Мотивация человека - Дэвид Макклелланд

кому была предоставлена большая личная ответственность, чувствовали себя более счастливыми и активными, чем те, кто жил в обычных условиях и был лишен необходимости принимать решения. Экспериментаторы пришли также к выводу о том, что их общее состояние значительно улучшилось и что они стали более деятельными. Поведенческие оценки времени, проведенные в беседах с другими обитателями и с персоналом, подтвердили эти выводы. Короче говоря, предоставление этим пожилым людям возможности почувствовать личную ответственность, или эффективность, облегчило всевозможные действия.

Необходимо более глубоко изучить, как взаимодействие чувства уверенности в себе с мотивами приводит к поведению. Одно из таких исследований описано в следующей главе.

Ценности

Мотивам свойственны определенные цели. Люди с ярко выраженной потребностью в достижениях хотят выполнять свою работу лучше (что имеет много когнитивных детерминантов). Люди с ярко выраженной потребностью во власти хотят оказывать влияние, что тоже проявляется разными усложняющимися способами по мере того, как они становятся старше и опытнее. Люди с ярко выраженной потребностью в аффилиации стремятся к тому, чтобы быть с людьми. Но есть и немало других факторов, которые, сочетаясь с этими целями, определяют переменную V в последовательности мотивация – действие. Одним из них является значимость любой из этих целей в том виде, в каком она сознательно определяется человеком в его мировосприятии. Индивиды с ярко выраженной потребностью в достижениях больше «заводятся» заданиями с умеренной вероятностью успеха, потому что действия в подобных ситуациях дают им наилучшую обратную связь относительно их работы. Однако отсюда автоматически не следует, что для них очень важно лучше справляться с такими заданиями.

Как отмечают Рэйнор и Энтин, значимость цели любого мотива не имеет формального статуса в теории мотивации достижений (Raynor & Entin, 1982b). Они просили испытуемых оценить важность перспективной цели и вероятность ее успешного достижения. Авторы нашли, что наиболее значимые цели воспринимались в среднем как имеющие 0,7Ps, а менее важные – как имеющие 0,5Ps. Это свидетельствует о том, что необходимо различать цель, присущую мотиву, и важность этой цели, как ее видят со стороны. При умеренной вероятности успеха (Ps = 0,5) цель, заключающаяся в том, чтобы закончить юридическую школу, может быть существенно более привлекательной для человека с ярко выраженной потребностью в достижениях, если в этот процесс не вовлечены никакие другие внешние ценности. Разумеется, такого не бывает: окончание юридической школы может быть важным по многим другим причинам, и человек решает поступить туда (поведенческий результат последовательности мотивация – действие) только в том случае, если воспринимаемая вероятность успеха значительно выше, чем 0,5Ps, что теоретически оптимально для человека с ярко выраженной потребностью в достижениях.

Возможно даже, что цель, которая удовлетворяет мотив человека, признается им совершенно неважной. Людисярко выраженной потребностью в аффилиации получают удовлетворение от пребывания в обществе других людей, но в следующей главе мы рассмотрим ситуацию, когда индивиды с ярко выраженной потребностью в аффилиациине ценят возможности быть с людьми и предпочитают одиночество. В этом случае конфликт мотива и ценности приводит к интересному компромиссному решению, а именно к написанию писем.

Большинство исследований в этой области посвящены внешним ценностям, которые увеличивают вероятность того, что мотивация достижений приведет к определенному типу поведения, нацеленного на успех. Хекхаузен (Heckhausen, 1980) подчеркивал важность того, что может быть названо инструментальной ценностью: люди более склонны выполнять действие, если видят связь между результатом или атрибуцией и действием, хотя это зависит также от силы мотива достижения и воспринимаемой вероятности успеха (Kleinbeck & Schmidt, 1979). Подобный результат можно объяснить тем, что люди поняли, что ценно знать, что к чему приводит. Аналогичной переменной является чувство личного контроля, возможность делать нечто, приводящее к результату. Она ценится весьма высоко и облегчает действия, о чем свидетельствует эксперимент в доме престарелых. Известно даже, что люди быстрее заучивают те слова, которые выбрали сами, а не те, которые им просто дали выучить (Perlmuter, Scharff, Karsh & Monty, 1980).

В нашем обществе ценятся и усилия, поэтому когда усилия становятся заметными, действия совершенствуются (см. рис. 12.8). На самом деле вся литература о каузальной атрибуции может быть пересмотрена с позиции теории ценностей. Параметры воспринимаемой причинной обусловленности – внутренний локус контроля против внешнего, контролируемость и стабильность – можно рассматривать как ценности (или по меньшей мере как схемы, организующие порядок вещей), которые влияют на деятельность. В общем, такие ценности, как интернальность, контролируемость и стабильность, благоприятствуют успешной деятельности, а их антиподы – затрудняют ее.

Многие исследователи критиковали стиль достижения успехов, причем можно предположить: то, что они приписывают исследованиям мотива достижений, свойственно самому мотиву. Иногда полагают, что люди с ярко выраженной потребностью в достижениях энергично преследуют собственные цели, не уважая окружающих, т.е. представляют их в виде карикатуры на некоего решительного, нацеленного на собственный успех западного мужчины. Подобные представления неверны по нескольким причинам. На простейшем уровне это вносит неразбериху в поведение, направленное на достижение успеха, или переменную результата действия, показанную на рис.12.15 с конкретным мотивационным «вводом». Очевидно, что из модели последовательности мотивация – действие и из результатов исследований, о которых рассказано в предыдущих главах, не все поведение, направленное на достижение успеха (или успешные действия), является результатом мотивации достижений. Как показали исследования Галлимора, оценки потребности в аффилиации жителей Гавайских островов теснее связаны с разными типами поведения, направленного на достижение успеха, чем оценки потребности в достижениях (Gallimore, 1981). Эти люди ценят межличностные отношения и усердно трудятся прежде всего тогда, когда работают сообща. Следовательно, очевидно, что ценность, которая приписывается коллективной работе в сочетании с мотивом достижения, должна привести к другому поведению, чем то, которое имело бы место, если бы ценными признавались индивидуальные достижения.

Аналогичный вывод был сделан и в связи с гендерными различиями (Lipman-Blumen, Leavitt, Patterson, Bies & Handley-Isaksen, 1980; Parsons & Golf, 1980). В нашем обществе женщины склонны больше ценить человеческие отношения, чем мужчины, и для них характерна тенденция, в соответствии с которой поведение, направленное на достижение успеха, сочетается с сотрудничеством, в то время как у мужчин такое поведение выражено более откровенно. Так, женщины больше, чем мужчины, склонны добиваться успехов компенсаторным способом, или благодаря отношениям сотрудничества (Lipman-Blumen et al., 1980). Парсонс и Гофф описывают во многом такие же различия в терминах сформулированной Беканом модели побудительной причины (что характеризует непосредственный стиль достижения успеха, присущий мужчинам) и коммуны (что характеризует стиль сотрудничества, присущий женщинам) (Parsons & Goff, 1980). Обе группы исследователей разработали ценностные опросники для определения того, в какой мере индивиды тяготеют к непосредственной или коллаборативной ориентации в сфере