Месть сэра Левина. Несметные сокровища - Василий Вячеславович Боярков

в бой) он подтащил заарканенного бандита к себе. Тот выглядел как ни живой, так и не мёртвый – нечто среднее при переходе в безвольное состояние. «Отлично! – поразмыслил кровавый бандит. – Так легче его расколоть – вытянуть искреннее признание». Он приступил.

– Что, трусливый предатель, прода́лся – Дэви Джонс мне в приятели! – презренному сэру Левину? – так сложилось, злоязычный преступник начинал с неприветливых оскорблений и ярых ругательств. – Что вы, – предполагалось вместе с Бродягой, – успели ему наболтать? Говори! Или махом отправишься на встречу к морскому дьяволу. Ну-у?!

Безбашенный лидер сбил бывшего соратника с ног, обнажил широкую саблю, приставил её к дрожавшему горлу и за́нял воинственную позицию; надежды на спасение не виделось никакой. Уныло вздохнув, Скупой приступил:

– Сказать по правде, – он понимал, что жизнь его, жалкая, повисла на тоненьком волоске и, изворачиваясь, чего-то скрывать не имело практичной надобности (так хоть оставалась возможность чуть дольше пожить), – мы выбрались с треклятого острова, порылись в таинственном схроне и прихватили с собою толику – ма-а-алую! – несчётного золотого запаса. Мы хотели как следует спрятаться и доживать отпущенный век потихонечку, нигде особенно не отсвечивая. Однако, не зная истинного пути, то есть где мы на самом деле находимся, мы вышли прямо на дежурный английский корабль; он рыскал по северным просторам Карибского моря. Там нас и взяли. Сделали невольными пленниками. Привезли сюда. Представили английскому командору. А о-он! Приказал вести к потаённому месту, напрямую к несметным сокровищам. Но мы ведь даже не представляем, где тот таинственный остров в реале располагается! Хоть режьте, обратной дороги не вспомнит из нас ни один – ни я, ни Бродяга.

– Отлично! – воскликнул безжалостный изверг.

Абордажная сабля взметнулась повыше вверх; её приготовили для последнего, отсекавшего недальновидную голову, маха. Вдруг! Сзади отпетого негодяя предательски хрустнула опавшая ветка; понятно, к ним кто-то крадучись шёл. Хотя бой, завязавшийся на проезжей дороге, в десятке ярдов от «дознавательской» процедуры, не прекращался ни на секунду и представлялся таким же неистовым, осмотрительный капитан резонно подумал: «Неужели кому-то из гвардейских ушлёпков посчастливилось улизнуть? Сейчас он тайком подходит сюда; наверное, хочет подкрасться ближе и сделать меня значимым, едва не бесценным пленником. Он глубоко просчитался!» Роберт резко оборотился.

Перед ним стоял простой горожанин, отмеченный редкими усиками, широкополой рыбацкой шляпой да обывательским одеянием. Худенькое телосложение и неширокие плечи не выдавали в нём значительной силы. Кровавый Бобби, возмущённый бесстрашной наглостью, хотел было рубануть сначала его, но-о… вдруг увидел обнажённую арабскую саблю, наставленную точь-в-точь на него. Далее последовал миловидный, до боли знакомый, голос:

– Тронешь его – убью! Я мисс Доджер, – в наглядное подтверждение она оголила, на миг, шикарные белокурые волосы. – И поспешайте! Сейчас здесь будет человек – тридцать! – прозвучало с особым упором, – преданных мне людей.

Благоразумный злодей моментально оценил как «за», так и «против»; он мысленно поразмыслил: «Фехтует она отменно, не хуже меня. Ежели завяжется бой, да ещё и прибудет её подмога… хм, неизвестно, чем всё закончится? В принципе, что надо, я выяснил, поэтому можно и отступить. С гнилыми предателями разделаюсь немного позднее, как-нибудь после». Вслух он громко присвистнул и громогласно воскликнул:

– Отбой операции!!! Отбой операции! Все разом уходим! – И нырнул в беспросветный, разросшийся по округе кустарник.

– Иди к гвардейцам, – велела Валера Скупому; она убрала любимую арабскую саблю и засобиралась исполнить то же самое, что только-только проделал отъявленный негодяй, – там сейчас значительно безопаснее.

Они расстались. Один вернулся к изрядно потрёпанным стражникам; другая отправилась разыскивать пропавшего юнгу Бертрана. Попутно рассудительная блондинка обдуманно заключила: «Раз Скупой с Бродягой пользуются настолько повышенным спросом, значит, действительно готовится нечто важное, излишне тайное, если не дюже серьёзное».

Глава VI. Допрос Бертрана и двух пиратов

Как и обычно, по выработанной привычке, сэр Скраймджер стоял у приоткрытого окна и наслаждался уличным видом. Он скрестил за спино́ю руки и принял позу достойную, высокомерно-дворянскую. Высокородный лорд гостил в губернаторском доме и рассуждал о предстоявшей в недалёком будущем морской операции. Внезапно! К нему настойчиво постучали. От полной неожиданности военачальник непредумышленно вздрогнул. Он резко оборотился.

На пороге стояли старший помощник Рубинс и неизвестный вихрастый мальчишка. Понятно, исполнительный сослуживец (посланный за кем-то подобным) выловил вражеского лазутчика, если не (це-е-елого!) диверсанта.

– Докладывайте, лейтенант, – сообразительный полководец опередил привычное «Разрешите, сэр, обратиться».

– Мистер Левин, – О́ливер рассуждал запыхавшимся голосом; оно и неудивительно, ему и двум спутникам изрядно пришлось потрудиться, чтобы не упустить бесноватого плу́та-проныру, – мы задержали пиратского юнгу. По-моему, он послан сюда с некоей нечестивой миссией.

– Вы хотите сказать, – высокопоставленный ставленник отошёл от распахнутого окошка и остановился с противоположного края стола; по выработанной привычке тот накрывался широкой географической картой и заваливался разнообразной вспомогательной «чертовщиной», – он вражеский лазутчик? То есть, другими словами, моё предположение «о появлении конкурирующей организации» является правильным. Но вот одна ли она? Чей это мальчик? Он послан мисс Доджер или отмороженным пройдохой Бобби Уойном?

– Некогда, – униженному поеди́нщику, к стыду его, вдруг вспомнилось недавнее позорное поражение, – я видел маленького негодяя в сопровождении одной небезызвестной дамы…

– Не присваивайте ей незаслуженных титулов, – уполномоченный представитель прервал его с крайним презрением; он скривился в язвительной мине: – Она такая же грязная бродяжка-разбойника, как и последний забулдыга из её разрозненной братии, отвя́зного войска. Он что-нибудь рассказал? – практичный военачальник закончил с оскорбительной лексикой и перешёл к вопросам практичным, наиболее интересным.

– Нет, – О́ливер, пристыженный и смущённый, не мог поднять головы; он что-то внимательно изучал под собственными ногами, – пронырливый гадёныш упирается и всё время старается скрыться. Еле дотащили – уж больно увёртливый.

– Ясно… – мистер Скраймджер сурово нахмурился.

Он придал себе выражение настолько суровое, насколько казалось, что следующим его высказыванием будет: «Вздёрнуть его на рее!» Однако всё обошлось, и он лишь ядовито ощерился:

– Маленький проказник просто не знает, куда попал. Мы развязывали языки и гораздо более сильным, и гораздо более смелым. Я предоставлю тебе, пиратский шкодник, единственный шанс отчитаться чистосердечно, добровольно, и без мучительных пыток. В противном случае, ты, дерзкий паршивец, познакомишься с нашим жестоким боцманом; а у него – поверь мне на́ слово – рыдают все, и даже ершистые негодяи, – последняя фраза подразумевала неудачливого парнишку-лазутчика.

– Что ж, – Бертран уныло вздохнул; он переминался с ноги на ногу и придумывал «чего бы такое правдоподобней соврать», – на предложенных условиях придётся рассказать всю чистую правду.

– Только не лгать! – смекалистый полководец легко раскусил возникшие в озорной головушке нечистые мысли. – Почувствую хоть каплю вранья – тут же отправишься к бездушному боцману.

Хочешь не хочешь, пришлось выкладывать нагую истину; но…