Русская Арктика: лед, кровь и пламя - Светлана Геннадьевна Самченко

принял участие Зоологический музей Академии наук. На каждый корабль были приняты разнообразные приборы для морской и береговой съемки, метеорологических, астрономических и магнитных наблюдений, для исследования высоких слоев атмосферы, для физико-химического и бактериологического исследования воды, почвы и воздуха; специальные буры и пилы для работ со льдом; приборы для измерения глубины, взятия образцов воды с разных глубин и определения ее температуры, захвата образцов грунта, наблюдения за морскими течениями; тралы, драги, планктонные сетки; приборы для собирания на берегу зоологических и ботанических коллекций, образцов горных пород; специальная посуда для консервирования, хранения и пересылки биологических сборов, хорошие цейссовские микроскопы, лупы от Швабе.

Из инструкции адмирала Дубасова для «Таймыра» и «Вайгача» по проведению научной работы:

«Благоволите приступить к составлению полного самостоятельного отчета согласно инструкции отчетности по гидрографическим работам, в первую очередь проложите промер и съемку, зимой займитесь обработкой журналов. Научные наблюдения ведите возможно шире и разностороннее, постройте дождемер, ведите наблюдения над образованием льда, возможно обстоятельную регистрацию сияний, установите минимальный термометр на расстоянии от корабля и организуйте все, что найдете возможным и интересным».

Среди других предметов снаряжения были также взяты стиральная машина с механической выжималкой. Это притом, что все прочие стирают белье так: сложить грязное в парусину, настрогать туда же мыло, привязать на веревку, кинуть за борт и… хорошо побегать по внешнему рейду, стараясь не намотать мешок с бельем себе на винты. Не простиралось, что в холодной воде не редкость – повторим. И так, пока чистым белье не станет.

Помимо этих предметов участники экспедиции были снабжены целой библиотекой. Для проведения досуга приобрели художественную литературу, научные книги, экземпляр энциклопедического словаря.

Корабли оставили Владивосток 31 мая 1912 года. Основной их задачей являлось продолжение описи северных берегов Сибири до Лены. Ввиду раннего для плавания в Северном Ледовитом океане времени «Таймыр» занялся сначала описью некоторых участков побережья Камчатки, а «Вайгач» с той же целью был послан к Командорским островам.

2 июля оба ледокола встретились в бухте Провидения, в которой пополнили свои запасы с берегового склада. 9 июля вошли в Чукотское море и в Восточно-Сибирском море произвели подробную опись и картографирование всех Медвежьих островов. Острова Крестовский и Четырехстолбовой, названный так Ф. П. Врангелем, уже имели названия. Остальные четыре – Андреева, Пушкарева, Леонтьева и Лысова – были названы в честь первых их исследователей, побывавших здесь еще в XVIII веке.

Морскую опись берега между Колымой и Индигиркой ледоколам произвести не удалось из-за мелководья. Но зато они картографировали острова Большой и Малый Ляховские, Васильевский, Семеновский, Столбовой, Котельный и побережье материка. «Вайгач» пришел в бухту Тикси 11 августа, к тринадцатому числу явился и «Таймыр». Бухта Тикси в то время была совершенно пустынна. Только у островка на мели лежала оставленная экипажем почти десять лет назад несчастная «Заря» барона Толля. У остова мертвой яхты ледоколы дали салют.

План 1912 года экспедиция выполнила. Однако состояние льдов казалось благоприятным, поэтому решили продолжить картографические работы, продвигаясь дальше на запад. 15 августа оба корабля покинули пустынную бухту Тикси и направились к полуострову Таймыр. Но севернее у 75° северной широты встретили непреодолимые тяжелые льды с торосами и 23 августа решили идти домой во Владивосток.

Разойдясь в тумане почти на 100 миль, ледоколы сохраняли меж собой радиосвязь, а встретившись у устья реки Лены, где не было льдов, вместе обогнули с севера Медвежьи острова, 10 сентября прошли Берингов пролив и 10 октября вернулись во Владивосток.

26 июня 1913 года близнецы-ледоколы отправились в новый поход, и к 7 июля были уже в бухте Провидения. Здесь экспедицию постигло первое несчастье – тяжело заболел капитан 1-го ранга Сергеев. Пришлось «Таймыру» идти в устье Анадыря – сдавать лежачего каперанга на рейсовый пароход, чтобы отправить во Владивосток, в госпиталь. Командование экспедицией принял старший лейтенант Борис Андреевич Вилькицкий. Он несколько пересмотрел планы похода и приказал «Вайгачу» снять новую карту южного берега острова Врангеля, а затем пройти к Медвежьим островам, к которым должен был подойти и «Таймыр», шедший с промером вдоль побережья Чукотки и заходивший по пути в Чаунскую губу.

«Вайгач» к острову Врангеля не прибыл. Пришлось его искать в районе Крестовского острова, где назначена была резервная точка встречи. Корабли встретились 3 августа. От острова Крестовского «Вайгач» направился снимать карту устья реки Яны, а оттуда в бухту Нордвик и к острову Преображения. «Таймыр» тем временем намеревался обогнуть с севера Новосибирские острова. На пути он попал в мелкие воды и даже несколько раз чиркнул килем по мелям, но, к счастью, все обошлось…

7 августа ледокол открыл первый свой новый остров. Не Землю Санникова, конечно, она-то совершенно в другом месте быть должна, но все же – достижение! Крохотный скальный клочок суши, синим базальтом вставший над студеным морем, был наречен в честь генерала Вилькицкого – отца нового начальника экспедиции.

А честь искать Землю Санникова «Таймыр» оставил себе. Для этого ледоколу пришлось обогнуть с севера Новосибирские острова. Но только льды встретились ему на пути. Только льды…

10 августа «Таймыр», изрядно обескураженный отсутствием в «координатах Толля» каких-либо признаков острова, пришел к острову Преображения, где его уже ожидал верный собрат и напарник.

Совершенно случайно при картографировании острова Преображения экипажи ледоколов нашли торчащий из мерзлой земли большой чугунный крест. Ни дат, ни каких-либо других надписей на кресте не было… Кто бы мог его – тяжеленный! – сюда притащить? В чью память его водрузили? Бог ведает. Вилькицкий предположил, что некие русские путешественники, люди православные, уже побывали на этом месте. И видимо, давно… Впоследствии чугунный крест исследователи связали с поморским походом в эти края в далеком 1618 году.

Потом «Вайгач» пошел описывать шхеристый берег глубоко врезавшейся в сушу бухты Марии Прончищевой, названной так в честь участницы Великой Северной экспедиции. И крепко сел там на мель… Пришлось напарника выручать. К счастью, дело обошлось без серьезных корпусных деформаций и течей, а то бы всей экспедиции конец – только и останется, что сворачивать работы да возвращаться домой как можно скорее…

Описные работы восточного берега полуострова Таймыр давались с трудом. 19 августа ледоколы вышли к мысу Челюскина, но подойти ближе к берегу помешали тяжелые – более метра – льды. 20 августа оба напарника нашли поблизости еще один остров, небольших размеров, нанесли его на карту и назвали Малым Таймыром. От него пошли на север и попали в полосу высоких, как горы, зеленых айсбергов, о происхождении которых было высказано немало предположений. Итак, нет в координатах, указанных Санниковым, никакой земли. И