Курская битва. Коренной перелом в Великой Отечественной войне - Валерий Николаевич Замулин

колючую проволоку, что наводило на мысль: враг выдыхается, но старается это маскировать. В-третьих, при передаче фронту армий Ротмистрова и Жадова И.В. Сталин поставил условие: использовать их только с разрешения Ставки для контрнаступления, а определять наиболее благоприятный момент и координировать работу по организации ввода их в бой должен был лично начальник Генштаба. Н.Ф. Ватутин лучше, чем кто-либо, понимал: перед Курской битвой, при определении района, откуда немцы нанесут главный удар, Москва допустила ошибку, неприятель основные силы бросил не против Центрального фронта, а против его войск. Убедить же И.В. Сталина в том, что для отражения столь мощного удара необходимы более значительные силы, чем он имеет, пока не удавалось. Бывший член Военного совета фронта Н.С. Хрущёв вспоминал, что ежедневно Н.Ф. Ватутин выслушивал и от Верховного, и от членов Ставки ВГК разносы и упрёки в неумении воевать, в плохой организации боевой работы. Всё это наталкивало на мысль о проведении мощного контрудара (остриё которого должно было располагаться у Прохоровки и направляться в сторону шоссе Белгород – Курск, т. е. по правому флангу 4 ТА), с целью окончательного разгрома врага и перехода в контрнаступление.

Таким образом, немецкое и советское командование, действуя по неизвестным противостоящей стороне планам, объективно готовило в полосе наступления корпуса СС крупное танковое сражение. Но если Э. фон Манштейн и Г. Гот его спланировали заранее, ещё в мае, и целенаправленно шли к нему, то Н.Ф. Ватутин импровизировал. Вечером 9 июля было запрошено разрешение Москвы на проведение контрудара. Командование фронта искренне верило, что контрудар перерастёт в контрнаступление, поэтому во всех боевых документах упоминалось именно контрнаступление[684]. Не без колебаний это предложение было одобрено Ставкой и Генеральным штабом. Дивизии правого крыла 69 А генерал-лейтенанта В.Д. Крючёнкина должны были удержать противника на дальних подступах к Прохоровке и обеспечить развёртывание 5-й гвардейской общевойсковой и 5-й гвардейской танковой армий по линии Грезное (Грязное) – ст. Беленихино. Утром 12 июля, пройдя через позиции войск Крючёнкина, два танковых и один механизированный корпус Ротмистрова, усиленные шестью стрелковыми дивизиями Жадова, должны были мощным ударом расколоть 2 тк СС пополам и отбросить к Обоянскому шоссе, а при благоприятном развитии ситуации двинуться по Обоянскому шоссе к Белгороду. План был вполне реалистичным, а главное – фронт располагал возможностями его реализовать, правда, лишь в случае удержания рубежа развёртывания корпусов Ротмистрова.

Но генерал-полковник Г. Гот был опытным военачальником и понимал грозящую опасность, поэтому приложил все усилия, чтобы в ближайшие двое суток (10–11 июля) овладеть удобными для развёртывания советских танковых соединений позициями под Прохоровкой и поставить 5 гв. ТА в максимально сложное положение. Решать эту задачу он начал в тот самый момент, когда Н.Ф. Ватутин докладывал свой замысел И.В. Сталину. Главную роль должны были сыграть корпус СС обергруппенфюрера П. Хауссера, точнее, две его дивизии – «Мёртвая голова» и «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Первой предстояло прорваться к Прохоровке через излучину р. Псёл (х. Ключи – с. Береговое – Прохоровка), а второй – нанести фронтальный удар в направлении юго-западных окраин станции (свх. «Комсомолец» – высота 252.2 – ст. Прохоровка)[685]. К утру 10 июля были подготовлены условия для удара эсэсовцев в восточном и северо-восточном направлениях.

К этому времени войска под Прохоровкой понесли существенные потери. Поэтому руководство фронтом постаралось усилить этот район. Уже к вечеру 9 июля здесь, во втором эшелоне, начали занимать оборону корпуса 5 гв. ТА. При этом рубеж впередистоящих стрелковых частей должны были укрепить «огнём и гусеницами» бригады 2-го танкового и 2-го гвардейского Тацинского танкового корпусов, которые пока подчинялись напрямую Н.Ф. Ватутину. Через несколько суток, вечером 11 июля, он передаст их П.А. Ротмистрову. Они должны были создать своеобразный «бронированный обруч» тыловой полосы на направлении главного удара корпуса СС. Однако к началу Прохоровского сражения оба соединения понесли ощутимые потери. На 8.00 10 июля в общей сложности они имели в строю 257 танков трёх типов: Т-34, Т-70 и Мк-4 «Черчилль». Причём из 89 танков 2 тк 43 были лёгкие Т-70[686].

Основным естественным препятствием для наступления эсэсовцев на северо-восток была р. Псёл. Ширина её русла сравнительно небольшая – до 35 м. Однако широкая болотистая пойма, протянувшаяся по обе стороны до 200 м, представляла серьёзное препятствие для танков. Поэтому в ночь на 10 июля штурмовые группы мд СС «Мёртвая голова», переправившись через реку, предприняли попытку захватить плацдарм на правом берегу, чтобы дать возможность возвести мост для бронетехники. Но эта попытка была сорвана оборонявшимися здесь воинами 52 гв. сд 6 гв. А. Однако неудача не остановила противника, дивизия СС начала готовить новую атаку.

Командование мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» основные усилия сконцентрировало у железнодорожного полотна. На расстоянии 300–400 м от насыпи находился край глубокой не проходимой для техники балки «Моложавая». Эти несколько сот метров и были единственным танкопроходимым коридором для прорыва к Прохоровке. Главным узлом сопротивления советских войск здесь были хутор Ивановский Выселок и совхоз «Комсомолец». Эти населённые пункты располагались по краям коридора и являлись ключом к станции, поэтому вокруг них и развернулись главные события в первый день сражения за Прохоровку.

Перед рассветом немецкая диверсионная группа, в которую входили переодетые власовцы, уничтожила боевое охранение 285 сп 183 сд, который удерживал коридор, дав возможность сапёрам мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» подготовить для танков проходы в минном поле. Утро 10 июля началось с артобстрела. После завершения налёта в атаку двинулись «тигры» и штурмовые орудия, а за ними – мотопехота. Батальоны 285 сп не открывали огня, видя, что немцы идут на инженерные заграждения. Спустя считаные секунды на лицах бойцов отразилось изумление: мины не сработали. Бронетехника увеличила скорость и «влетела» на наши позиции. В ходе тяжёлого боя эсэсовцы овладели Ивановским Выселком и попытались прорваться далее, в направлении Сторожевого, чтобы расширить брешь в обороне 183 сд на юг.

Штаб дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер» сообщал: «Хорошо окопавшийся противник оборонялся ожесточённо, но после захвата позиций сопротивление ослабло. Многочисленные русские обратились в бегство. С 14.00 – сильный огонь танков из укрытий на склонах и с северо-западной окраины урочища Сторожевое мешают дальнейшему продвижению вперед»[687]. Во второй половине дня противнику все же удалось занять и свх. «Комсомолец», а также создать плацдарм в излучине р. Псёл, где он спешно начал строить переправу. Однако его дальнейшее продвижение успеха не имело. Попытки боевых групп мд «Лейбштандарт Адольф Гитлер» начать фронтальное наступление вдоль железной дороги к станции были сорваны упорным сопротивлением стрелковых частей 69 А, а также контратаками танков 2 тк. Таким образом, в первый день сражения войска фронта не позволили корпусу СС выполнить поставленную Готом задачу – прорвать третий рубеж на всю глубину и выйти к Прохоровке. Обе дивизии СС продвинулись вперед лишь на 1,5–2,5 км.

Следует отметить, что П. Хауссер в этот день не смог задействовать испытанное средство прорыва – сильный танковый клин при поддержке бомбардировочной авиации. В полосе «Лейбштандарт Адольф Гитлер» из бронетехники действовали лишь «тигры» и штурмовые орудия. Причина этого – мины и плохая погода. У «Комсомольца» эсэсовцы прорвались на довольно узком участке, где большое число боевых машин не могло развернуться из-за высокой плотности мин. Пикирующие бомбардировщики из-за плохой погоды появлялись, но редко. Работу сапёров срывал плотный огонь наших миномётов, а попытки подавить огневые точки только артиллерией, без поддержки авиации, успеха не имели. Те же проблемы стояли и перед дивизией «Мертвая голова» при захвате плацдарма. С большим трудом эсэсовцы оттеснили батальоны 52 гв. сд на небольшое расстояние от поймы реки лишь к вечеру (они заняли первую траншею), поэтому бронетехнику перебросить на северный берег в этот день не удалось. Перед сумерками место постройки гати было обстреляно «катюшами», в результате всё сгорело, погибла часть сапёров. Возведение переправы началось заново ночью. Штаб 4 ТА был вынужден привлечь сюда роты сапёрного батальона из соседнего 48 тк (из мд «Великая Германия»).

Однако бой 10 июля ещё раз подтвердил, что войска Воронежского фронта имеют дело с сильным противником. Захват ключевых пунктов обороны на подступах к Прохоровке, а также создание плацдарма на правом берегу р. Псёл, свидетельствовали, что профессионализма врагу не занимать. Корпус