Особый отдел империи. История Заграничной агентуры российских спецслужб - Александр Николаевич Борисов

в августе 1874 года оказался в должности секретаря Калишского губернского правления с жалованьем 600 рублей в год. С марта 1875 года Рачковский поднялся еще выше, став секретарем Калишского губернского правления по крестьянским делам. Однако уже «врез год он подает прошение об увольнении от должности и переезжает в Ковно, чтобы стать помощником судебного следователя, кем он и проработал до апреля 1877 года. В отличие от предыдущих должностей Рачковского, эта требовала специального юридического образования. Точно неизвестно, получил ли его Петр Иванович. Существует версия, по которой в 1870-е годы Рачковский действительно учился на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета, но этот факт не подтверждается архивными данными. Никакого «окна» в три или четыре года, которые можно было бы посвятить изучению юриспруденции, в его биографии нет. Да и в официальных документах Рачковского в графе «образовательный ценз» значится: «образование получил домашнее». Как бы то ни было, после непродолжительной работы в Ковно Рачковский причислен с мая 1877 года к Министерству юстиции и направлен в качестве временного судебного следователя в Пинегу — «медвежий край» Архангельской губернии. На новое место службы Рачковский привез некую особу, от которой он якобы имел впоследствии двух так и не усыновленных им детей. В Пинеге, по отзывам коллег, Рачковский вел себя крайне либерально, нажил немало врагов среди местного начальства и уже в конце сентября 1878 года был уволен, однако «с причислением к Министерству юстиции». Политические ссыльные в Пинеге устроили торжественные проводы «либералу и демократу следственного дела». В Петербург Петр Иванович явился с рекомендательными письмами от них, что позволило ему завести обширные знакомства с социалистами. Но эти знакомства вскоре привели будущего главного заграничного сыщика российской полиции в тюрьму.

По возвращении в 1878 году из Архангельска Рачков-ский в Петербурге некоторое время был домашним воспитателем в семье генерал-майора И. В. Каханова. Весной 1879 года Рачковский был арестован из-за связи с революционером Семенским. Оба подозревались в укрывательстве террориста Л. Ф. Мирского после его покушения на шефа жандармов Д. Р. Дрентельна. Находясь под следствием, Рачковский выразил готовность оказать полиции агентурные услуги. Предложение было принято. Поскольку главным объектом внимания охранки были в это время народовольческие кружки, то, выйдя на свободу, Рачковский должен был внедриться в один из них, что он не без успеха и сделал. Рачковский стал агентом III Отделения, где поначалу служил мелким чиновником и играл роль осведомителя. Петр Иванович очень старался установить связи с революционерами. Он мечтал создать прецедент для своего скорого ареста по обвинению в политическом преступлении. Все эти действия, по мнению Рачковского, только увеличили бы его ценность в глазах III Отделения. Однако вскоре он был выявлен народовольцами как агент полиции.

Разоблачен Рачковский был случайно. Узнав о предстоящей поездке народовольца Н. К. Буха в Одессу и Киев по делам организации, он тут же изъявил желание помочь ему с паспортом и даже предложил воспользоваться своей форменной судейской фуражкой и вицмундиром. Рачковский рассчитывал, что в таком облачении народоволец окажется более заметным и шпикам легче будет за ним следить. Но Петр Иванович имел неосторожность рассказать об этой маленькой хитрости своему коллеге, секретарю III Отделения Н. В. Клеточникову, не подозревая, что имеет дело с тайным агентом «Народной воли».

Клеточников передал народовольцам сведения о предателе:

«Рачковский П. И. — М. Итальянская, 17/10. Высокого роста, брюнет. Черные большие усы, толстые, короткие. Бороду и баки бреет. Нос длинный, толстый. Глаза черные; цвет лица бледный; лет 26. Одевается в серое пальто, твердую черную шляпу; ходит с тросточкой или зонтиком. Лицо интеллигентное. Знаком с Семенским, Морозовым, Луцкой, также с агентом князем Черкасским». Как человека «выше среднего роста, плотного, с темной шевелюрой волос, такого же цвета густыми усами и бритой бородой» описывал Рачковского и Н. К. Бух. По его свидетельству, Рачковский рассказывал о «преследованиях», которым он подвергался со стороны местной администрации, о своих приятелях — политических ссыльных в Архангельской губернии. Петр Иванович говорил Буху, что больше служить не будет, а думает заняться' литературным трудом. «Я уже сотрудничаю в одной из газет», — заявил он и предложил, по словам Буха, взять ее в свои руки, чтобы превратить в нелегальный орган Партии. Иначе говоря, речь шла о явной провокации, так как Рачковский, предлагая народовольцам «нелегальный орган», хотел сделать его легальным для полиции. Такая идея Рачковского была по тем временам нова, оригинальна и в будущем получила свое развитие. Правда, Бух не назвал этот «орган», но, возможно, речь шла о газете «Русский еврей», где Рачковский сотрудничал с апреля 1879 года, либо о петербургской газете «Новости», куда Рачковский посылал корреспонденции из Пинеги. Петр Иванович действительно много сил отдавал литературному труду. К этому времени, например, относится написание Им популярной брошюры о Китае, напечатанной в 1880 году в типографии Бермана и Рабиновича.

20 августа 1879 года подпольная газета организации «Народная воля» разоблачила Рачковского как двойного агента. После того как провокаторство Рачковского раскрылось, оставаться ему в Санкт-Петербурге стало небезопасно. Его отправляют в июне 1879 года в качестве чиновника Министерства юстиции в Вильно, от греха подальше, установив за ним в то же время полицейский надзор. Это не ускользнуло от внимания самого поднадзорного. В ответ он отправляет в III Отделение длинное письмо с уверениями в своей искренности и преданности правительству. Прочитав письмо, управляющий III Отделением Н. К. Шмидт распорядился назначить Рачковскому материальное обеспечение. Однако возвратиться в Петербург Рачковскому разрешили только в 1881 году.

В российскую столицу Рачковский вернулся под чужим именем. Здесь он принял участие в организации «Священной дружины», стал ее активным агентом. Вскоре новоявленный «дружинник» отправился в Париж, чтобы пополнить ряды агентуры тайного братства за ipa-ницей. Там, по свидетельствам своих собратьев, Рачковский «прославился дерзкими операциями». Придавать этому факту слишком большое значение едва ли следует, так как в 1881–1882 годах Рачковский был еще слишком малозначительной фигурой, чтобы играть сколь-нибудь серьезную роль в «Священной дружине». Тем не менее его заслуги были по достоинству оценены. Еще до роспуска «Дружины» в конце 1882 года Рачковский вернулся в Москву и поступил на службу в реорганизованное Охранное отделение, подчинявшееся уже Департаменту полиции. С июня 1883 года он был зачислен в штат Министерства внутренних дел с откомандированием его «для занятий в Департаменте полиции» под руководством заведующего агентурой Петербургского охранного отделения, инспектора секретной полиции жандармского подполковника Г. П. Судейкина.

П. И. Рачковский был помощником Г. П. Судейкина, принимал участие в допросах задержанного революционера Сергея Дегаева, который неожиданно согласился доносить на своих товарищей-террористов и сотрудничать с охранкой. Рачковский имел определенные