Мифы и легенды Огненной дуги - Валерий Николаевич Замулин

штаба этой помощи и руководства нет. РО – самый неавторитетный отдел в корпусе, никакого ему предпочтения не отдаётся. Для проверки разведподразделений бригад работники РО выходят на дорогу, останавливая попутные машины для того, чтобы добраться до бригады, так как для этой цели, как правило, штаб подвижных средств не выделяет. И только после моего вмешательства в распоряжение РО выделили один мотоцикл – одноместный без коляски, которым РО не могут управлять.

Подобные материальные условия в работе РО имеют место в остальных частях и соединениях бронетанковых войск фронта.

Не в лучших материальных условиях и я, как начальник РО штаба ВТ и МВ фронта, провожу свою работу. Не всегда предоставляется возможность своевременно выезжать в войска для проверки и контролирования хода боевых действий разведорганов и разведподразделений, так как по делам разведывательной службы почти никогда транспорт мне не представляется, а только приходится использовать попутные машины. Зато начштаба полковник Маряхин сверх всякого штаба имеет лично у себя две машины и один мотоцикл.

4. В своём приказе № 0072 Народный комиссар обороны Маршал Советского Союза то в. Сталин категорически запретил использовать не по назначению командиров-разведчиков, однако, несмотря на это, в бронетанковых войсках Воронежского фронта, благодаря такому отношению к разведслужбе и командирам-разведчикам со стороны перечисленных лиц и штабов, продолжается разбор квалифицированных кадров разведчиков. Командиры-разведчики изыскивают всякие способы для ухода с разведработы на другие должности. Так, только за последние 1,5 месяца два квалифицированных командира-разведчика ушли на другую работу (майор Поветкин, капитан Шабалов), в то время когда фронту недостаёт несколько командиров-разведчиков.

Все мои попытки и требования прекратить подобное безобразие по разваливанию разведки ни к чему не привели, кроме как к обострению отношений с начальником штаба Маряхиным…

Почти весь период зимнего наступления войск фронта подчиненный мне отдел состоял из начальника РО – меня и переводчицы, то есть был укомплектован на 40 %. Напряжённая боевая работа заставляла меня неоднократно ставить вопрос перед начальником штаба Маряхиным об укомплектовании РО. Но, несмотря на все возможности, отдел остался в прежнем составе вплоть до окончания операции. Подобные условия боевой работы мне создал полковник Маряхин, причем сознательно и в период наступления немцев на Белгородском направлении с 5.7.43 г., т. к. один из моих помощников был послан на период боев в танковый корпус в качестве офицера связи, второй помощник с 5.7 по 12.7 работал в комиссии по проверке секретного делопроизводства. Причем характерно отметить, в комиссии работал один он, не считая начальника секретного сектора, старший мой помощник до 12.7 отсутствовал по уважительной причине. Я обратился к Маряхину – как же, мол, быть? При полном моем желании и максимальном напряжении сил я не в состоянии один по-настоящему охватить всю работу в такой напряженный период. Ответ последовал – справишься. Да, как видно, разведслужба и все вытекающие отсюда неприятные последствия Маряхина не касаются.

Все мои попытки и требования прекратить подобное безобразие по части разведки ни к чему не привели, кроме как к обострению взаимоотношений с начштаба полковником Маряхиным.

Я пытался не раз докладывать о подобных нетерпимых безобразиях еще бывшему командующему БТМВ фронта генерал-майору т/в Радкевичу, который неохотно выслушивал мои доклады, направлял меня разрешать эти вопросы к начальнику штаба, считая, что все это мелочи, по которым я не могу договориться с Маряхиным»[560].

На первый взгляд этот документ может показаться кляузой на начальника, с которым подполковник не смог установить рабочие отношения. Но высказанные в докладной проблемы практически полностью были повторены в директиве по итогам летнего и осеннего периода боёв командующего БТ и МВ Красной Армии генерал-полковника Я.Н. Фёдоренко, которую он направил в действующую армию в октябре 1943 г. Следовательно, подобное отношения к разведслужбе было характерно не только для Воронежского фронта.

Был ещё одна негативная особенность советской войсковой разведки, снижавшая её эффективность, – это склонность к преувеличению сил противника. Правилом «Лучше прибавить, чем недосчитать» руководствовались все её подразделения. Зная это, некоторые командиры не доверяли собранной разведкой информации и действовали на свой страх и риск. Немало было и тех, кто просто не умел эти разведанные правильно использовать в боевой работе. Вот документ, который ярко демонстрирует систему работы разведки основного соединения армии Катукова – 3-го мк генерал-майора С.М. Кривошеина в самый напряженный и драматический момент Курской битвы – с 6 по 15 июля 1943 г. Это докладная записка офицера РО 1-й ТА майора Осауменко, который находился в это время в штабе корпуса, на имя начальника 1-го отделения разведотдела штаба 1-й ТА подполковника Андриянова:

«1. С началом ввода корпуса в бой с наступающим противником постоянной, нормальной связи РО корпуса со штабами бригад или, вернее, с помощниками начальников штабов по разведке и разведподразделениями не имел. В результате отсутствия нормальной связи Управление или, вернее, руководство РО корпуса разведдеятельностью бригад осуществлялось плохо.

Помощники начальников штабов бригад хотя и организовывали разведку в процессе боя, высылали дозоры, вели наблюдения и имели значительные данные о противнике, его группировке и действиях перед бригадами, но эти данные не обрабатывались и в РО корпуса своевременно не передавались. В лучшем случае эти сведения попадали в оперативный отдел бригады, а последний передавал их в оперативный отдел штаба корпуса устно, по телефону или зашифрованными по радио в общем боевом донесении. Эти сведения в РО корпуса не попадали. РО корпуса связи с оперативным отделом как следует не налаживал, в результате зачастую не был в курсе обстановки на поле боя.

2. Разведбатальон РО корпуса использовался начальником РО исходя из обстановки, но должного эффекта высылаемые разведорганы не дали для штакора. Из-за плохой организации связи донесения и результаты разведки представлялись несвоевременно (или, вернее, редко). Больше всего докладывались данные о результатах разведки после возвращения группы с выполнения задания.

3…Несмотря на то, что в РО корпуса количество работников составляет положенное по штату и обязанности по штату распределены, работники отдела не стремились работать так, как требовала того обстановка. Не было стремления организовать работу так, чтобы как можно больше давать сведений о противнике своевременно кому положено, их обрабатывать и передавать в РО армии.

Имелись факты, что захваченные документы противника на поле боя у подбитого танка по несколько часов, а то и суток находились то в оперативном отделе, то в отделе контрразведки. Но и после того как эти документы попадали в РО, их отправляли в РО армии через ПСД[561], в то время как эти документы необходимо было направлять срочно нарочным.

Ввиду перегрузки телефонной сети связи РО корпуса с РО армии связь держать было трудно. Такие средства связи