчинявшихся разным ведомствам. Наиболее крупными, из действовавших против Красной армии, являлись военная разведка абвер и Главное управление имперской безопасности. Наиболее важная и проверенная информация военного и экономического характера, напрямую относящаяся к ведению войны с СССР, направлялась ими в 12-м отделе штаба сухопутных войск вермахта, который в это время уже почти год возглавлял сорокаоднолетний генерал Р. Гелен. В книге своих воспоминаний он писал: «1 апреля 1942 г. я был назначен начальником 12-го отдела генерального штаба (штаб ОКХ. – В.З.) – отдела «Иностранные армии Востока», то есть того подразделения, которое занималось изучением положения дел нашего главного противника – Советского Союза. Назначение было произведено в связи с тем, что начальник генерального штаба генерал-полковник Гальдер счёл целесообразным заменить руководителя отдела ещё до начала запланированного наступления немецких войск в направлении Волги и Кавказа. Выбор его пал на меня, по-видимому, потому, что я с конца 1939 года до начала октября 1940 года был его порученцем, а позднее, вплоть до моего назначения на новую должность, служил в оперативном управлении и принимал участие в разработке предстоящей операции… В силу своих новых обязанностей мне пришлось возглавить и службу «1-Ц» всего Восточного фронта»[265].

Служба «1-Ц» – это абвер. Следовательно, к началу весны 1943 г. в руках Р. Гелена была сконцентрирована основная информация по военному-экономическому потенциалу СССР, его вооружённым силам и действующей армии на отдельных участках фронта, поступавшая из всех спецслужб Германии, в том числе и подразделений военной разведки, находившихся непосредственно в боевых соединениях на Востоке, которые были в его прямом подчинении. Поэтому отдел «Иностранных армий Востока» стал главным источником информации и аналитических докладов, которыми пользовались руководство ОКХ и Гитлер, в процессе обсуждения замысла летней кампании 1943 г. и подготовки «Цитадели».

Назначение Р. Гелена на эту должность было решением удачным. Генерал не только имел хорошую профессиональную подготовку и опыт, как военный. Он обладал острым умом, широким кругозором и большими организаторскими способностями, был человеком дальновидным, отличавшимся целеустремлённостью, преданностью своему делу и вместе с тем крайней осторожностью. Всё это позволит не только успешно решать задачи, стоявшие перед ним лично как руководителем важного подразделения штаба ОКХ, но и, представляя «наверх» вполне обоснованные доклады и объективные данные о потенциале Красной армии, планах её командования, которые порой шли вразрез с мнением самого Гитлера, оставаться на должности практически до конца войны. А после разгрома Третьего рейха сохранить основной массив ценных материалов о вооружённых силах СССР и агентурную сеть, заинтересовать своими возможностями разведку США и с её помощью создать в ФРГ новую разведывательную структуру – «Организация Гелена», а затем переформировать её в Федеральную разведывательную службу Германии, стать её первым руководителем (президентом) и вывести в ряд сильных и эффективных разведок мира.

12-й отдел не являлся разведорганом, это был аналитический центр штаба ОКХ, в котором проводилась глубокая и встроенная обработка информации, собранная агентурой абвера и РСХА, а на выходе командование сухопутных войск получало аналитические доклады по определенной тематике и направлениям. Они состояли из отобранных разведданных, которые его аналитиками как бы «сплавлялись» в отдельные кирпичики (пазлы) и уже из них складывали близкую к реальности картину событий (и по всему советско-германскому фронту, и на отдельных его участках). Кроме того, на основе обработанной информации отдел пытался ответить на крупные вопросы относительно подготовки советской стороной оперативных и стратегических резервов, а также делал прогноз о принятии Москвой важнейших решений.

Наличие в составе отдела аналитического подразделения, которого не было ни в одной крупной разведструктуре Германии, являлось его ключевой особенностью, и играло очень важную роль не только при подготовке докладов, а в первую очередь на стадии отбора и проверки поступавшего материала. Его сотрудники проводили не только сравнительный анализ данных, поступавших от агентурных сетей абвера, РСХА и военных атташе, но и использовали для этой работы информацию, получаемую из управлений штаба ОКХ, в первую очередь оперативного. У Р. Гелена работали сильные аналитики и офицеры с большим практическим опытом, что позволяло ему представлять руководству достаточно глубокие и объективные доклады, а также давать весьма точные прогнозы о развитии обстановки и вероятных шагах советской стороны. «В мирное время наш отдел должен был, взаимодействуя с другими службами Генштаба (штаб ОКХ. – В.З.), составлять по возможности максимально полную картину военного и военно-промышленного потенциала, а также состояния вооруженных сил восточноевропейских государств, – вспоминал Р. Гелен. – Вместе с тем руководство должно было располагать информацией и о том, с какими географическими, природными и метеорологическими условиями ему придется считаться. Эта информация передавалась и в войска. Особое значение придавалось получению данных о боевом духе войск предполагаемого противника, которые закладывались в основу, как мы сказали бы сегодня, психо-политического анализа. Сведения, которыми мы располагали о советских солдатах еще в мирное время, были полностью подтверждены в первый же год восточной кампании. Предсказанные твердость и выносливость русского солдата, его нетребовательность и невзыскательность в отношении материальных условий позволяли Красной армии вести боевые действия даже в случаях, когда сражение было уже проиграно. Подтвердилось и предположение, что кадровый состав командного звена хорошо подготовлен в идеологическом плане, чего нельзя сказать о большинстве командиров, призванных из резерва. В случае серьезных поражений, которые потерпят Советы, мы не без оснований прогнозировали рост числа перебежчиков»[266].

Проработка замысла летней кампании 1943 г. в Ставке Гитлера и штабе ОКХ началась в конце января 1943 г., но только через месяц у руководителя Третьего рейха, наконец, появилось понимание того, где и какими силами он хотел бы и сможет провести первую в этом году крупную операцию на Востоке. В конце весны идея развернуть масштабное наступление в районе Курской дуги, как была названа территория западнее Курска, занятая Красной армией в феврале 1943 г., буквально витала в воздухе. В официальном документе, в докладе Гитлеру от 8 марта 1943 г., первым этот замысел описал командующий ГА «Юг» фельдмаршал Э. фон Манштейн. Учитывая дефицит сил, сложное