Альпийские снега - Александр Юрьевич Сегень

— Он такой, — неожиданно сдал командира Никишев. — Вот до него недолгое время командовал товарищ Конев, так он в течение месяца раз пятнадцать побывал в районе боев.

— Конев, говорите? Запомню. А разве начальнику снабжения не нужно бывать на передовой, чтобы знать, в чем нуждаются бойцы?

— Дивинтендант Драчёв у нас образцово выполняет свои обязанности, — заступился Никишев.

— А начальник штаба?

— Слабоват.

— А кто у вас на яйцах сидит? — спросил Жуков, имея в виду под яйцами ОО — Особый отдел, и Кущев знал это выражение:

— Капитан госбезопасности Панин. Сильный кадр. Он в курсе, кому можно доверять, кому нет.

— Да, хороший спец, — добавил Драчёв. — Не то что предыдущий. Тот, будь его воля, всех бы отправил на ИТР, некому бы стало воевать.

— Дивинтендант, вы опять лезете туда, где вас не спрашивают, — огрызнулся Жуков. — Вообще, на меня все произвели нехорошее впечатление. Вот вы, полковой комиссар, производите очень хорошее. Знаете свое дело, знаете людей, их недостатки и достоинства.

На передовой Жуков быстрым шагом переходил от одного поста к другому, только успевай за ним. Расспрашивал по делу, задавал четкие вопросы и получал такие же четкие ответы, вообще, сразу внушал доверие солдатам и офицерам. И Драчёву понравилось, как он работает. Подумалось: «А этот Хлестаков — он тоже повелеваныч!»

Обратно ехали молча, покуда Жуков не прервал тишину:

— Ну что, дивинтендант, вы, говорят, у нас тут чуть ли не образцовый? Тухлятиной не кормите бойцов Красной армии?

— Обидно такое слышать, товарищ комдив, — спокойно ответил Драчёв. — Могу дать полный отчет о деятельности интендантской службы со всей документацией.

— Контора пишет, — хмыкнул ревизор. — Мне достаточно того, что о вас говорит полковой комиссар. Можете о себе не волноваться.

— Я о себе никогда не волнуюсь, — с чувством собственного достоинства произнес Павел Иванович. — Я вообще только о службе беспокоюсь.

— Я да я... — проворчал Жуков. — Ладно, служите дальше. Как машина? — спросил он водителя.

— Хорошая, товарищ комдив, — ответил тот. — Новая модель. Нам сюда для обкатки прислали. Зверь, а не машина! Советую. Повышенная проходимость с приводом на все колеса. Для войны самое оно. В трансмиссии используется коробка передач от грузовика ГАЗ-АА.

— Я смотрю, кузов цельнометаллический?

Ишь ты, во всем разбирается! Драчёв подумал, что вообще-то он не прочь служить под командой такого грамотного военачальника, как этот Жуков. Но уж больно топором махать любит, щепки так и летят.

— Цельнометаллический, — с гордостью ответил водитель. — Пожалуй, я впервые в жизни такой комфортабельный внедорожник вижу.

Жуков выглядел уже не беспросветно сердитым. Поездка на передовую явно примирила его с действительностью. По возвращении в Тамцаг-Булак он первым делом спросил, не состоялся ли телефонный разговор с наркомом обороны, а тут как раз и позвонили из Москвы, будто этот ревизор был одновременно и волшебником.

Адъютант снял трубку и сказал Фекленко:

— Товарищ комдив, это вас. Москва, нарком обороны.

— Дайте сюда! — грубо перехватил у него телефонную трубку Жуков и сам стал разговаривать: — Алло! Товарищ Ворошилов, здравия желаю! Жуков. Да уже здесь, только что с передовой. Докладываю. Детальное ознакомление с местностью в районе событий, беседы с боевым составом, а также со штабными работниками дают возможность яснее понять характер и масштаб развернувшихся боевых действий, определить боеспособность противника. Одним из главных недостатков является отсутствие тщательной разведки. Но из того, чем мы располагаем, можно судить, что это не пограничный конфликт, что японцы не отказались от своих агрессивных действий в отношении советского Дальнего Востока и Монгольской Народной Республики и что надо ждать в ближайшее время начала действий более широкого масштаба. Оценивая обстановку в целом, мы пришли к выводу, что теми силами, которыми располагает наш пятьдесят седьмой особый корпус, пресечь военную японскую авантюру будет невозможно. Особенно если начнутся одновременно активные действия в других районах и с других направлений. Я немедленно составлю план действий советско-монгольских войск. Нужно прочно удерживать плацдарм на правом берегу реки Халхин-Гол и одновременно подготовить контрудар из глубины. Предлагаю также освободить комдива Фекленко от командования 57-м особым корпусом как некомпетентного в сложившихся условиях командира. А также заменить начальника штаба Кущева на более профессионально подготовленного человека. Слушаюсь, товарищ Ворошилов! — Он повесил трубку и посмотрел на лица присутствовавших. — Ну что, есть несогласные? Несогласных нет. Временно приступаю к командованию 57-м особым корпусом до назначения кого-то другого. Все свободны, товарищи. — И он сел писать рапорт наркому обороны.

Когда вышли из штабной юрты, Фекленко сказал:

— Так мне и надо.

Драчёв решил, что больше ему в Тамцаг-Булаке делать нечего, нужно ехать в Улан-Батор и готовить все необходимое для пополнения, ибо, скорее всего, Жуков потребует у Ворошилова новых дивизий. И, судя по всему, он этого пополнения добьется. Деловой мужик! Павлу Ивановичу очень захотелось и впредь работать под руководством Жукова, и он решил задержаться, чтобы узнать точно, сколько дивизий тот выпросит у наркома.

Жуков вышел из штабной юрты через час и спросил Драчёва:

— Вы еще здесь?

— Я хотел узнать, на какое количество пополнения мне готовить провиант и обмундирование.

Георгий Константинович посмотрел на него с неприязнью:

— Скажите, дивинтендант, вы когда-нибудь воевали?

Как ножом полоснул по сердцу!

— Я, товарищ комдив, с боями прошел всю Сибирь, изгоняя из нее колчаковцев. В первых рядах штурмовал Омск, Красноярск, Иркутск.

— И после всего этого вам охота заниматься всем этим?

— Не понял, чем «этим»?

— Ну, всей вашей интендантской службой.

— Готов уступить интендантскую службу вам, — ответил Драчёв, уже не уверенный, хочет ли он и дальше служить вместе с этим человеком. А уж тем более под его началом. — Справитесь?

Жуков стрельнул в него испепеляющим взором:

— А после Гражданской вы только интендант?

— После Гражданской я всего себя посвятил Сибирскому военному округу, его строительству и укреплению. И с поставленными передо мной задачами справился.

— Я вижу, вы самолюбивый и гордый человек, — усмехнулся Жуков.

— Вы тоже, Георгий Константинович, — сказал Драчёв с теплом в голосе, еще надеясь, что разговор закончится мирно и дружески.

— А вы знаете, как Суворов относился к интендантам?

—