Вагнер. Дорога на Бахмут. 300! 30! 3! - Аzнеп

Первый раз к ней заходишь, сдаешь документы, кровь на ПЦР-тест[1], и она тебя полностью голым фотографирует, после чего выходишь и встаешь в конец очереди своей группы. После чего заходишь второй раз, и она тебе ставит печать, означающую отрицательный тест или положительный, то есть годен или нет.

Если тест положительный, есть второй шанс съездить в город и сдать там, в независимой клинике, и привезти анализы сюда, ну а если снова положительный, то стоп колеса. Самое интересное, что печати были детские — дракончики, киты и прочее. Их обозначения были ясны только самим сотрудникам набора. Потом мы зашли в общий зал, где с нами провели беседу сотрудники службы безопасности, которые объяснили сразу все правила и законы конторы, что можно, что нельзя и порядок прохождения их комиссии.

Когда мы разбежались по кабинетам службы безопасности, каждый входил по одному. Первый вопрос, заданный мне, был и основным. Сотрудник коротко просмотрел мою анкету и спросил почему я хочу работать в конторе. Нам ребята, уже которые проходили до этого, рассказывали некоторые варианты ответа.

Мой ответ был краток и ясен: пятьдесят процентов заработать деньги, чтобы семья ни в чем не нуждалась, другие пятьдесят процентов — безусловно, патриотизм, и если положить на чашу весов, то они будут на одном уровне, на что он мне ответил: «Вопросов больше не имею и желаю удачи!»

Это крайняя инстанция, которую необходимо было пройти, и считалось, что все — ты уже сотрудник, оставалось только дождаться, когда за тобой придут и заберут непосредственно представители твоего отряда. Одного парнишку из нашей группы врачи забраковали, и он сразу же начал искать выход, чтобы хотя бы работать в такелаже: эта служба занималась разгрузкой, погрузкой боеприпасов, вещей и прочими делами. Как после я узнал, у него это получилось. Я всех ребят перечислять не буду, с которыми познакомился тогда, а только тех, с кем меня жизнь столкнула позже.

Ребята с разной судьбой, с разным воспитанием, с разным вероисповеданием и такие близкие по духу, по соображениям. Целеустремленные в одном направлении, настроенные только на нашу общую победу над врагом.

Этот день подходил к концу в ожидании. Тонны выпитого кофе в курилке под сотни сигарет и под жизненные истории вновь прибывающих людей, и даже обмен опытом двухдневной давности. Нас загнали в барак, потому что началась отправка ребят в командировку после двухнедельного обучения. Это делалось в целях соблюдения режима секретности, чтобы абитуриенты не видели, сколько человек, сколько автобусов уезжает, ведь по факту нас там не было.

И конечно, находились и такие, которые каким-то образом все-таки прятали телефоны и пытались постоянно ходить и что-то снимать. Стоит отдать должное, служба безопасности очень быстро выявляла нарушителей правил. И конечно же, следовали наказания, о которых я расскажу чуть позже, но, по моему мнению, они были очень строгими и все же очень справедливыми, потому что уже после мы видели, что такое армия без дисциплины, и оценивали последствия.

Вот и подошел второй день к концу, все мы уже ждали, когда нас заберут по подразделениям, осталось только переждать ночь.

День третий

Наверное, после третьего дня я уже перестану их считать, потому что им нет счета, а просто продолжу описывать повседневные различные ситуации.

Ближе к обеду нас построили и сказали собрать вещи, так как в скором времени за нами должны были прибыть представители и разобрать по отрядам. Было обидно, что тех ребят, с кем мы тесно общались эти три дня, в том числе и Леху, забрали по другим отрядам, и только в конце пришли за мной и забрали одного. Кстати, как выяснилось, когда с Лехой уже чуть позже общались, что мы ехали даже в одном поезде — только в соседних вагонах.

Когда созвонились с женой, она рассказала, что видела его, он тоже со своей прощался на перроне, но я тогда не обратил внимания, да и мне просто было не до этого.

Вспомнился еще один интересный случай, когда я только подумывал о конторе, стоит или нет туда ехать, находясь на шабашке, это уже было после увольнения из армии, позвонил своему товарищу по службе. Рассказал ему о своих планах, он меня поддержал, и, как выяснилось, он должен был ехать в отпуск. Сам Серега, так его звали, был из тех краев, где находилась база компании. Он рассказал о своем желании в скором времени уволиться и тоже податься в «вагнера».

От него поступило предложение ехать туда вдвоем, только якобы он хотел попасть на собеседование и что-то уточнить для себя. Мы договорились сначала ехать на машине, потом решили на поезде, потом на самолете, и вид транспорта менял постоянно он. Единственное, я сразу сказал, что не хочу ехать на такое расстояние на автомобиле.

В итоге определились, что я еду на поезде, а он летит на самолете. Серега должен был меня встретить уже на вокзале в Краснодаре. В конце своего пути я ему позвонил, чтобы спросить, будет он меня встречать или нет. Он ответил, что проспал самолет и вылетит следующим, поэтому увидимся уже на базе.

Я сразу же догадался, что это какая-то мутная тема, потому что, по моему мнению, человек либо хочет и делает, либо не хочет и ищет причины. Эта история так и осталась покрыта мраком, но потом он рассказывал, что якобы приезжал на собеседование, но по каким-то причинам его не уволили, и так он не оказался в конторе. Хотя тогда можно было уволиться еще из армии, только потом — негласно опять-таки — запретили увольнения до конца Специальной военной операции, и все контракты стали автоматически продлеваться.

Подошел куратор, и мы пошли. Забрали сначала телефон на фильтре и все мои вещи. Когда мы пришли уже в барак нашего отряда, то там я наблюдал очень много людей, опять незнакомых. Я зашел, обозначился, ребята встретили меня хорошо, да и в принципе так было заложено в конторе: куда бы ты ни зашел в качестве вновь прибывшего бойца, тебя сначала накормят, напоят чаем, а потом только уже основное знакомство и рабочие моменты… Во мне такая черта сохранилась и по сей день. И когда, будучи в другом статусе и в других организация, я наблюдаю абсолютно обратное отношение или такое же, но лицемерное, меня внутри прям бомбит, разрывает всего на части. Те ребята, как оказалось позже, готовились уезжать на дальнее направление в Центральноафриканскую Республику. Мы потом