1914 год. Гибель русской гвардии - Андрей Юрьевич Петухов

Русская Ставка не разобралась в обстановке и доверилась мнению штаба Северо-Западного фронта. В план действий генерала Рузского не вписывалось наступление четырёх немецких корпусов. Командующий 1-й армией, правильно оценивая обстановку, действовал с присущей ему роковой осторожностью. Неясно одно — в чём можно упрекнуть генерала Сидорина? Но высокое начальство найдёт основание в декабре 1914 года отрешить его от должности и отчислить в резерв чинов при штабе Двинского военного округа. Тогда же отстранили от должности и генерала Ренненкампфа. В 1915 году в Петрограде, в театре его встретил В.Н. фон Дрейер, близко знавший командарма по совместной службе. Остались его воспоминания об этой встрече за рюмкой в директорской ложе. «Ренненкампф сидел грустный, ему, видимо, было не до веселья. И даже боевой номер кафэ-шантана Родэ не мог вывести Ренненкампфа из состояния подавленности, замеченной всеми. Он много пил и, не выдержав, вдруг начал говорить о том, как с ним несправедливо поступили.

— Меня отстранили от командования армией совершенно ни за что; и всё это по проискам Сухомлинова. Я просил дать мне любое назначение, готов был принять даже эскадрон лишь бы не оставаться здесь, без всякой пользы, без всякого дела; мне даже не ответили.

И вдруг, к нашему ужасу и конфузу, этот сильный, мужественный и храбрый генерал залился горючими слезами» (Андоленко С.П. Ренненкампф // Возрождение. 1970. № 221). Некоторая театральность, вероятно, была приметой светского общения тех лет. За эмоциями подвыпившего генерала видна глубокая обида на высшее командование. Оно вершило неправый суд, отчасти перекладывая свою ответственность на его плечи. Повинен он был не перед Ставкой и штабом фронта, а перед сибиряками генерала Сидорина, которых своими действиями, а точнее — бездействием, командарм обрёк на неоправданные жертвы. Похоже, вину эту он не осознавал…

Накануне сражения у Влоцлавска перед глазами генерала Ренненкампфа встала картина слишком неравного боя, с угрозой разгрома всего левого фланга его армии. Он немедленно снёсся с командиром соседней 2-й армии генералом Шейдеманом с просьбой оказать содействие его правофланговым 2-м корпусом. Оба командарма сошлись в оценке обстановки, но для оказания необходимой помощи генералу Шейдеману требовалось разрешение свыше. В результате 5-й Сибирский корпус остался прикрывать Влоцлавск в одиночестве.

Вечером 29 октября (11 ноября) генерал Ренненкампф, не дожидаясь указаний штаба фронта, отдал запоздалый приказ о переправе 6-го Сибирского корпуса на левый берег Вислы в районе Плоцка. Подручных средств для переправы у корпуса не оказалось. Превысив свои полномочия, командарм потребовал от коменданта Новогеоргиевска немедленно прислать необходимые для переправы средства. Командарм понимал, что, перейдя на левый берег Вислы, 6-й Сибирский корпус должен пройти ещё около ста километров до Влоцлавска, где войска придётся вводить в дело частями, прямо с похода, без отдыха. Тем временем счёт шёл на часы. Казалось, что избиение сибиряков генерала Сидорина лучшей немецкой армией Восточного фронта неизбежно…

Позже современники генерала Ренненкампфа и военные историки часто давали его действиям крайне полярные оценки. Одни предъявляли опытному русскому генералу с немецкой фамилией ряд тяжёлых обвинений, вплоть до предательства, другие видели в нём неоценённого полководца, военного гения с терновым венцом. Думается, что в действительности ни тем ни другим он не являлся. Истина, как часто случается, находится между полюсами мнений. За спиной боевого генерала ползли оскорбительные слухи, слышались упрёки в бездарности, множились обидные подозрения. Сказывалась привычка придворных стратегов тасовать кадры в угоду своим пристрастиям. Некоторым высшим чиновникам царапала слух немецкая фамилия. Несомненно, герой Китайского похода и Русско-японской войны генерал Ренненкампф был честным человеком и способным военачальником. Беспримерный рейд его отряда летом и осенью 1900 года в Маньчжурии в ходе Китайской кампании, доблесть, проявленная им в сражениях под Ляояном и Мукденом и победа над немецкими войсками при Гумбиннене в августе 1914 гощда красноречиво говорят о полководческом даровании генерала Ренненкампфа. Он умел разобраться в оперативной обстановке и твёрдо управлять войсками. Но в решающий момент вместо смелого шага он мог выбрать шаблон и действовать с оглядкой на мнение начальства. Ещё Наполеон признавал осторожность одной из последних добродетелей полководца, а первыми — интуицию, самостоятельность и смелость. Военная удача любит флирт с умными авантюристами…

Нет! Генерал Ренненкампф не был Ганнибалом Великой войны… Обвинения в его адрес в области военного искусства отчасти верны. Волею судьбы он не однажды в первые месяцы кампании мог склонить исход крупных сражений в пользу русского оружия, но упускал момент или действовал неуверенно. За несколько дней перед боем за Влоцлавск генерал Ренненкампф знал о численности наступающих немецких частей, видел горячую необходимость усиления левого фланга армии, но медлил. Вопреки мнению штаба фронта, своевременно перебросив 6-й Сибирский корпус в помощь генералу Сидорину, он мог серьёзно спутать карты фон Макензена. Встретив крепкую оборону двух русских корпусов у Влоцлавска, германские войска теряли бы драгоценное время и силы на лобовые атаки и поиски слабого места русского фронта. При таком раскладе исчезал фактор внезапности, ускользала инициатива. Дерзкий план Гинденбурга о срыве общего русского наступления в глубь Германии мог пойти под откос в самом начале операции. Её сценарий пришлось бы менять на ходу, что чревато ошибками.

Первый крупный бой разыгрался у Влоцлавска 30 октября (12 ноября). Соотношение сил в бою за Влоцлавск, по данным А.Н. Де-Лазари{106} — русские войска: до 25 000 штыков и 2500 сабель, 48 пулемётов и 106 орудий; немецкие войска: до 45 000 штыков и 8000–9000 сабель, 100 пулемётов и 324 орудия (Де-Лазари А.Н. Мировая империалистическая война 1914–1918 гг. Пояснения к атласу схем. М.: Государственное военное издательство, 1934. С. 58). Четыре германских корпуса обрушились на растянутый фронт недоукомплектованного русского 5-го Сибирского корпуса. Более чем двухкратное превосходство немецких сил и обилие артиллерии, казалось, предопределяли исход сражения. Но для гарантии успеха необходим был одновременный удар всех корпусов, а они находились на разном расстоянии от линии обороны противника. Их приходилось вводить в дело частями. Кроме того, протяжённость фронта заставила немцев развернуться широко, что не позволило надёжно сконцентрировать удар для прорыва русской позиции.

Донесения разведки обеспокоили русскую Ставку. Считалось, что немцы начали перегруппировку с целью усиления своего левого фланга. Не имея ясной картины происходящего и не желая откладывать намеченное наступление, Ставка вручила главнокомандующему Северо-Западным фронтом генералу Рузскому всю полноту власти.

Фронтовая и армейская разведки верно определяли масштабы ударной немецкой группировки. Штаб 1-й армии доносил, что 5-му Сибирскому