Вьетнамский Сталинград: сражение за Дьенбьенфу. Малоизвестные страницы войны в Индокитае. 1953— 1954 - Валерий Владимирович Иванов

все указанные формирования были включены в состав немецких дивизий535. Их использовали для охраны объектов «Атлантического вала» и в борьбе с местными партизанами. Дальнейший путь этих подразделений сложился по-разному.

570-й батальон сдался в плен англо-американским войскам в первый же день высадки союзников в Нормандии. 454-й казачий кавалерийский полк, блокированный частями французских регулярных войск и партизанскими отрядами в г. Понталье, отказался капитулировать и был полностью уничтожен. Такая же участь постигла в Нормандии 82-й казачий дивизион536.

Таким образом, наши соотечественники, одетые в немецкую форму, не всегда спешили сложить оружие перед англо-американскими и французскими войсками. Да и союзники СССР видели в них в первую очередь пособников гитлеровцев, а не врагов большевизма. Следовательно, в случае оказания сопротивления их немедленно уничтожали.

К тем, кто сдавался в плен, отношение также было неоднозначным. Убежище первоначально предоставлялось исключительно лицам, которые могли всерьез заинтересовать спецслужбы США и Великобритании. Остальные подлежали отправке в фильтрационные лагеря. В 1945–1946 гг. англо-американские власти передавали многих из них в СССР. Причина такого отношения к коллаборационистам заключалась не в стремлении Вашингтона и Лондона выполнить свои союзнические обязательства перед Москвой. Просто бывшие полицаи, каратели, националисты были никому не нужны. От них старались избавиться, как от ненужного балласта.

Утверждать, что Франция не выдавала СССР советских подданных – участников гитлеровских формирований, так как не подписывала Ялтинских соглашений, не вполне корректно по следующим причинам.

1. Москва могла договориться с Парижем о судьбе своих граждан и без участия третьей стороны. В 1945 г. СССР добился депортации некоторого количества немецких военнослужащих и солдат прибалтийских легионов, ранее бежавших в Швецию. Кремль вел переговоры со Стокгольмом, не прибегая к посреднической помощи Вашингтона и Лондона.

2. Красная армия освободила 313 311 французов – узников концлагерей, угнанных на работы, на территории СССР, Восточной Германии, странах Центральной и Юго-Восточной Европы537. Все они были репатриированы без каких-либо препятствий с советской стороны. Париж был благодарен Москве за участие в судьбе своих граждан.

Глава французской военной миссии в СССР генерал Пети, выступая 16 мая 1945 г. перед офицерами французской армии в Бронницком лагере, подчеркивал: «Господа офицеры! Наш великий союзник Советский Союз, разгромив Германию и победоносно закончив войну, освободил сотни тысяч французских пленных. Мы преклоняемся перед мощью Советского Союза и бесконечно благодарны ему за то, что он сделал для освобождения человечества, и в частности Франции. Вы должны быть благодарны советскому правительству и личному составу комендатуры за те условия, которые для вас созданы, и за то внимание, которое вам оказывают. Несмотря на то что многие граждане Советского Союза получают по 300–400 граммов хлеба в день, вы получаете 700. Это очень много, господа офицеры, учитывая все трудности военного времени»538.

После завершения войны командование Красной армии позволило французским уполномоченным посещать лагеря для немецких военнопленных для того, чтобы выявить и вернуть на родину лиц, которые скрывали свое подданство. Полковник Маркье, побывавший во многих лагерях на территории СССР, признавал: «В этих лагерях нет ни одного француза, ни одного эльзас-лотарингца, которые ожидали бы репатриации, – все мои соотечественники уже давно отправлены во Францию»539.

3. Французское правительство едва ли могла беспокоить судьба советских коллаборационистов еще и по другим обстоятельствам. Следует учитывать, что на территории СССР в период 1941–1945 гг. советскими войсками было взято в плен 23 136 французов, воевавших в вермахте, формированиях СС, созданных немцами. По данным на 22 апреля 1956 г., 21 811 этих лиц были освобождены и репатриированы540. Некоторых из них Советский Союз передал французским властям еще в 1946 г. Москва имела полное моральное право требовать того же от Парижа.

4. Президент Ш. де Голль хоть и ненавидел диктатуру И.В. Сталина, но к России всегда относился с большим уважением. СССР признал де Голля как единственного законного представителя Франции в один из самых напряженных периодов его деятельности. На советско-германском фронте в 1943–1945 гг. сражалась эскадрилья, впоследствии преобразованная в авиаполк, получивший почетное наименование «Нормандия – Неман». СССР поддержал участие Франции в подписании акта о капитуляции Германии. Советско-французское сотрудничество не могло не оказать влияния на взаимоотношения наших государств в первые послевоенные годы.

Французы отлично понимали, что подданные Советского Союза, служившие гитлеровцам с оружием в руках, не могут быть приравнены к эмигрантам – участникам Белого движения. Де Голль не стал бы портить отношения с Кремлем отказом выдачи тех, кого в СССР называли изменниками Родины, а во Франции – коллаборационистами.

5. Балмасов и сторонники его версии подкрепляли свою точку зрения аргументом, что самый активный процесс репатриации в Европе происходил в 1945–1948 гг. Следовательно, именно в этот период мог осуществляться наиболее активный приток волонтеров в легион. Национально-освободительные волнения потрясали многие заморские колонии Франции. Следовательно, Париж нуждался в пополнении своих колониальных войск. Однако подобное утверждение не вполне справедливо.

Национально-освободительное движение в азиатских и африканских владениях Франции в 1945–1948 гг. только набирало силу. Колонизаторам противостояли плохо организованные объединения повстанцев. Разгромить малочисленные отряды инсургентов было несложным делом. Колониальные власти в этот период, не привлекая крупные контингенты, жестоко подавили восстания на Мадагаскаре, в Сирии и Марокко.

Что касается войны в Индокитае, то по распоряжению де Голля еще в 1945 г. был сформирован Дальневосточный экспедиционный корпус, в состав которого было разрешено принимать французов, сотрудничавших в период оккупации с гитлеровцами, но не совершивших тяжелых преступлений541. Более того, как уже упоминалось, Париж планировал сокращение собственных вооруженных сил. Расширения штатов Иностранного легиона также не предполагалось. Следовательно, французская армия не испытывала острой необходимости в пополнениях.

Тем не менее не следует делать окончательный вывод, что русских, украинцев, белорусов не было в легионе в период войны в Индокитае. Наших бывших соотечественников можно разделить на две категории. В первую очередь это были эмигранты, покинувшие Россию после Октябрьской революции 1917 г. и Гражданской войны. Они не попадали под статус обычных репатриантов, так как уже давно являлись подданными Франции. Однако таковых были единицы, и, как правило, они занимали высшие командные посты в легионе. В Дьенбьенфу их просто не могло быть.

Ко второй категории относились так называемые эмигранты, переехавшие во Францию в 1941–1945 гг. Как уже упоминалось выше, в годы Второй мировой войны в странах Европы, помимо солдат и офицеров восточных легионов и частей СС, оказались миллионы наших соотечественников и выходцев из стран Восточной Европы. Многие из них вернулись на родину. Некоторые, опасаясь наказания, стремились избежать депортации в СССР. Одним из таких путей стала вербовка в Иностранный легион.

На территории Франции в 1944–1945 гг. в некоторых немецких частях ПВО и в специальных учебных подразделениях служило несколько сот украинских юношей и девушек, так