Академический зигзаг. Главное военно-учебное заведение старой России в эпоху войн и революций - Андрей Владиславович Ганин

вступительный экзамен 1913 года, но не попавших в академию по конкурсу. Однако эти офицеры почти все уже служили в штабах, и их возвращение в армию после курсов не ликвидировало некомплект, а, наоборот, усугубляло его на время учебы. Лишь к 1 января 1918 года можно было рассчитывать на некоторое уменьшение некомплекта, поскольку тогда курсы должны были окончить офицеры, поступившие из строя. Однако к тому времени могла завершиться война.

Щербачев считал необходимым включить в программу обучения лишь безусловно необходимые предметы для службы в штабе корпуса. Он выступал за четырехмесячную подготовку без разделения на старший и младший классы. По проекту Щербачева учебный план должен был включать 348 часов занятий в течение трех месяцев, четвертый месяц учебы посвящался поездкам на фронты для ознакомления с работой офицеров Генерального штаба и осмотра позиций. Экзаменов предлагалось не проводить, а знания оценивать по итогам практических занятий.

В результате обсуждения были установлены новые сроки работы курсов. Для подготовительных курсов 1‑й очереди – два с половиной месяца, с 1 ноября 1916 года по 15 января 1917 года, для подготовительных курсов 2‑й очереди и дальнейших – трехмесячный срок, для старшего класса – пять месяцев; позднее была установлена продолжительность в семь месяцев (пять месяцев – теоретическая подготовка и два месяца – полевые практические занятия и экзамены). 18 февраля 1917 года особым повелением курс старшего класса 1‑й очереди был сокращен с семи до пяти месяцев.

27 октября 1916 года Военный совет утвердил «Положение об ускоренной подготовке офицеров в Николаевской военной академии в течение настоящей войны», высочайше утвержденное 30 октября и объявленное в приказе по военному ведомству.

Намечалось открытие 2,5‑месячных подготовительных курсов 1‑й очереди, 3‑месячных подготовительных курсов 2‑й очереди и, если понадобится, 3‑й очереди, а также старшего класса каждой из очередей. Целью подготовительных курсов была обозначена ускоренная подготовка строевых обер-офицеров к выполнению обязанностей офицеров Генерального штаба на младших должностях в полевых штабах действующих армий. Успешно окончившими подготовительный курс считались офицеры со средней отметкой 8 (и не менее 6 по каждому предмету). Предполагалось проведение выпускных экзаменов. Вольнослушатели не допускались (позднее, однако, это положение было изменено). В программу курсов включались

лишь те предметы и занятия, какие необходимы для твердого усвоения техники службы Генерального штаба и для расширения тактического кругозора офицеров настолько, чтобы они могли правильно оценить обстановку в пределах корпуса, понять оперативную идею своего начальника и разработать ее для передачи к исполнению войскам.

По окончании подготовительных курсов 1‑й очереди офицеры отправлялись в армию на замену уезжавших в академию на подготовительные курсы 2‑й очереди и в старший класс 1‑й очереди.

В старшем классе 1‑й очереди должно было завершаться обучение офицеров, прошедших в мирное время подготовку в младшем классе академии, а в старшем классе 2‑й и 3‑й очередей – тех, кто прошел через подготовительные курсы в военное время. Окончание курсов давало право на академический знак, причисление к Генштабу, а затем и перевод в него.

На подготовительные курсы 1‑й очереди распоряжением Ставки предполагалось командировать 220 офицеров из строевых частей действующей армии по выбору и под ответственность начальников дивизий: по два офицера от каждого армейского корпуса и по пять – от каждого гвардейского и кавалерийского. На курсы 2‑й очереди, открывавшиеся с 1 февраля 1917 года, намечалось командировать 125 желающих из числа привлеченных к исполнению вакантных должностей Генштаба в полевых штабах действующей армии, выдержавших в мирное время предварительные испытания в 1914 году или конкурсные экзамены в 1911–1913 годах. Основной задачей курсов было влить в полевые штабы выпускников старшего класса к 1 июля 1917 года, когда намечался период активных операций.

Петерс и Андогский

На развитие академии в 1916–1922 годах оказала большое влияние деятельность двух ее начальников, о которых необходимо рассказать подробно. Исполняющим должность начальника академии в 1916 году стал генерал-майор Владимир Николаевич Петерс (Камнев; 11 августа 1864 – 8 января 1938), выпускник академии 1894 года. Петерс позднее стал тестем создателя легендарной «Катюши» выдающегося военного инженера Г. Э. Лангемака, замужем за которым была дочь генерала Елена.

По слухам, назначение Петерса на должность начальника академии состоялось по протекции близкого ко двору авантюриста, князя М. М. Андронникова – человека из круга Г. Е. Распутина. По свидетельству генерала П. С. Махрова, Петерс-Камнев «известен был как хороший преподаватель тактики, отличный строевой офицер-администратор», который «отличался спокойным характером, работоспособность[ю], выдержкой, трудолюбием и справедливостью». Профессор М. А. Иностранцев вспоминал о своей поездке с Петерсом-Камневым в Ставку в конце 1916 года: «По существу, он был не дурной, не глупый и доброжелательный человек, но несколько легкомысленный и… весьма мало осведомленный об академической работе и целях».

Но, став начальником академии, Петерс-Камнев оказался не на своем месте. Ранее он занимал пост начальника Елисаветградского кавалерийского училища и теперь методы училища пытался перенести на академическую почву. По характеристике профессора М. А. Иностранцева,

по внешности и обхождению Петерс производил даже довольно приятное впечатление… Приветливый, доброжелательный, охотно предоставлявший подчиненным инициативу, очень гостеприимный, он был приятным начальником. Однако же с первых же его шагов стало ясно заметно, что дело ведения хотя бы и ускоренных, но тем не менее академических курсов было ему не по плечу. Он все ссылался на Елисаветградское училище и как будто бы был убежден, что все, что можно делать в училище, можно и должно делать и в академии.

В вопросе первостепенной важности – вопросе о практических занятиях по тактике, являвшихся альфой и омегой подготовки офицера Генерального штаба, он обнаруживал значительную отсталость и не ознакомленность с условиями и требованиями современной войны.

Иностранцев вспоминал о попытке Петерса в целях улучшения качества лекций заставлять обучающихся повторить ранее сказанное лектором, что было оскорбительно для слушателей – заслуженных офицеров с боевым опытом.

Лихорадочно принявшийся за работу Петерс разработал первоначальный проект организации ускоренных курсов. Он набирал себе в академию деятельных помощников, в том числе добился возвращения преподававшего перед войной А. И. Андогского.

Исполняющий должность правителя дел полковник Александр Иванович Андогский (25 июля 1876 – 25 февраля 1931) оказался вторым по значимости лицом в академии и сразу приобрел большое влияние. Эта фигура стала ключевой в истории академии последнего периода ее существования.

Андогский происходил из потомственных дворян Новгородской губернии, родился в семье действительного статского советника, был высокообразованным человеком, обладавшим широким кругозором и гибкостью мышления. До академии Андогский окончил гимназию, юридический факультет Петербургского университета и сдал экзамен на офицерский чин при Павловском военном училище.