Русская Арктика: лед, кровь и пламя - Светлана Геннадьевна Самченко

9 сентября 1901 года «Заря» едва насмерть не застряла в плотных льдах. Пришлось поворачивать вспять и останавливаться зимовать в Нерпичьей бухте. Весной 1902 года, несмотря на цингу и усталость, барон Толль все-таки решился на лыжно-лодочно-санный поход к острову Беннетта, планируя оттуда стартовать к Земле Санникова.

С собой барон взял земляка, астронома Зееберга и местных проводников: якута Василия Горохова – по родному языческому прозванию Омука, и эвенка Николая Протодьяконова, он же Багылай. «Заре» под управлением Матиссена приказано было прийти к острову Беннетта месяца через два, когда отпустят льды, чтобы забрать первооткрывателей нового острова, которые к тому времени, даст бог, как раз вернутся с Земли Санникова…

Перед тем как покинуть борт «Зари», барон Толль написал некое письмо, запечатал в конверт и надписал: «Вскрыть в случае гибели экспедиционного судна и возвращения без меня экипажа на материк или в случае моей смерти». Когда настал час распечатать письмо, Матисен прочел торопливые строки:

«Что касается указаний относительно вашей задачи снять меня с партией с острова Беннетта, то напомню только известное вам правило, что всегда следует сохранять за собою свободу действий судна в окружающих его льдах, так как потеря свободного движения судна лишает нас возможности исполнить эту задачу. Предел времени, когда вы можете отказаться от дальнейших стараний снять меня с острова Беннетта, определяется тем моментом, когда на “Заре” будет израсходован весь запас топлива для машины…»

Если же «Заря» подъест угольный запас ранее, барон приказывал ей добираться до бухты Тикси, стараясь сберечь экспедиционные отчеты и коллекции, а оттуда уже, пополнив топливные запасы с Тиксинской станции, идти в Архангельск или Александров-на-Мурмане. Это получается – бросить тех, кто на лыжах ушел? И не вернуться искать? Так моряки не поступают… Но письмо отвечало и на этот вопрос:

«Если вы принуждены будете обстоятельствами нас покинуть, мы рассчитываем выбираться с острова Беннетта на байдарах».

Сомнителен, прямо скажем, успех подобного плана. Но кто не рискует, тому на Севере делать нечего.

«Заре» не удалось пробиться к острову Беннетта. Льды, густые, толстые льды с торосами, которые не всякому ледоколу под силу, не пустили ее к заветному острову. Топливо было потрачено зря, оставался минимальный запас, чтобы кое-как добраться до Тикси.

Старый проводник Толля якут-охотник Джегерли, бывший с ним в предыдущих экспедициях и якобы тоже видевший Землю Санникова, заявил, что знает, где искать барона, и на свой страх и риск ушел с нартой во льды. Не нашел… Академия наук отрядила спасателей, но и им удалось обнаружить лишь временную стоянку четверых отважных – на острове Беннетта Толль и его спутники оборудовали ледовый склад, где оставили собранную в пути геологическую коллекцию, часть тяжелого снаряжения и экспедиционной документации. От самих же путешественников и следов не нашли – давным-давно пурга занесла.

Из дневника барона Толля, оставленного в «схроне» на острове Беннетта:

«Отправляемся сегодня на юг. Провианта имеем на 14–20 дней. Все здоровы… Для тех, кто нас ищет: приветствуем вас с прибытием!»

Есть в этом походе одна загадка. Обычно полярники путешествуют долгим полярным днем. Но чтобы идти куда-то бесконечной ночью? Тем не менее факт остается фактом: остров Беннетта был покинут Толлем и его спутниками под лучами полярного сияния и редких звезд, накануне непогоды, которую почти наверняка предвидел метеоролог и астроном Зееберг…

Боцман Никифор Бегичев, бывалый полярник, писал (орфография сохранена):

«Если бы оне вернулись в конце августа, то могли бы добраться на Новую Сибирь, где была для них устроена изба и имелся запас провизии. Но что их побудило итти в это время? Ни один путник в такое время года не пошел бы – на верную гибель…»

Ответ на вопрос, скорее всего, лежит в области полевой медицины. Возможно, злосчастная цинга начала одолевать путешественников. Тогда, если медлить до марта и ждать, пока скупое северное солнце всплывет из-за стылого горизонта, – не то, что Земли Санникова не найдешь, до берега не дойдешь своими ногами, чтобы спасателей встретить… Ночь, не ночь, а пойти придется, покуда силы еще есть!

Найденные на острове Беннетта дневники Толля и экспедиционные документы легли в основу чужой научной работы. Материалов хватило на тридцать два увесистых тома в кожаных «академических» переплетах. Колчак, принимавший участие наряду с прочими уцелевшими участниками похода «Зари» в систематизации и атрибутировании этих бумаг, впоследствии без обиняков ставил себе в заслугу эту публикацию. Не отсюда ли его, прямо скажем, преувеличенная слава «знаменитого исследователя Заполярья»?..

А «Заря» в бухте Тикси села на мель. Где по морю гуляют льды, там и по дну мели запросто перемещаются: кажется, вчера еще на этом месте карта была чиста, а нынче глядишь – и ледник с берега камней натащил или течение банку намыло… Сняться своими силами не удалось, пришлось через Академию наук заказывать буксир или хоть пароход какой, чтобы снял с борта поврежденной яхты экипаж и оставшиеся результаты научной работы.

Академия наук нашла купчиху Анну Громову, хозяйку небольшого пароходства, согласившуюся послать один из своих кораблей к «Заре». Но взамен купчиха выпросила себе бонус – сидящую на мели яхту. Мол, все равно ремонтировать не будете, а я, может, и сподоблюсь… Громовский пароход «Лена» вывез участников экспедиции, научные материалы и часть приборов. К декабрю 1902 года экспедиционеры были уже в Петербурге.

Позже новая хозяйка передумала снимать «Зарю», так и сидевшую на мели возле острова Бруснева. Бывшего норвежского зверолова постепенно доканывали шторма и вьюги, пока в 1915 году ни с того ни с сего остов корабля не объял пожар. Корпус корабля был уничтожен огнем до самой ватерлинии. Киль намертво врос в грунт. А ныне на этом месте, прямо над мелью, построили нефтеналивной причал, и теперь к могиле «Зари» швартуются гигантские северные танкеры…

А у барона Толля и его спутников могилы нет вовсе. Разве что все жестокое ледяное море считать погостом? Русско-японская война ненадолго прервала поиски Земли Санникова. Но в 1907 году полярными водами прошел крейсер «Алмаз». Да-да, тот самый крейсер-клипер, которому единственному изо всего разведотряда Второй Тихоокеанской удалось не только живым вылезти из огненного жерла Цусимы, но и добраться до Владивостока. В июне – сентябре 1907 года по инициативе и при участии адмирала Ф. В. Дубасова «Алмаз» совершил поход на Мурман «с целью определения возможности базирования морских сил на Севере и использования сообщения между Атлантическим и Тихим океанами вдоль берегов Сибири». Его экспедиционная программа предусматривала заход на Котельный и Новосибирские острова