Курская битва. Коренной перелом в Великой Отечественной войне - Валерий Николаевич Замулин

СС был существенно потрёпан, но отступать от намеченной цели П. Хауссер не собирался. И самое главное – неприятель овладел первым рубежом, намеченным для развёртывания 5 гв. ТА. Это был тревожный сигнал для командования фронта.

На 11 июля задачи дивизий СС остались прежними: «Лейбштандарт Адольф Гитлер» предстояло нанести удар на Прохоровку вдоль железной дороги, «Дас Райх» – прикрыть её правый фланг, а в случае успеха усилить удар, «Мёртвая голова» – создать ударную группу на правом берегу р. Псёл, которой начать наступление на северо-восток. Второй день Прохоровского сражения оказался для советской стороны значительно тяжелее и был наполнен трагическими событиями. После полудня корпусу СС удалось почти невозможное – боевая группа «Лейбштандарт Адольф Гитлер» решительным ударом рассекла оборону сразу двух армий, 69-й и подошедшей сюда во второй эшелон 5 гв. А, и затем вышла к кирпичному заводу и окраинам Прохоровки. Таким образом, третий армейский рубеж обороны был практически прорван, хотя и на узком участке, всего в 900 м.

Судя по документам, обнаруженным в ЦАМО РФ, во второй половине дня штаб 69 А до конца не владел обстановкой на своём правом фланге. А командующему Воронежским фронтом о прорыве немцев было доложено через несколько часов, в 19.20. «Вследствие Вашей беспечности и плохого управления противник прорвался в Петровку и к Прохоровке, – говорилось в боевом распоряжении Н.Ф. Ватутина командующему 69 А. – Приказываю Вам под Вашу личную ответственность совместно с частями Ротмистрова и Жадова уничтожить прорвавшегося противника и сегодня же выйти на фронт Васильевка – Беленихино»[688]. Ликвидацией прорыва командарм А.С. Жадов занялся лично, организовал более чёткое управление войсками и подтянул артиллерию и полк «катюш». Попав под сильный сосредоточенный огонь, боевая группа СС отошла от станции примерно на 2 км, к высоте 252.2, но полностью восстановить положение не удалось. Таким образом, хотя эсэсовцы и не вошли в Прохоровку, но захват всего района юго-западнее и западнее её, где могли развернуться корпуса 5 гв. ТА и к чему так стремился Гот, имел в дальнейшем трагические последствия для неё и сыграл немаловажную роль в срыве фронтового контрудара. Бригадам армии, начинавшим 11 июля после наступления сумерек движение в исходный район для ввода в бой, было негде разворачиваться.

Прорыв боевой группы мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» к кирпичному заводу напоминал бутылочное горлышко. Она глубоко вклинилась в нашу оборону, в то же время соседи – «Мёртвая голова» и «Дас Райх» – остались практически на месте. Следовательно, были открыты её фланги, и при дальнейшем движении вперёд возникала угроза окружения боевого клина. Командир дивизии бригадефюрер Т. Виш после 17.00, с согласия Гота, был вынужден отдать приказ о приостановке наступления и переходе к временной обороне, пока не подтянутся соседние соединения корпуса. К полуночи ожесточение боя спало, противник приступил к интенсивному закреплению территории.

Суть фронтового контрудара сводилась к тому, чтобы 12 июля двумя группировками – 5 гв. ТА и 5 гв. А от Прохоровки и 6 гв. А и 1 ТА из района южнее Ивни – Новоселовки – Орловки (район Обоянского шоссе) – нанести удар в общем направлении на Яковлево и Покровку. А под Белгородом готовились предпринять сковывающий удар 7 гв. А, чтобы не дать возможности противнику провести маневр резервами.

Армии Ротмистрова отводилась первостепенная роль. Н.Ф. Ватутин решил создать под Прохоровкой из двух гвардейские армий, усиленных двумя танковыми корпусами (2 тк и 2 гв. тк) и артиллерией дальнего действия фронта, мощный клин, который должен был расколоть группировку Гота пополам, выйдя к обоянскому шоссе. Основной удар должны были наносить 5 гв. ТА и 5 гв. А по наиболее активному и боеспособному соединению врага – 2 тк СС. Если бы этот замысел увенчался успехом, он круто изменил бы оперативную обстановку и переломил ситуацию в нашу пользу. На момент принятия решения, 9—10 июля, все возможности для этого были. Но к вечеру 11 июля оперативная обстановка кардинально изменилась: часть дивизий 5 гв. А была введена в бой, а рубеж развёртывания 5 гв. ТА находился под контролем противника, а все мероприятия, проводившиеся артчастями, пошли насмарку.

«На организацию контрудара оставалось всего несколько часов светлого времени и короткая летняя ночь, – вспоминал А.С. Жадов. – За это время нужно много сделать: принять решение, поставить задачи войскам, провести необходимую перегруппировку частей, распределить и расставить армейскую и приданную артиллерию. Вечером на усиление армии прибыли миномётная и гаубичная артиллерийские бригады, имея крайне ограниченное количество боеприпасов. Танков армия не имела вообще»[689].

Не в лучшем положении оказались и танкисты. Перед Ротмистровым ставилась очень трудная задача: ударом в лоб по дивизиям «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Дас Райх» рассечь корпус СС на несколько частей и углубиться в его тыл на 30 км вместо 15–16 км, как предполагалось ранее. При этом предполагалось, что третья дивизия СС – «Мёртвая голова» – окажется зажатой между флангами гвардейских армий.

Надежду Н.Ф. Ватутин возлагал на танки. Ему удалось создать на направлении главного удара беспрецедентную плотность бронетанковой техники на километр фронта. С 17.00 11 июля в оперативном подчинении Ротмистрова имелся 931 танк, 42 – СУ-76 и СУ-122, а также 12 – СУ-152, в том числе 581 – Т-34 (62,4 %) и 314 – Т-70 (33,7 %). Из этого числа в районе сосредоточения основных сил восточнее Прохоровки в строю находилось 797 танков и 43 САУ, остальные – в ремонте и в пути. На рассвете 12 июля подошло ещё несколько боевых машин, после чего в 5 гв. ТА стало 808 исправных танков и 32 СУ-76 и СУ-122. Подробнее смотри таблицу № 3.

Главный удар первыми должны были нанести 18 и 29-й танковые корпуса генералов Б.С. Бахарова и И.Ф. Кириченко. Утром перед атакой оба соединения имели в строю 368 танков и 20 САУ. Первоначально плотность бронетехники на 1 км должна была достигнуть почти 56 единиц. В действительности смогли добиться даже большего – 60 танков на километр, не учитывая САУ. Поэтому надежды советского командования расколоть корпус СС даже в тех, крайне сложных, условиях казались вполне обоснованными. А если учесть, что затем в бой должны были вступить более 200 танков второго эшелона (5 гв. мк) совместно с пехотой, то прорыв на 30 км казался делом, хотя и трудным, но вполне выполнимым. Однако не были учтены такие важные факторы, как технические возможности советских танков и условия местности. Так, из 177 боевых машин, находившихся в 18 тк на 5 июля 1943 г., 35,5 % составляли Т-70, остальные – Т-34 и Мк-4[690], а в 29 тк на 9 июля 1943 г. «семидесяток» оказалось еще больше – 38,8 %. Т-70[691] относился к типу легких машин и не был способен на равных бороться ни с одним немецким танком, ни с основными орудиями ПТО.

П.А. Ротмистров осознавал опасность, грозящую армии при фронтальном ударе. Поэтому в первый эшелон он вывел четыре бригады, в которых Т-70 было лишь 30 %. Вместе с тем командиры бригад в первый эшелон ставили батальон «тридцатьчетверок», а батальон легких танков – во второй. Для усиления огневой мощи бригад первого эшелона 29 тк им придавалось по одному самоходному артполку. Таким образом, при планировании боевого построения армии всё, что было в его силах, командарм сделал, острие ударного клина составили наиболее сильные соединения.

Корпусу СС предстояло выдержать мощный удар главной контрударной группировки Воронежского фронта – соединений сразу трёх советских армий. Какими силами в этот момент располагали три его моторизованных дивизии? На основании донесений их командования Н. Цеттерлинг и А. Франксон установили число боевых машин, находившихся в строю в их танковых полках на 19.35 11 июля, то есть за 12 часов до начала знаменитого боя. Безусловно, за ночь ремонтным службам удалось ввести в строй дополнительно определенное количество боевых машин, но сколько – пока неизвестно. Поэтому при изложении хода боёв будем придерживаться данных западных исследователей.

Из трёх подвижных соединений ГА «Юг» после недели наступления 2 тк СС оказался самым боеспособным. На 11 июля в его боевом составе числилось 34 118 человек, в том числе в дивизиях: «Лейбштандарт Адольф Гитлер» – 11 257, «Дас Райх» – 9443, «Мёртвая голова» – 9203, в корпусных частях – 4215[692]. (Численность бронетехники корпуса в строю на вечер 11 июля 1943 г. показана в таблице № 4.) Всего корпус имел в строю 294 единицы бронетехники, в том числе 236 танков и 58 штурмовых орудий. Наименьшим числом боевых машин – 67 танками (в том числе 7 командирскими) и 10 штурмовыми орудиями – располагала «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Она находилась в центре боевого порядка корпуса, и по иронии судьбы именно ей предстояло принять главный удар двух танковых корпусов 5 гв. ТА и двух стрелковых дивизий 5 гв. А. На