«Создать невыносимые условия для оккупантов»: движение сопротивления в Крыму в годы Великой Отечественной войны - Сергей Николаевич Ткаченко

полученных от довоенной агентуры, спешно создававшейся обширной осведомительной сети, а также от перебежчиков и многочисленных дезертиров из партизанских отрядов, подготовили достоверные обзоры по истории партизанского движения в Крыму в годы Гражданской войны, досье и справки на командный состав отрядов и районов, информацию о количестве и вооружении партизанских отрядов (и базовых для многих из них истребительных батальонов), местах их дислокации и расположении баз[374]. В рамках обеспечения безопасности органы СД провели тщательную поголовную фильтрацию населения, в ходе которой с помощью бирж труда и силовых структур выявили и изолировали лиц, прописанных в населенных пунктах Крыма после 22 июня 1941 г. (как возможную агентуру партийного подполья и НКВД Крыма), остатки совпартактива, военнослужащих, скрывавшихся в населенных пунктах, а также лиц, сочувствующих советской власти, и вообще всех подозрительных и неустановленных лиц. С помощью террора и шантажа была нейтрализована основная масса малоквалифицированной агентуры, оставленной ОК ВКП(б) и НКВД Крыма. Параллельно с нейтрализацией агентуры органы СД провели репрессивные мероприятия против семей партизанских командиров и оставшейся от эвакуации части совпартактива, неугодной интеллигенции и отдельных национальных групп населения (евреев, крымчаков, цыган).

В ходе первых карательных операций против партизан специалисты СД принимали непосредственное участие в боевых действиях и совместно с армейской контрразведкой добывали и обобщали оперативную информацию для последующих акций. При этом необходимо отметить, что наряду с органами СД, разведки и контрразведки 11‑й армии в Крыму весь период оккупации активно действовали румынская тайная полиция «Сигуранца»[375], а в портах и портопунктах – подразделения немецкой морской разведки и контрразведки[376].

В марте 1943 г. в своей докладной записке уполномоченный обкома по подполью И. Г. Генов писал: «Вся наша беда заключалась в том, что в первые дни прихода оккупантов у нас в Крыму не оказалось единого руководящего партийного центра… и дело от этого в значительной мере пострадало. К тому же никаких руководящих работников обкома, Совнаркома или известных в Крыму работников, особенно татарских, не оставлено для работы в подполье… Оставленный же областной подпольный партийный комитет во главе с Козловым, к сожалению, с нами связи не имел и о его работе нам ничего не было известно»[377]. Но, несмотря на трудности и ошибки первого периода, к началу 1942. г. в Крыму развернули деятельность 33 подпольные группы и организации, объединявшие около 400 патриотов (по учетным документам архива Крыма)[378].

Обстановка на конец 1941 г. 26 декабря началась Керченско-Феодосийская десантная операция войск Кавказского фронта и сил Черноморского флота. В этот же день 51-я армия высадилась и захватила плацдармы в районе Керчи, 30 декабря освободила город, а 29 декабря соединения 44‑й армии изгнали оккупантов из Феодосии. Части немецкого 42‑го армейского корпуса в спешном порядке покинули Керченский полуостров. Передний край установился по линии Киет – Ново-Покровка – Коктебель в непосредственной близости от партизанской зоны. В результате 1‑й партизанский район оказался в зоне непосредственных боевых действий в таких же сложных условиях, в которых с 1 ноября вели боевые действия отряды 5‑го района.

Фактически только с началом десантной операции прекратилась зачистка горно-лесных массивов в Юго-Западном Крыму. Немецко-румынские войска сожгли все постройки Крымского заповедника, ушли из леса и с помощью самооборонцев прилесных деревень плотно блокировали все дороги и тропы, ведущие в лес. В ходе боев оккупанты разграбили продовольственные базы и угнали большое количество скота, укрытого партизанами в глухих оврагах[379].

Несколько улучшилась ситуация в связи с высадкой советских войск в районе Керчи[380] и Феодосии в самом конце декабря 1941 г. и в Судаке в январе 1942 г. Следует отметить, что из-за отсутствия радиосвязи с командованием Кавказского фронта Штаб Главного руководства партизан Крыма не знал о предстоящих десантных операциях. Взаимодействия с высадившимися возле Керчи десантниками не было, керченский отряд из Аджимушкайских каменоломен совершили обстрелы уже отходивших групп противника, а партизаны Старокарантинских каменоломен вообще были блокированы в замурованных катакомбах. Крымский обком ВКП(б) имел весьма смутное представление о реальном состоянии дел в движении сопротивления, сложившееся из разрозненных, несвоевременных и недостаточно достоверных донесений А.В. Мокроусова и штаба 5‑го партизанского района, поступивших в ноябре – декабре 1941 г. в Новороссийск через Севастополь. Поэтому, хотя секретарь обкома В.С. Булатов входил в состав Военного совета фронта, партизанский фактор при планировании десантной операции не учитывался. Только этими обстоятельствами «сверху» можно объяснить несогласованность действий и упущенные фронтовым командованием возможности использования партизанских сил при решении ряда задач, в частности, связанных с организацией на полуострове разведки в интересах Кавказского фронта, а также при подготовке и проведении десантных операций. Примером этому может служить факт заброски в Крым специалистов (радистов-разведчиков, диверсантов) без предварительного уведомления и согласования действий с партизанским командованием (16 и 17 декабря в зоне ответственности 1‑го и 2‑го партизанских районов из состава парашютного батальона разведотдела Кавказского фронта были сброшены семь пар радистов (две группы – 10 и 4 специалиста) с заданием вести наблюдение за передвижением войск противника на шоссейной дороге Карасубазар – Феодосия. Старшие групп – младший сержант М. А. Захарчук и красноармеец Э. М. Бабаян соответственно – о том, что на полуострове действуют партизаны, информированы не были[381]).

Однако, несмотря на явные организационные огрехи «наверху», на местах «внизу» крымские партизаны активно вели боевые действия в тылах перемещающихся частей немецко-румынских соединений. В канун Нового 1942 года в Крым начали прибывать румынские соединения: управление 6‑го армейского корпуса, 18-я пехотная дивизия из Резерва Группы армий «Юг» и 10-я пехотная дивизия – из Румынии, которые планировалось использовать под Севастополем. В связи с оставлением частями немецкого XXXXII‑го армейского корпуса Керченского полуострова прибывшие дивизии были перенацелены на восток, и к концу первой декады января расположились вдоль магистральной шоссейной дороги от Карасубазара до Старого Крыма. 1 января генерал Манштейн начал срочную передислокацию из-под Севастополя в направлении Феодосии немецких 132‑й и 170‑й ПД. Части и подразделения обеспечения дивизий по шоссейным дорогам Севастополь – Ялта – Алушта – Симферополь – Феодосия и Бахчисарай – Симферополь – Феодосия двигались непрерывным потоком и к 13–14 января сосредоточились на линии Киет, Ново-Покровка, Коктебель, вдоль установившейся линии фронта.

В ходе передислокации подвижные колонны подвергались неоднократным ударам партизанских боевых групп 5‑го, 4‑го, 3‑го и 4‑го партизанских районов соответственно и понесли серьезные потери, особенно в транспорте. Но это была больше импровизация, решение самих партизанских командиров.

1942 год

Партизаны, особенно 1‑го и 2‑го районов, поставленные перед фактом десантов, активно помогали десантникам, подвергнув тылы немецко-румынских войск налетам и засадам. В январе были даже освобождены несколько населенных