Анархия – мать порядка! 1918-1919 годы - Владимир Виленович Шигин

знал раньше. Мы обнялись и поцеловались. Отряд его был также хорошо, хотя и разнообразно, одет в немецкую, австрийскую, украинскую гайдамацкую форму и в крестьянскую одежду и тоже был вооружен до зубов. Это придавало ему боевой вид. В отряде чувствовался восторг, когда мы со Щусем облобызались…

В этих кратких фразах товарища Щуся для меня было все ясно и понятно. Он следовал в своей борьбе против угнетателей своеобразно им понятым постановлениям наших гуляйпольцев на конференции в городе Таганроге. Поэтому советовать ему что-либо другое в это короткое время я не мог. Однако, видя его теперь лично и припоминая отзывы о нем друзей, я очень не хотел, чтобы он, этот по натуре своей, по мужеству и отваге славнейший человек, так безумно сгорел в том способе борьбы, какого он придерживался до сих пор. Подумав, я предложил ему выслушать меня о моих намерениях, о намерениях всей нашей повстанческой организации, члены которой, хотя еще и не все, съехались. Я рассказал ему о том, какая работа нами проводится…

Товарищ Щусь, низко наклонив голову и глядя в землю, долго ни слова не возражал мне. Он лишь изредка посматривал на бойцов своего отряда и спрашивал их, слышат ли они, что я говорю. И сам слушал меня. А затем, когда я его спросил, что он может возразить на высказанные мною мысли, он быстро выпрямился и, по-детски улыбаясь, схватил меня в свои здоровенные объятия, выкрикивая:

– Да, да, я пойду с тобою, товарищ Махно!

В отряде раздались возгласы:

– Слава! Слава!»

Затем, когда крестьяне на митинге провозгласили Н.И. Махно «батькой», Ф. Щусь стал формально при нем адъютантом, но считал себя равным «батьке». Равным Махно считали Щуся и многие махновцы. Например, в документах 2го съезда повстанцев и крестьянских Советов Гуляйпольского района в феврале 1919 года махновский штаб фигурировал как «штаб Махно и Щуся». На том съезде Н.И. Махно был избран почетным председателем, а Ф. Щусь товарищем почетного председателя. Ф. Щусь опирался на значительную поддержку матросов на съезде. Так, председателем для его ведения был избран бывший севастопольский матрос левый эсер Б.В. Веретельников. Окончательно Ф. Щусь подчинился Н.И. Махно только в марте 1919 года. С февраля по май 1919 года Ф. Шусь являлся членом штаба 3-й Заднепровской бригады имени батьки Махно. С июля по август 1919 года Ф. Щусь был начальником кавалерии отряда Махно. С сентября по декабрь 1919 года он командовал 1-й кавалерийской бригадой повстанческой армии Махно. С марта 1920 года по апрель 1921 года являлся членом штаба армии Махно. В те дни махновцы пели:

Возьмем Щуся и Махно

И порядок наведем!

Мы – отважные гетманцы,

Все разрушим, все сожжем!..

Сам Ф. Щусь так же пробовал себя в стихосложении. Он являлся автором текстов нескольких популярных среди махновцев и крестьян Екатеринославщины повстанческих песен, например, такого шедевра, как:

…Черные знамена впереди полков,

Берегись Буденный батькиных клинков!

Писатель В.В. Вишневский в своем рассказе «Бронепоезд «Спартак» описал конфликт между Ф. Щусем и матросами с бронепоезда во время боев за Мариуполь, в ходе которого матросы-большевики бронепоезда избили Ф. Щуся. При этом Щусь к этому избиению отнесся «с пониманием», признав свою неправоту, хотя рядом с ним была целая дивизия подчиненных ему махновцев. В итоге все закончилось миром, и, надо полагать, совместной дружеской пьянкой. Матрос В.В. Вишневский служил на данном бронепоезде и был свидетелем происшествия. В его рассказе чувствуется недоговоренность о гораздо более тёплых отношениях Ф. Щуся с матросами большевистского бронепоезда. Это говорит о том, что между матросами даже из враждебных политических лагерей продолжала существовать не только определенная солидарность, но и личные отношения.

Внешность Щусь имел весьма впечатляющую: высокий рост, атлетическое сложение и огромные кулачищи. По воспоминаниям современников Щусь любил рассказывать о своей службе на флоте, которой очень гордился. Рассказывал наивным махновцам истории, как плавал на своем броненосце в Антарктиду, где охотился на пингвинов и ел их… Из воспоминаний бывшего комиссара большевика С.С. Дыбца: «Был когда-то матросом Балтийского флота (на самом деле Черноморского – В.Ш.) и прославился там как непобедимый в спортивной борьбе. Знает приемы французской борьбы, бокса. Смыслит и в лионском джиу-джитсу. Может собственными руками без напряжения удушить человека. Язык у того вываливается, а он давит на горло. Щусь с таким вкусом живописал, изображал эту операцию, что меня взял ужас. И омерзение. Носил он, как и Махно, длинные волосы, но черные. Высокий, здоровый, статный детина. Одевался в какой-то фантастический костюм: шапочка с пером, бархатная курточка. Сабля, шпоры. На пирах у Махно Щусь сидел, как статуя, и молчал. Он всерьез мечтал, что будет увековечен в легендах и сказках. Однажды он показал мне стихи какого-то украинского поэта о том, что батька Щусь один уложил наповал десять полицейских». По словам другого очевидца, Ф. Щусь был чемпионом по французскому боксу и борьбе и даже хорошо знал джиу- джитсу, он был способен удавить любого быстрым захватом». По свидетельству некого студента из Екатеринослава, Щусь имел тенденцию пускаться в лихие, не всегда оправданные рейды, и за ним следовало хорошо присматривать.

Будучи выходцем из бедной семьи (до службы на флоте он батрачил), дорвавшись до власти, Щусь отрывался «по полной». Очевидец писал, что Щусь щеголял в гусарском мундире и в матросской бескозырке на голове с надписью: «Иоанн Златоуст», причем всегда при револьвере и двух гранатах за поясом, кавказском кинжале и шпорах. По рассказу другого свидетеля, на ленточке бескозырки Ф. Щуся было уже написано «Свободная Россия». Даже конь Щуся был обряжен в стиле своего хозяина: «украшен лентами, цветами и с жемчужными ожерельями на ногах.

По свидетельству историка А. Николаева, Щусь был красавцем и очень интересовался красивыми махновками.

С мая по июнь 1921 года Ф. Щусь занимал должность начальника штаба 2-й группы армии Махно. Был убит в июне 1921 года под городком Недригайловым на Сумщине в бою с красными. Существует версия, что Ф. Щусь был застрелен лично батькой Махно в один из последних дней пребывания Махно в Гуляйпольском районе. Щусь, якобы, разуверился в дальнейшей борьбе, выступил с критикой Махно и предложил сдаться. Махно тут же, якобы, скомандовал: «Те, кто за Щуся – в одну сторону, а те, кто за Махно – в другую!». Когда на сторону Щуся перешло меньше, Махно его застрелил.

В целом черноморский матрос Ф. Щусь являлся одним из самых известных махновских атаманов, отличался большой