Минёр, штурман и другие - Александр Шауров

Лодка получила «ДОБРО» на переход в базу.

Минёр уже собрал свои вещи, раздал все долги по «шилу». В канистре осталось совсем немного. Не отдавать же сменщику, ему-то ничего не оставили в своё время. С собой брать нет смысла, а выливать добро не только жалко, но и преступно. Сергей в раздумьях молча ходил по отсеку, потом взял и спустился в трюм. В это время на вахту заступил Мальвазии. Первый час его смены прошёл спокойно, целей не было. Тут в наушниках послышался посторонний, ни на что не похожий шум. Он прислушался. Шум становился сильнее, всё отчётливее прослушивались непонятные ритмичные звуки. Эти звуки не были похожи на шумы целей, но напоминали что-то очень знакомое. Вспомнив свой предыдущий конфуз, Витя не сразу решился доложить старпому в Центральный. Попытался разобраться сам, не получилось, пришлось доложить. Старпом прослушал, ничего не понял и вызвал начальника РТС. Втроём они ещё раз проанализировали услышанное. Пеленг на цель не менялся. Вывели шум на динамик и услышали звуки, напоминающие человеческую речь. Начальник РТС сказал:

– Чем-то походит на слова минёрских песенок.

У старпома не было слов, когда в трюме первого он увидел минёра, который со стаканом в одной и гарнитурой от «КАШТАНА» в другой руке во всю глотку орал свои песни.

Провожая Ермолова на построении экипажа, старпом не преминул добавить к сказанному, какого таланта они все лишились. На прощание Сергей сказал новому минёру:

– Запомни на всю службу, минёр горит, если не соблюдает основной заповеди: ЖЕНЩИНЫ, СЕКРЕТЫ, ВИНО И ПИСТОЛЕТЫ.

Павловская реформа

«Все деньги мира ничто, если утром хватает на кружку пива».

Сказал старпом, вспомнив курсантскую юность

«Вечный двигатель не существует, а задача разделить получку на свои и наши – вечно неразрешима».

Откровение подводника (ремонт, завод, учёба)

«Отсутствие денег в молодости не повод для расстройства в старости».

«Не в деньгах счастье, а в способности их зарабатывать».

«Деньги – зло, если не дают покоя чужие возможности».

Катастрофу 1985 и последовавшую за ним «Перестройку» флот пережил и сохранился в силу своей консервативности. До повальных сокращений и бездумной утилизации время еще не пришло. Так уж случилось, Сергей Сергеич отправился в автономку как раз во время зарождения рыночных отношений, а здесь подводный флот оказался лидером. Перебои с денежным довольствием еще только начались, а вот табачные изделия и многое другое распределялось с ограничением и по талонам. Возможность оставить семьи без средств существования на несколько месяцев и выйти в море без курева создавали напряженную обстановку в экипаже. В связи с этим у замполита при подготовке в этой боевой службе была сложная задача ионе ней справился успешно. Получку успели получить за день до выхода, но всем была дана возможность распорядиться деньгами по собственному усмотрению, а на лодку доставили сигареты – по 40 пачек на каждого. Некоторые предприимчивые из некурящих и раньше брали с собой запас сигарет с целью удачно обменять их на воблу или шоколад под конец автономки. Если не считать двух событий, то это плавание ничем не отличалось от всех остальных. Первое – это «День специалиста». Такие мероприятия проводились практически во всех длительных выходах, но это можно было бы назвать бенефисом Зама и вахтенного офицера. Мрачные настроения, связанные с общей обстановкой в стране, не настраивали экипаж ни на какую активность. Вахтенные офицеры пребывали в том же состоянии. Отсюда и безрезультатные попытки руководителей организовать что-нибудь в сменах. Зам собирал комсомольских и партийных вожаков смен. Всё – без изменений. Анатолий Николаевич решил высказать свою боль командиру и заручиться его поддержкой.

Выбрал время, когда они после обеда остались одни в кают-компании.

– Комиссар. По глазам вижу, тебя проблемы замучили, спокойно спать не дают.

– Да где уж тут спать, когда вокруг такое творится.

– Николаевич, ты так не пугай. Давай выкладывай всё как есть.

– Александр Сергеевич. Первый месяц заканчивается, а ко «Дню специалиста» никто не то, что не готовится, а и слушать даже не хотят.

– Ты что, до инфаркта своими шутками довести хочешь? Вы со старпомом как сговорились. Одни проблемы только у вас, а я должен ходить за вами, как за малыми детьми, и сопли вытирать да разгребать те кучи дерьма, которые вы так дружно на меня вываливаете.

– Старпому в план и проводите свой «День специалиста».

Командир замолчал, а Зам извлёк из папки несколько листов машинописного текста

– Александр Сергеевич. Вот план и график проведения мероприятий прошу утвердить.

Командир взял план и, прочитав, положил на стол, слегка постучал по нему пальцами и повернулся к Заму. Николаевич замер.

– Ну, как?

– Всё плохо. Всё очень плохо.

Зам напрягся. На лбу выступила лёгкая испарина.

Командир заметил.

– Что-то ты побледнел, комиссар. Будешь знать, как меня пугать.

Тот слегка обмяк, а зря.

– Так, значит, пойдёт?

– Нет. Здесь не все специалисты отмечены.

Замполит пробежался глазами по графику, позагибал пальцы и обратился к командиру.

– Не может быть. Все службы и боевые части есть.

– А где, по-вашему, «День болтуна»?

– Какого болтуна?

– «День политработника»! А ты думал, без вас обойдётся!

Командир своей рукой вписал в план означенный день, поставил дату и утвердил документ.

– Вот теперь охвачены все.

– Так ведь я один.

– Как один, а секретари партийной и комсомольской организации. Вот вам и трио баянистов.

В субботу на большой приборке командир зачитал план проведения «Дня специалиста».

Всех даже обрадовало то, что и замполита привлекли к этому делу.

Сам Анатолий Николаевич присоединился к боевой смене помощника, где нёс вахту секретарь парторганизации. Помощник собирался на классы, и это была его последняя автономка вахтенным офицером. Волевым порядком задание в смене получили все, и если вначале активность была низкой, то под конец отбоя не было от желающих как-то себя проявить.

«Мероприятие» прошло успешно, часть материалов сохранилась и прилагается.

Второе событие произошло за месяц до возвращения в родную базу, и многим надолго испортило настроение.

Одной перестройки Горбачёву показалось мало, он решил порадовать страну очередным безумием. Павловская реформа, как издевательство над своим народом, окончательно подорвала доверие к власти. О том, что творилось в стране после объявления, указа экипаж мог только догадываться, а то, что произошло на лодке, заслуживает того, чтобы об этом рассказать.

Тот факт, что ответственные за политинформацию, передаваемую по каналам связи на корабли боевой службы – люди с ограниченными умственными способностями, ни