Военные конфликты на Дальнем Востоке и Беларусь. 1921–1941 гг. - Ирина Юрьевна Воронкова

class="p1">В течение двух суток в жестокой битве участвовали более 250 танков и бронемашин советско-монгольских войск. По мнению Г. К. Жукова, откровенно назвавшего ее (правда, спустя много лет) «баин-цаганским побоищем», была «классической операцией активной обороны войск Красной Армии, после которой японские войска больше не рискнули переправляться на западный берег реки Халхин-Гол»[388].

Пытаясь взять реванш, в ночь с 7 на 8 июля японцы потеснили советские правофланговые батальоны на восточном берегу Халхин-Гола. Во время этих боев погиб командир 149-го стрелкового полка майор И. М. Ремизов. Его именем была названа высота, за которую позднее, в августе, развернулись самые тяжелые бои и где затем был подавлен последний очаг сопротивления японцев.

Утром 10 июля 66 истребителей из 22-го авиаполка вылетели на штурмовку японских позиций. Вскоре они встретились с почти четырьмя десятками японских самолетов и вступили в бой, в ходе которого к обеим сторонам подошло подкрепление – 30 истребителей из 70-го полка и до 20 японских. Бой продолжался 20 минут, после чего японцы ушли на свою территорию. Советские пилоты уничтожили 11 самолетов противника, потеряв при этом 3 своих. По данным исследователя истории русской авиации В. И. Кондратьева, в этом бою пропали без вести трое летчиков 22-го полка, в их числе – Пискунов[389]. Однако в архивных источниках указано, что старший лейтенант Николай Тарасович Пискунов, уроженец д. Каменка Бобруйского района Могилевской области, погиб в бою 9 июля и похоронен в г. Баин-Тумэн[390].

Тяжелые июльские бои унесли жизни многих других наших земляков. Погибли красноармейцы 9-й мотоброневой бригады Феодосий Семенович Титоренко и Матвей Станиславович Турков; старшина 45-го отдельного батальона 11-й легкотанковой бригады Павел Константинович Прудников; военнослужащие 8-й мотоброневой бригады – младший командир Тимофей Спиридонович (Степанович) Бакунов и красноармеец Афанасий Арсентьевич Прощаев; воины 36-й Забайкальской стрелковой дивизии старший лейтенант Семен Григорьевич Кленов, младший командир Иван Яковлевич Матковский и красноармеец Иван Сергеевич Леонов; красноармейцы 82-й стрелковой дивизии Алексей Терентьевич Сачонок и Петр Адамович Марзалик; командир роты 5-й мотострелковой пулеметной бригады старший лейтенант Павел Иванович Петруненко. Старший лейтенант 9-й мотоброневой бригады Евгений Васильевич Кореняко был посмертно награжден орденом Ленина[391].

С 12 по 21 июля в боевых действиях наблюдался некоторый перерыв, связанный с сильным ухудшением погодных условий. Обе стороны использовали это временное затишье для реорганизации и наращивания сил.

Советское командование дополнительно сосредоточило в районе конфликта 82-ю и 57-ю стрелковые дивизии, один полк 152-й стрелковой дивизии, 6-ю танковую бригаду, 126-й артполк, 85-й зенитно-артиллерийский полк, две роты огнеметных танков, 212-ю авиадесантную бригаду и другие части[392].

Продолжалось численное увеличение ВВС 1-й Армейской группы. В частности, 12 июля 1939 г. из БОВО прилетел в полном составе 56-й скоростной бомбардировочный авиаполк, отдельные экипажи которого ранее участвовали в боевых действиях на территории Китая. Вместе с другими авиачастями полк был включен во вновь созданную 100-ю скоростную бомбардировочную авиабригаду.

В августовские дни, предшествовавшие решительному наступлению советских и монгольских войск, в ходе боевых действий погибли белорусы: военнослужащие 149-го мотострелкового полка 36-й Забайкальской мотострелковой дивизии лейтенант Федор Николаевич Побережков, красноармейцы Владимир Георгиевич Баханькин и Николай Петрович Иванов; красноармейцы 603-го стрелкового полка 82-й стрелковой дивизии Михаил Михайлович Писарев и Петр Адамович Мазаник (Мазалик)[393].

Подтянутые в район конфликта 82-я и 57-я стрелковые дивизии, 6-я танковая бригада, зенитный артполк, противотанковые части, тяжелая артиллерия, войска связи и другие подразделения имели в своем составе большое количество военнослужащих, призванных из запаса, причем некоторые никогда не держали в руках винтовки. К примеру, 82-я стрелковая дивизия на 100 % состояла из плохо обученных запасников[394]. В связи с этим 3 августа Г. М. Штерн обратился к К. Е. Ворошилову с просьбой прислать 5 тыс. человек кадрового пополнения, поскольку «…японцы воюют в МНР кадровыми войсками… и особую роль в данном частном столкновении имеет вопрос чести и престижа нашей армии, а наши приписники, и особенно переменники, к сожалению, плохо обучены»[395]. Просил направить в Монголию 12 тыс. кадрового пополнения также Г. К. Жуков. Эти обращения не остались без внимания. Уже 5 августа из Москвы в распоряжение Военного совета 1-й Армейской группы отбыл эшелон, в котором находились 646 опытных командиров, среди них – 575 лейтенантов, командиров стрелковых взводов, имевших двухлетний опыт воинской службы[396].

К 20 августа, т. е. к началу главного наступления, группировка советско-монгольских войск имела 57 тыс. человек, 542 орудия и миномета, 2255 станковых и ручных пулеметов, 498 танков, 346 бронемашин, 515 боевых самолетов[397]. Ей противостояла специально сформированная императорским декретом японская 6-я отдельная армия под командованием генерала О. Риппо: более 75 тыс. человек, 500 артиллерийских орудий, 182 танка, 500 самолетов[398]. Японцы планировали начать решающее наступление 24 августа, однако советские войска опередили противника.

Советское командование разработало план, который предусматривал сковать японцев частью сил с фронта и одновременно охватывающими ударами по флангам окружить и уничтожить их между рекой Халхин-Гол и Государственной границей. Для этого были созданы 3 ударные группы: Южная полковника М. И. Потапова, Северная полковника И. В. Шевникова, по флангам которых должны были действовать монгольские кавдивизии, и Центральная группа комбрига Д. Е. Петрова для действий с фронта. Резерву 1-й Армейской группы следовало сосредоточиться в 6 км юго-западнее горы Хамар-Даба и быть готовым развить успех южной или северной групп. Для артиллерийского обеспечения операции в войсках были созданы 4 артиллерийские группы поддержки пехоты, а также артгруппы дальнего действия, последние должны были подавлять зенитную и наземную артиллерию севернее и южнее притока Халхин-Гола – реки Хайластын-Гол и уничтожать резервы в районе Номон-Хан-Бурд-Обо и юго-восточнее Хайластын-Гола.

Благодаря этому плану, основанному на умелой перегруппировке войск, советское командование, не имея преимущества в живой силе, добилось решающего перевеса на направлениях главного удара. План операции по разгрому японских войск был утвержден в середине августа. В его разработке участвовал в качестве работника штаба 1-й Армгруппы белорус С. И. Любарский, окончивший в 1938 г. Академию Генерального штаба. За участие в боевых действиях в районе реки Халхин-Гол он был награжден орденом Красного Знамени.

Степан Иванович Любарский, 1896 года рождения, уроженец д. Старые Пески бывшей Гродненской губернии (ныне в Березовском районе Брестской области), был призван в армию в 1915 г. С 1918 г. – в Красной Армии. Участник Гражданской войны. Окончил Высшие офицерские курсы «Выстрел», Военную академию РККА им. М. В. Фрунзе (1932 г.), Академию Генерального штаба РККА (1938 г.). После Халхин-Гола участвовал в военном походе в Западную Беларусь. С декабря 1941 г. – начальник штаба 10-й армии в ходе оборонительных боев под Москвой. Непосредственный участник