Технология лжи. Нацистская антипартизанская пропаганда на оккупированных территориях СССР. 1941–1944 гг. - Иван Иванович Ковтун

особенно это относится к работам современных западных исследователей. Автор слабо знает руководящие документы по борьбе с партизанами, делает ошибки в их датировке (например, «Наставление» ОКХ от 25 октября 1941 г., по мнению историка, вышло в ноябре 1941 г.). Пушкаренко ссылается на некоторые инструкции нацистов, но не сообщает, кем, когда и по какому поводу они были выпущены (в частности, таким образом подается информация о выступлении командующего полицией безопасности и СД Эдуарда Штрауха на закрытом совещании в генеральном округе «Вайссрутения» 8—10 апреля 1943 г.).

Автор почему-то считает, что директива Гитлера № 46 «Об усилении борьбы с бандитизмом на Востоке» от 18 августа 1942 г. стала причиной конфликта между генеральным комиссаром генерального округа «Вайссрутения» Вильгельмом Кубе и СС, не приводя при этом никаких убедительных доказательств. Известно, что осенью 1942 г. Кубе просил отправить на подведомственную ему территорию войска СС, чтобы положить конец распространению партизанской угрозы. Более того, генеральный комиссар неоднократно присутствовал на совещаниях уполномоченного рейхсфюрера СС по борьбе с бандами Эриха фон дем Баха[42], где обсуждались планы карательных операций. Кубе был совсем не против силовых мер. Так же как и схватка за властные полномочия внутри аппарата управления генеральным округом «Вайссрутения» между представителями Розенберга и Гиммлера вовсе не отменяла их совместных действий против «красных бандитов». Тем не менее Пушкаренко утверждает, что Кубе не согласился с силовым вариантом и пошел на создание Белорусского корпуса самообороны (БКС) для поддержания порядка и борьбы с партизанским движением. Однако создание Белорусского корпуса напрямую говорит о согласии Кубе на силовые мероприятия.

Вопросы, связанные с антипартизанской пропагандой, также поднимаются в научных исследованиях М.В. Дацишиной и К.Н. Максимова[43]. В первой работе историк затрагивает интересующую нас тематику в рамках разных блоков, где анализируются проявления нацистской пропаганды. В частности, Дацишина упоминает такой важный эпизод, как создание 10 сентября 1942 г. при министерстве Розенберга межведомственного органа по пропагандистской борьбе с партизанами и принятых им решениях. Увы, автор оставила без ответа некоторые принципиальные вопросы: что послужило причиной для создания межведомственного органа для проведения антипартизанской пропаганды? Присутствие представителей каких ведомств в органе было доминирующим? Насколько справился с поставленными задачами этот орган?

В книге К.Н. Максимова антипартизанская пропаганда обозначена лишь штрихами. Автор приводит всего лишь одну статью «Очистить степь от большевистской скверны» из оккупационной газеты «Свободная земля». В своих комментариях историк повторяет уже известные оценки специалистов, рассматривавших аналогичные публикации в других немецких и коллаборационистских изданиях.

* * *

Предметом настоящего исследования является немецкая антипартизанская пропаганда на временно оккупированных территориях СССР, которая проводилась захватчиками в 1941–1944 гг. Эта пропаганда не ограничивалась только вопросами дискредитации и разложения партизанского движения. Она включала в себя и проблемы взаимоотношения с местным населением, постоянные попытки противника разорвать связи между гражданскими лицами и участниками сопротивления, активное использование в этой сфере коллаборационистов – как по линии пропаганды (для чего нередко привлекались бывшие советские журналисты), так и в области боевых действий против партизан.

Немаловажное значение имеет проблема поддержки партизанского движения местными жителями. Не секрет, что в разных регионах СССР, оказавшихся под пятой завоевателей, военно-политическая и хозяйственно-бытовая обстановка имела свои особенности, которые накладывали отпечаток на пропагандистскую деятельность нацистов и их пособников.

Цель нашего исследования заключается в том, чтобы в комплексе раскрыть существенные признаки и свойства нацистской антипартизанской пропаганды на оккупированных территориях СССР. Центральными объектами в рамках данного вида пропаганды выступают партизаны, коллаборационисты и гражданское население. Последнее, в сущности, являлось главным источником поддержки и пополнения сил сопротивления. Поэтому для пропагандистов Третьего рейха влияние на сознание граждан на оккупированных территориях считалось важнейшей частью информационной деятельности.

Авторы ставили перед собой следующие задачи. Во-первых, рассмотреть генезис основных стратегий антипартизанской пропаганды в захваченных регионах СССР. Во-вторых, проанализировать работу немецких оккупационных властей и учреждений, отвечавших за пропагандистскую деятельность в области противодействия советским силам сопротивления. В-третьих, рассмотреть арсенал средств и методов, применявшихся нацистами при ведении антипартизанской пропаганды, и ответить на вопрос, насколько эти инструменты воздействия были эффективными. В-четвертых, рассмотреть главные направления, по которым немцы организовывали пропагандистское воздействие в отношении участников сопротивления и местных жителей. В-пятых, рассмотреть вопрос использования коллаборационистов германскими военными и гражданскими органами в пропаганде против партизан.

Заметим также, что пропагандистское воздействие оказывалось не только на советских граждан, партизан и коллаборационистов, но и на самих немцев – представителей вермахта, частей СС и полиции, чиновников из административных органов, включенных в процесс борьбы с партизанами. Важно поэтому рассмотреть, как сами немцы реагировали на партизанское движение, как его отображали в средствах массовой информации Германии и оккупационных изданиях.

Авторы не разделяют устоявшуюся с советских времен точку зрения, что «нацистский пиар» был примитивным и неэффективным. Нацистская пропаганда (как и любая другая пропаганда), безусловно, включала в себя элементы манипуляции, демагогии и откровенной лжи, но примитивной она отнюдь не была. Поэтому, на наш взгляд, и ее влияние было весьма заметным.

Авторы настоящего исследования соблюдают положения Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114—ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности». Использование материалов нацистской пропаганды в рамках нашей работы обусловлено исключительно научными целями и целями формирования негативного отношения к идеологии нацизма и экстремизма.

Мы искренне благодарим всех, кто поддерживал нас в научном поиске и помогал нам в работе над книгой: доктора исторических наук Б.Н. Ковалева (Санкт-Петербург, Великий Новгород), кандидатов исторических наук И.А. Альтмана, И.В. Грибкова и С.Г. Чуева (Москва). Отдельно хочется поблагодарить за большую помощь нашего коллегу и друга, кандидата исторических наук С.В. Кулинка (Минск, Белоруссия).

Глава первая

Паутина ментального контроля. Германские структуры, ответственные за ведение антипартизанской пропаганды на оккупированных восточных территориях

Доктор Геббельс и пропагандистские органы вермахта

Готовясь к нападению на Советский Союз, военно-политическое руководство нацистской Германии постаралось извлечь все возможные уроки из опыта ведения пропаганды в годы Первой мировой войны[44]. Насколько известно, деятельность в этой сфере кайзеровской империи во многом провалилась из-за ведомственной разобщенности и отсутствия на государственном уровне централизованного органа управления[45]. Помимо неверных шагов во внутренней информационной политике, повлекших за собой развал немецкого тыла, германская военная пропаганда не смогла добиться поставленных перед ней целей в области воздействия на войска и население враждебных ей стран. Генерал от инфантерии Эрих Людендорф вспоминал: «Германская пропаганда с трудом удерживала свои позиции, несмотря на все старания, и ее достижения были недостаточны в сравнении с величиной задачи. Нам не удалось существенно повлиять на неприятельские народы»[46].

В середине 1930‑х гг. эти вопросы стали предметом серьезного изучения в