Технофеодализм - Янис Варуфакис

Прелесть PASS в том, что в задачи Окружной ассоциации не входит установление арендной платы в коммерческой зоне. Их первая задача заключается в том, чтобы решить, какую землю и какие здания отвести под коммерческие зоны, а какие — под социальные. Если они выделят слишком много земли под социальные зоны, у них будет меньше денег для их обслуживания и инвестиций. И наоборот, расширение коммерческих зон оставляет меньше места для социального жилья и социальных предприятий. Как только ассоциация найдет решение этого компромисса, их ждет вторая, более сложная задача: определение критериев, в соответствии с которыми распределяется социальное жилье — особенно наиболее востребованные дома. Это самый крепкий орешек. Поэтому решающее значение имеет то, кто будет работать в окружных ассоциациях.

Выборные ассоциации заменят тиранию землевладения тиранией электоральных систем, которые имеют врожденную склонность порождать мощные иерархии. Зная это, древние афинские демократы выступали против выборов и заменили их лотереями — идеей, на которой основана западная система присяжных. Если что-то и может возродить идею общинных земель в технологически развитом обществе, то это, безусловно, ваша Окружная ассоциация, состоящая из случайно выбранных местных жителей.

Тот же принцип распространяется за пределы районов и регионов — на управление вашей страной в целом, которое осуществляется с помощью общенациональной Гражданской ассамблеи. Состоящая из случайно выбранных граждан, представляющих все регионы страны, она функционирует как испытательный полигон для идей, политики и законодательства. Обсуждение этих тем ее членами-присяжными помогает формировать законопроекты, которые позже обсуждает и принимает парламент [85]. «Демос» наконец вернулся в «демократию».

Облачная революция, чтобы свергнуть технофеодализм. В этой книге я описал систему, которая, согласно выработанному мной убеждению, заменяет, а во многих контекстах уже заменила капитализм: систему, которую я называю технофеодализмом. Всякий раз, когда я пытался аргументированно доказать это, мои слова неизменно вызывали смятение и даже гнев в левой среде. Мне понятна такая реакция: любой находящий утешение в предсказании Маркса, что капитализм обязательно будет заменен социализмом, как, например, ты, папа, будет чувствовать себя обескураженным и встревоженным, когда осознает, что посткапитализм наступил, а социализм — нет. И что на самом деле система, которая пришла ему на смену, еще хуже. Но есть и другая, более тревожная причина их реакции.

 Как однажды великолепно сформулировал один марксист: «Янис, если окажется, что ты прав, и эксплуатация теперь происходит вне пределов капиталистического предприятия, — сказал он с обезоруживающей честностью, — тогда получится, что организованный пролетариат сам по себе теперь бесполезен!» Именно это я и имею в виду. Я не утверждаю, что организация фабричных рабочих, машинистов поездов, учителей и медсестер больше не нужна. Я говорю о том, что этого теперь недостаточно. В мире, где всё больше доминирует облачный капитал, который производится в основном бесплатным трудом неоплачиваемых облачных крепостных, организация пролетариата — и, конечно, прекариата — не решит проблему. Чтобы иметь хоть какой-то шанс свергнуть технофеодализм и вернуть демократию демосу, нам нужно собрать вместе не только традиционный пролетариат и облачных пролетариев, но и облачных крепостных, и, несомненно, вассальных капиталистов, или по крайней мере некоторых из них. Ни одна меньшая сила не сможет быть в достаточной степени мощной, чтобы выбить почву из-под технофеодализма, только такая большая коалиция, включающая всех.

Это может показаться неподъемной задачей — и это действительно так. Но сопротивление непомерной власти капитала всегда было сложной задачей. Когда я думаю о том, через что приходилось пройти организаторам профсоюзов в XIX веке, я содрогаюсь. Рабочих, шахтеров, докеров, стригальщиков и швей избивала конная полиция и нанятые капиталистами головорезы. Их выгоняли с работы в те времена, когда лишение дневной зарплаты означало голод для их семей. Даже если им удавалось организовать успешную забастовку, любое повышение заработной платы, которого они добивались, распространялось и на тех, кто не бастовал вместе с ними, что демотивировало колеблющихся, которые и так сильно мешали мобилизации трудящихся. И всё же они продолжали поднимать людей на борьбу. Они делали это вопреки всему, заранее смирившись с огромными личными потерями в обмен на небольшие и неопределенные общие выгоды.

Технофеодализм воздвигает новый высокий барьер на пути мобилизации, направленной против его власти. Но при этом он наделяет новой силой тех, кто осмеливается мечтать о коалиции, которая должна его свергнуть. Новый барьер — это физическая изоляция облачных крепостных и облачных пролетариев друг от друга. Мы взаимодействуем с облачным капиталом и подчиняемся ему через наши индивидуальные экраны, через наши персональные мобильные телефоны, через цифровые устройства, которые отслеживают и координируют работников склада Amazon. Коллективные действия усложняются, когда у людей меньше возможностей для физического объединения. Но в этом и заключается великая сила, которую облачный капитал представляет своим потенциальным могильщикам: они обретают способность создавать коалиции, организовываться и предпринимать действия посредством облака.

Вспомните, как в ранние дни Twitter это было одной из его многообещающих способностей: с его помощью можно обеспечить мобилизацию масс. Мы все видели, насколько это обещание оказалось реализовано во время революций Арабской весны и выступлений Black Lives Matter, и насколько нет. Но я говорю не только о физической мобилизации с помощью облака, но и об акциях, которые могли бы проводиться с использованием систем и технологий непосредственно самого облака. В «Другом Сейчас» я описал глобальные акции, одномоментно направленные на одну облачную компанию — начиная с Amazon. Представьте международную коалицию профсоюзов, призывающую работающих на складах Amazon по всему миру организовать забастовку, не выйдя на работу всего на один день [86]. Взятая сама по себе такая забастовка даст слишком незначительный эффект. Но представьте, что коалиция проведет более глобальную кампанию, убедив достаточное количество пользователей и клиентов по всему миру не посещать сайт Amazon в этот же день, чтобы выразить протест против своего статуса облачных крепостных и вассалов в течение этого короткого окна. Персональные неудобства, связанные с этим, будут незначительными, но их кумулятивный эффект будет огромным. Даже если подобная акция будет лишь умеренно успешной, вызвав, скажем, десятипроцентное падение обычных доходов Amazon, в то время как забастовка на складах Amazon остановит отгрузки на двадцать четыре часа, таких действий может оказаться достаточно, чтобы снизить цену акций Amazon так, как не смогли бы никакие традиционные трудовые действия. Так облачные пролетарии и облачные крепостные могут эффективно объединяться. Это то, что я называю «облачной мобилизацией».

Прелесть облачной мобилизации в том, что она ставит с ног на голову персональный баланс участия в коллективных действиях. Вместо максимальной личной жертвы ради минимальной коллективной выгоды мы имеем полную противоположность: минимальную личную жертву, приносящую большую коллективную и личную выгоду [87]. Этот переворот потенциально может проложить путь к созданию коалиции облачных крепостных и облачных пролетариев, которая будет достаточно большой, чтобы уничтожить контроль облачного капитала над миллиардами людей.

Естественно, что действий такого рода против одной или даже нескольких крупных облачных корпораций будет недостаточно. Облачная революция, которую я себе представляю, должна вовлечь в свою орбиту множество различных социальных групп — включая, например, тех, кто теряет сон, когда приходят счета за воду и электроэнергию. Грамотно рассчитанные, целенаправленные платежные забастовки могут быть использованы для того, чтобы вызвать эквивалентное падение цен на акции и деривативы частных коммунальных компаний. При правильном раскладе эти ненасильственные партизанские действия могут нанести большой ущерб политическому и экономическому влиянию конгломератов, судьбы которых всё больше переплетаются с судьбой облачных финансов. Акция также может получить международную поддержку, если она использует, скажем, целенаправленный потребительский бойкот компании из Соединенных Штатов, которая притесняет рабочих в Нигерии или хищнически эксплуатирует природные резервы в Конго.

Другим способом борьбы может быть приглашение участников со всего мира для