Дневник артиллерийского офицера - Борис Геннадьевич Цеханович

опорный пункт, а также танки, приданные третьему батальону. Наша колонна из нескольких машин остановилась. Командир слез с КШМки и зашёл в землянку командира батальона, а я пошёл проверить расположение миномётной батарее и её огневые позиции. Вместо Беляева меня встретил старший офицер батарее, который и провёл по окопам. Позиция была оборудована правильно и грамотно. Ящики с минами находились в укрытии. Над палаткой командира батареи развевался флаг, на котором весьма искусно был нарисован «Весёлый Роджер». Заглянуть в палатку офицеров и солдат я не успел, все начали садится на технику, чтобы ехать дальше. Только сел на своё место, как колонна двинулась дальше. Через полтора километра по крутому подъёму поднялись на вершину горы Орлиная размером 50 на 50 метров. Действительно, на вершине был грамотно оборудован опорный пункт боевиков с разветвлённой сетью окопов. С удовольствием, уже своими глазами увидел воронки от наших снарядов, которые равномерно поразили весь опорный пункт. Были здесь и воронки поменьше от неуправляемых снарядов, запущенных с вертолётов. И, несмотря на то, что прошло несколько дней, всё ещё были видны следы крови в окопах, много окровавленных обрывков обмундирования и бинтов. В одном месте даже увидел след волочения по траве раненого боевика. На протяжение пяти метров, как его тащили, трава была обильно забрызгана кровью. Я был доволен. Без полной подготовки, без пристрелки, первым же огневым налётом поразил опорный пункт боевиков, лишь только несколько снарядов оторвались от цели. Вообще, все хвалят артиллеристов второго дивизиона за точность стрельбы, но и все отмечают, что наводят они тоже долго. Помимо окопов боевиков, разведчики, которые здесь располагались и мотострелки вырыли ещё окопы, обращённые в южную сторону. С той стороны, примерно в полутора километрах на равнине виднелись два достаточно крутых холма. Левый из них назывался из-за своей формы – гора «Верблюд». Ещё дальше в двух километрах виднелась чеченская деревня. Слева и чуть ближе горы Верблюд просматривались остовы двух легковых автомобилей боевиков. Когда наши захватили Орлиную, то танкисты расстреляли эти машины, пытавшиеся уйти.

Перешёл на другую сторону вершины и осмотрел местность оттуда. С этой стороны вершина обрывалась вниз очень круто, и склон тянулся метров на 600, а дальше унылая местность – невысокие холмы и холмы, голые холмы, причём глазу не за что зацепится. Правда, кое-где внизу виднелись разрушенные загоны и фермы под скот, где-то стояли одиночные деревья. А в двух местах сильно и дымно горели нефтяные скважины.

– Борис Геннадьевич, иди сюда, – позвал меня командир полка. Я подошел к группе офицеров, обступивших командира, – Борис Геннадьевич, тут разведчики рассказывают, что каждую ночь к горе Верблюд выдвигаются боевики и наблюдают через ночники за нашими позициями. Приезжают они каждый раз примерно в 22:00. Вот разведчики и предлагают. Незаметно выдвинуться, как только стемнеет к горе Верблюд, сделать засаду и уничтожить их, а ты поддержишь действия разведки огнём. Вроде бы, всё нормально, но много у меня сомнений по поводу этой засады. Ты обсуди пока свои артиллерийские вопросы с разведчиками, а потом я ещё подумаю и решу что делать.

Мы с Юркой Шадура и Сашкой Ефименко отошли в сторону. Обсудили детали засады и вопросы артиллерийского обеспечения. Решили так. По команде – «Восход» я делаю огневой налёт по перекрёстку дорог, где всегда боевики оставляют машины, прежде чем идти в нашу сторону. Но это после того, как боевики попадут в засаду. Кто уцелеет, ринутся к машинам, вот тут я их и накрою огневым налётом в 48 снарядов. Доложили своё решение полковнику Никитину. Он слушал и хмурился: видно было, что ему всё это не нравится и есть повод для сомнений. Мы ещё некоторое время побыли на вершине, попутно решив ряд вопросов. В том числе командир принял окончательное решение командный и тыловой пункты полка оставить на прежнем месте. Все замёрзли. На вершине очень сильно дул ветер и было холодно, а уезжая с горы, я искренне посочувствовал пехоте и разведчикам, которые оставались здесь. Спустились вниз, не останавливаясь проскочили место расположения третьего батальона. Сам комбат проводил нас до крайнего опорного пункта и остался, а мы через час вернулись в лагерь.

Подъехав к месту стояния наших машин, я был приятно удивлён. Кунг и прицеп солдат были обнесены маскировочными сетями. За прицепом из сетей было отгорожено пространство, где стояло кресло, стол и печка. Причём за массетью было даже уютно. Когда зашёл туда там уже разгуливали, привязанный за ногу индюк и пару куриц.

– Неплохо, – я повернулся к сопровождающим меня офицерам и солдатам взвода. Чистяков оживился: – маскировочной сетью именно так обнести придумали солдаты и командир взвода, они же съездили на ферму и привезли оттуда индюка. А куриц привёз в подарок командир первого дивизиона подполковник Семёнов. Это место мы решили назвать – «летним кафе».

Я поднялся в кунг, а там Кравченко на пол прибивал ковёр.

– Вот решили товарищ подполковник обувь снимать у входа и в салоне ходить только в носках. – Положив автомат, решил сходить до обеда на ЦБУ и узнать, как обстоят дела в других артиллерийских подразделениях. Дежурный артиллерист капитан Гутник при моём появлении встал и доложил, что всё нормально и без происшествий.

– Тут Семёнов приезжал, рассказывал, что утром обстрелял пятиэтажки в южном Горагорске, заметив там движение. Сейчас он находится в дивизионе и прибудет в 18:00 на совещание. Первая минометная батарея обстреляла школу и район дач в южном Горагорске. Второй дивизион огонь до обеда не вёл.

После обеда отрезал себе мяса и как в первую войну сварил мясной бульон. Вечером решили пожарить мяска и на ужин не ходить, а тут приходит с продовольственного склада Коротких и приносит от начпрода полка Саньки Арушанян три круга колбасы, сока, тушёнки. Я и забыл, что просил Саню чего-нибудь подкинуть мне со склада, а он не забыл. Так что нужно где-нибудь достать бутылку водки и с офицерами немного выпить.

В 17:30 я сидел на ЦБУ над картой, продумывая план ведения огня на ночь. Само собой второй дивизион ночью будет ждать команду «Восход» и обеспечивать огневое обеспечение засады разведроты, а также будет осуществлять освещение местности осветительными снарядами в интересах третьего батальона – один снаряд в пятнадцать минут. Первый дивизион ночью ведёт дежурный огонь по трём целям в районе Горагорска и тоже осуществляет освещение местности перед первым батальоном. Миномётным батареям задачи на ночь не ставил, это вотчина командиров батальонов и пусть миномётные батареи работают исключительно в интересах батальонов. А я буду со своей стороны осуществлять жёсткий контроль за