«Создать невыносимые условия для оккупантов»: движение сопротивления в Крыму в годы Великой Отечественной войны - Сергей Николаевич Ткаченко

квартиры, установлены пароли и явки. Многие из будущих подпольщиков переводились в другие районы, где их никто не знал, снабжались «положительными» (для оккупантов) документами. Но ошибки, допущенные партийными органами при формировании партизанских отрядов на Крымском полуострове: отсутствие единого руководящего центра на первоначальном этапе подготовки, формальный подход к подбору кадров на местах, непродуманность и запоздалость решений – были общими и при организации здесь подполья. К 22 июля 1941 г. обком располагал проектом материалов инструктивного характера под грифом «совершенно секретно», в котором были детально определены структура подпольных организаций, их задачи, принципы и способы связи, а также содержались рекомендации по подбору руководящих кадров и рядового состава[371].

Предполагалось создание городских, выполняющих роль центра, и сельских (районных) организаций. Городскую организацию должно было возглавить бюро комитета штаба в составе секретаря, который назначался высшей инстанцией, и двух его заместителей. Организация разбивается на «тройки» и «пятёрки», общее направление их деятельности определяет секретарь. Он же ведает распределением денежных средств, оружия, боеприпасов, обеспечивает связь с вышестоящей и сельскими (районными) организациями. Первый заместитель секретаря непосредственно руководит работой комитета – штаба из членов организации, ответственных за проведение агитации среди населения, организацию различных форм бойкота, саботажа и забастовок, развёртывание массового партизанского движения, совершение диверсий на военных и жизненно важных объектах. Второй заместитель секретаря – по «технике» и контрразведке – руководит «тройками» и «пятёрками», которые занимаются печатанием и транспортировкой литературы: добычей оружия, боеприпасов и фиктивных документов; контрразведкой и разведкой – в первую очередь для партизанских отрядов. Особенности сельской организации заключались в том, что её руководитель – секретарь находится при партизанско-диверсионном отряде, командует им или является военкомом. Его заместитель – дублёр руководит на месте членами организаций, поддерживает связь с партизанским отрядом, информирует его и пополняет состав. Второй заместитель отвечает за проведение агитмассовой работы среди населения, выявление и уничтожение предателей; поддерживает связь с районным (городским) центром, самостоятельно организует диверсионные акты и акты саботажа (в том числе помогает прятать хлебные запасы и скот). А главное – и это было важно в качестве рекомендаций на подготовительном этапе – в проекте содержалась подробная характеристика основных категорий граждан с указанием профессиональных и личных качеств, необходимых для работы в подполье, а также определялись требования, предъявляемые к организации системы паролей, явок, явочных пунктов и конспиративных квартир. Проект должен был послужить руководством к практическим действиям по подбору кандидатур и созданию нелегальных организаций на местах. Однако (если судить по результатам готовности подполья к работе в тылу врага), вряд ли положения проекта были изучены, проработаны и применены на практике теми, на кого была возложена задача подготовки подполья: секретари городских и районных комитетов партии были и так загружены решением многочисленных проблем, непосредственно связанных с выполнением своих должностных обязанностей.

Работа же, проведённая горкомами и райкомами, как и в деле формирования партизанских отрядов, свелась, по сути, только к количественной стороне: составлению списков лиц, направляемых на нелегальную работу, причём при полном непонимании специфики деятельности подпольных организаций на оккупированной территории.

Не обошлось и без других упущений, которые впоследствии тяжело отразились на деятельности подпольщиков. Почти повсеместно выбор пал на тех, кто активно проявил себя в работе в партийных и советских органах, низовых парторганизациях. На ответственную подпольную работу выдвигались соответственно такие же «ответственные» товарищи. Но не все согласившиеся были готовы психологически к трудностям и особенностям подпольной борьбы – из 184 планировавшихся в подполье осталось не более 50 организаторов[372].

Орган руководства подпольем – Крымский областной партийный центр (И.А. Козлов (руководитель), В.C. Колесниченко, Е.В. Ефимов) находился в 1941 году в Керчи и было явно неудачно выбрано место пребывания подпольного обкома, удаленное от большинства районов полуострова, что затрудняло связь с подпольщиками. Обком проявил недопустимую медлительность в решении вопросов обеспечения материально-технической и кадровой базы подполья, и это при том, что само решение о создании подпольного областного партийного комитета было принято с большим опозданием. По вине Керченского горкома не были обеспечены жильём и сами члены областного подпольного комитета ВКП(б). После долгих самостоятельных поисков подпольщикам удалось снять по одной комнате в частных домах, но с самого начала были нарушены элементарные нормы конспирации и присутствовала возможность провала.

Предполагалось, что И.А. Козлов совместно с начальником партизанских отрядов Керченского полуострова И. Пахомовым возглавит и руководство партизанами. Связь с Пахомовым Козлов установил только 4 ноября. Было принято решение ввиду отсутствия необходимого помещения подпольную типографию переправить в отряд им. Ленина; связь держать по радиоприёмнику, который вместе с батареями Пахомов должен был получить у нвчальника керченского горотдела НКВД Хваткова, и через связных. Колесниченко и Пахомов должны были наметить совместный план диверсионных действий. 14 ноября Пахомов сообщил адрес явочной квартиры в пос. Аджимушкай и пароль для связи, но, как выяснилось в дальнейшем, связной стал на путь сотрудничества с немцами и был назначен в посёлке помощником старосты; явка была провалена, и только по счастливой случайности связные подпольного комитета не были захвачены немецкими карательными службами. Ни Пахомов, ни Козлов не имели связи с общекрымским Штабом Главного Руководства партизанским движением. Занимавшийся вопросами подготовки подполья В.С.Булатов 1 ноября выехал в Севастополь, связь с ним прервалась, а приехавший в Керчь работник обкома Б. Лещинер прояснить ситуацию относительно организации подполья в других городах и районах Крыма не смог ввиду отсутствия какой-либо информации. Не были получены обещанные радиостанция, оружие и взрывчатые вещества, а также не прибыли наборщик, гравёр, радист. Подпольный партийный комитет, задачей которого было определено руководство партийными организациями ВКП(б) Крыма, оказался в полной изоляции в незнакомом городе, не имея надёжных людей ни в самой Керчи, ни за её пределами. В результате влияние центра не успело распространиться в полной мере даже на Керчь. Вот что написал об этом И. А. Козлов в отчете: «Все, что мы делали за этот короткий период господства немцев в Керчи, являлось лишь подготовкой к серьезной работе в тылу врага»[373]. Ни о каком «руководстве» партизанскими силами из подполья не могло быть и речи, наоборот, подполье само остро нуждалось в управлении, моральной и даже материальной поддержке со стороны активно действовавшего партизанского движения.

В результате многие из отобранных в подполье вообще оказались предоставленными самим себе. Ошибочным было оставление в подполье одиночек-организаторов. Провал организатора (а провалы, особенно в первое время, были часты) оставлял подпольщиков без руководства и связей. Особенно пагубно сказывалось отсутствие опыта конспирации. Необходимо также отметить профессиональные действия органов контрразведки оккупантов и их антипартизанских подразделений. Специалисты из СД для обеспечения войсковых операций против партизан с помощью сведений,