Кузя - Виктор Александрович Блытов

– Ты шум вертолета слышал? – спросил Мовсар.

– Слышал, – удивленно ответил Лом-Али, – сейчас в горах редко летают самолеты и вертолеты. В основном из Грузии.

– А ночью ты слышал хоть раз? – спросил Мовсар.

– Нет, ночью не слышал, хотя, раньше, когда была война, русские летали. Помнишь же Кузьму и Михаила-Мыколу?

Лицо Лом-Али засверкало в свете костра улыбкой.

– Помню, – ответил Мовсар, – шум сейчас был такой, что, скорее всего, они упали или сели на аварийную посадку.

Лом-Али удивленно посмотрел на Мовсара.

– Ты же говорил, что тебя эта война больше не интересует.

– Говорил и правильно говорил! Но там, скорее всего, что-то произошло нехорошее. Может, там людям нужна наша помощь? Ты пойдешь со мной искать этот вертолет?

– Конечно пойду, Мовсар! Я как ниточка за иголочкой за тобой! Ты же знаешь!

– Тогда собирайся и пойдем! – уже приказал Мовсар. – И возьми с собой фонарь, эту фару, которую нам оставили русские. Аптечку. Все, что надо – сложи туда! Без фонаря ночью в горах можно ноги переломать или улететь в пропасть. Кстати, он работает?

– Конечно, работает! Батарейки новые поставил! Ты же сам сказал, что все должно быть в готовности. Может, Мансура и Руслана возьмем с собой?

– Нет! Пусть отдыхают!

– Они, кстати, собрались вниз в свои аулы. Жениться хотят! – сказал Мовсар, – представляешь?

– Я тоже хочу жениться! – вздохнул сзади Лом-Али и рассмеялся. – А ты, командир, разве не хочешь создать семью? Война закончилась. Пора детей рожать и воспитывать!

Второй раз за эту ночь Мовсару сказали, что ему надо жениться, и он задумался. Ему было уже за 40 лет, а он не прибился к своему берегу и не создал семью.

«А, может, действительно, жениться? Может, найти девушку, достойную стать его женой? – подумал он. – Привести жену к Зухре. Будет помогать вести хозяйство. Родит детей. А он со стариком Гарсовым научит их всему, что знает и умеет сам».

В чеченских семьях будущих жен еще в детстве подбирали родители и, как правило, чеченцы уже знали, кто станет его парой. Родителей у Мовсара не было, и старики Гарсовы стали для него родителями.

«Надо с отцом посоветоваться!» – вздохнув тяжело, подумал он.

Лом-Али вышел из пещеры с фонарем и двумя автоматами в руках. Он протянул один автомат Мовсару.

– Твой, командир! Бери, пригодится! В горах много лихих людей. И что там? Мы же не знаем!

Мовсар взял автомат и закинул его за плечо.

– Пойдем по плато до перехода на дальнее! – сказал он и пошел вперед.

Арчил обогнал его и убежал вперед, вынюхивая дорогу. Это был настоящий друг, с которым Мовсар ходил не раз в горы. Но это было днем, при свете, а сейчас ночь. Но веселый лай Арчила показывал, где дорога и предупреждал об опасностях. Замыкал шествие Лом-Али, включивший фару, освещая тропу командиру.

– Не спеши, брат! Упасть хуже, чем не успеть! – сказал Мовсар, прыгая с камня на камень в луче светившего сзади фонаря Лом-Али.

Лом-Али ответил радостно:

– Хорошо, командир (по-чеченски – дика ду хьякам)!

«Сколько горных дорог они прошли вместе, пока воевали, – вспоминал Мовсар. – Не один раз прикрывали друг другу спины. Делили пополам и радость, и горе. Хоронили друзей, убивали врагов, погибали и выживали. Настоящие друзья Лом-Али, Мансур, Руслан. Как семья!»

Горное плато, ограниченное рекой Гулайхи с одной стороны, где пас овец старик Гарсов, и принадлежавшее много лет его семье, заканчивалось. Далее шел небольшой обрыв и поднималось другое – дальнее плато. Туда и надо было пройти. Там, скорее всего, сел или упал вертолет. Оба плато разрезало ущелье, соединяющее ущелье Гулайхи с другим ущельем, за которым виднелись уже грузинские горы (по-чеченски – гьерджий лам или картлой лам).

Они спустились в ущелье. И по едва видимой тропе стали подниматься наверх на дальнее плато (гена клам по-чеченски).

Впереди, как всегда, бежал Арчил, показывая наиболее правильную дорогу.

Были довольно сложные места, где приходилось помогать друг другу. Осложняли передвижение автоматы и пластмассовый ящик с аптечкой. Наконец, вершина – плато. Они присели немного отдохнуть.

– Ты как? – спросил Мовсар Лом-Али.

– Как всегда, – ответил Лом-Али, закуривая, – бывало и труднее!

Арчил улегся в ногах у Мовсара, положив кудлатую голову на широкие мохнатые лапы. Мовсар не курил с момента, когда стало известно о гибели стариков в поселке Миндальном. Он дал себе зарок. И не хотел теперь начинать снова, как это делали его новые друзья Кузьма и Михаил.

Они посидели, прислушиваясь к шумам. Но кроме громкого журчания реки Гулайхи они ничего не слышали. На плато была тишина и только звезды, и луна освещали уходящее вдаль плато.

Подождав, пока Лом-Али докурил сигарету, Мовсар сказал:

– Пойдем?

– Пойдем, командир!

Лом-Али закинул свой автомат за спину, взял в одну руку фонарь, в другую пластмассовый ящик с аптечкой. Свет фонаря осветил тропинку, ведущую по верху плато куда-то в центр. Наступала осень и в свете фонаря была уже видна желтая пожухлая трава. Ярко светили звезды, огромным шаром, который, кажется, катился или был готов зацепиться за край кавказских гор, ползла огромная луна, освещая лучше любого фонаря плато.

– Здесь было пастбище Льяновых и Алхороевых. Но вот уже давно никто и никого здесь не пасет! – сказал Мовсар Лом-Али.

Эту информацию он узнал от старика Гарсова.

– Понимаю. Война! – ответил коротко Лом-Али, разглядывая что-то внимательно в темноте. – Или что-то с ними случилось, или пока не решаются пасти.

– Отец сказал, что что-то с ними, наверное, случилось. Раньше в гости приезжали. Дружили они.

Лом-Али наклонился и осветил тропинку фонарем.

– Смотри, кровь! Много крови! Кто-то здесь есть! Ложись!

Мовсар грохнулся на землю и вовремя. Где-то рядом раздался, как легкий хлопок, выстрел из снайперского ружья с глушителем. Такие ружья он видел ранее у снайперов Кузьмы. Пуля свистнула рядом с виском.

«Пронесло! Аллах хранит для чего-то! – подумал Мовсар, – нет, надо жениться! Пора! А то можно так и остаться бесплодным высохшим растением!»

Лом-Али уже сразу погасил фонарь и развернул автомат в сторону выстрела.

Мовсар подумал и показал рукой – не стрелять! Что было силы, он закричал по-русски:

– Кузьма! Михаил! Это вы? Это Мовсар Борзоев. Я пришел вам помочь!

Ответом была тишина. Только шум ветра и бурление внизу Гулайхи.

Мовсар и Лом-Али прислушивались к этой непонятной тишине. Ведь они не стреляли. А кто-то стрелял по ним. Ведь не привиделось.

– Эй! – закричал снова Мовсар, – это Мовсар Борзоев – не стреляй! Мы мирные пастухи. Мы вам не сделаем ничего плохого. Мы вам поможем!

В ответ раздался стон.