Дембель неизбежен - Константин Федотов

– Это как? Тараканов гонять будете? – рассмеявшись, спросил Саня.

– Не, типа в берцах не ходим, пока мозоли не заживут, так что от зарядки мы освобождены и от любой движухи на улице. – радостно сказал пухленький паренек.

– Б#я, пацаны, ну я ей-богу не понимаю. Ты вот вроде стараешься, делаешь все как надо. Встаешь в строй вовремя, подшиваешься, берцы чистишь, бежишь впереди, портянки, мать его, нормально завязываешь! И что в итоге? – выругался я.

– А в итоге жопа! Качаешься за остальных затупков, а они про##ываются! И двух дней не прошло, уже, сука, загасились! – гневно поддержал меня Коваль, что сидел позади.

– Это кто тут затупок?! Я не понял! – вдруг высказался старший нашей команды, экс-гопник Глеб.

– А ну хлебала все закрыли и расселись по местам! Замполит идет! – залетел в ленинскую комнату Мальцев.

Все сразу замолчали, и наши тапочные войска заняли свободные парты. Мальцев также уселся за одну из них.

– Смирно! – грохотом раздалось по всей казарме.

– Вольно! – прозвучало через несколько секунд.

Дверь в помещение открылась, и Мальцев тут же громко подал команду:

– Встать!

Мы подобрались и встали около парт, как оловянные солдатики. В помещение зашел мужчина лет сорока, невысокого роста. Лысый, худощавый, с острым, словно клюв ястреба, носом и зловещим взглядом. С его приходом в помещении словно стало холодно. Одет он был в полевую зеленую форму, но старого образца, с погонами на плечах, она «флорой» называется. На каждом погоне красовались по две зеленых больших звездочки, говорящие о том, что он в звании подполковника.

Замполит окинул нас взглядом, словно отсканировал каждого, после чего сказал.

– Присаживайтесь. – и, дождавшись, пока все усядутся, продолжил.

– Меня зовут подполковник Казаков. Моя работа – вас сажать! И я выполняю ее хорошо! Надумаете вытворить какую-нибудь херню, подумайте хорошенько, стоит ли она минимум года дисбата! Будут обижать, бить или вымогать деньги – мой телефон сто один! На этом все! – жестко и четко, словно автомат Калашникова, выстрелил словами Казаков и отправился к выходу.

– Встать! – скомандовал Мальцев, и мы, словно сидели на пружинах, вскочили на ноги.

Дверь захлопнулась за спиной Казакова, и сержант усадил нас обратно. Не знаю, кто как, а я проникся словами этого дяденьки. Мне от его вида стало не по себе, а тут еще и такое приветствие.

– Делайте выводы, на прошлой неделе два парня сцепились между собой, один другому синяк на шее оставил, а второй фингал поставил. На вечернем осмотре медсестра увидела и доложила ему. Все, каждому по полгода дизеля оформил. А им до дембеля по месяцу оставалось. – довел до всех информацию Мальцев.

– Товарищ младший сержант, разрешите обратиться? Рядовой Агасян. – поднявшись с места, обратился к сержанту парень.

– Разрешаю. – кивнул Мальцев.

– Что такое дизель? – спросил он.

– Дизели, или дисбат, или дисциплинарный батальон. Это такая специальная тюрьма для военных, которые сильно накосячили. При попадании туда твой срок службы замораживается. То есть, вот тебе осталось служить полгода, а тебе год дизеля влепили. Вот ты там год служишь, а там все как в тюрьме, даже еще хуже. А потом, как только срок свой отмотаешь, возвращаешься в часть и еще оставшиеся полгода дослуживаешь. – пояснил сержант.

– Охренеть, надо бы как-то нервничать поменьше. Мальцев уже говорил, что туда можно легко загреметь, но я подумал, он он так пугает. Но после этого Казакова я даже и не знаю. – обратился я к Саньку.

– Ага, вот так невзначай стукнешь кого-то, и все. Пи##ец котенку!

Командира части мы так и не дождались, но зато у нас появился новый командир. Сержант контрактной службы Жук. Молодой паренек лет так двадцати пяти. И сейчас он повел всех, кроме тапочников, на первый урок строевой подготовки. Как он пояснил, это будет наше самое частое занятие до принятия присяги.

Он вывел нас на улицу, мы, разумеется, попросились покурить. И он отпустил, но при условии, что его угостят сигаретой. Проблем с этим не было, так что мы спокойно покурили, слушая его веселые истории, и Жук повел нас на плац.

Тапочники, разумеется, обрадовались, что они загасились от строевой подготовки, но радость их была преждевременной. Мальцев остался в казарме их развлекать, а именно, ему показалось, что в казарме довольно-таки грязновато, и вся эта веселая компания была направлена в помощь наряду для наведения чистоты во всех помещениях.

Пока мы шли на плац, Жук, как и Мальцев, давал нам счет под левую ногу, и делал он это очень необычно и даже забавно.

Если Мальцев считал прямо как в кино: «Раз! Раз! Раз! Два! Три!» или «Левой! Левой! Левой! Раз! Два! Три!», то Жук это делал иначе: «Эрязь! Эрысь! Эрись! Плов! Рись!», и от этого все хихикали. Вроде бы какая-то глупость, но почему-то всем было весело и смешно. Но радость эта была скоротечной.

На плацу нас расставили на нарисованные квадраты, которые были нарисованы двумя былыми полосами, и эти полосы поделены на клетки. И вот на них мы начали учиться шагать строевым шагом.

Опять же ничего сложного, тяни носок, одна рука согнута в локте, вторая отводится назад, затем шаги и все наоборот. Но опять двадцать пять, до некоторых эта информация не доходила от слова совсем. Для зачета требовалось пройти весь квадрат без косяков, и тогда Жук отпускал этого человека прохлаждаться в курилку и ожидать в ней остальных.

О чудо, хоть раз нам с Саньком повезло, и мы одними из первых ушли с жары и оказались на столь желаемой лавочке и, покуривая сигареты, дожидались остальных. Но все рано или поздно заканчивается, так и у нас. Жук всех собрал в один строй и повел обратно в казарму, ведь время шло к обеду. Жук был явно недоволен тем, как большая часть бойцов просто не воспринимала его на слух и никак не могла нормально пройти по квадрату хотя бы одну его грань. Контрактник сказал, что после обеда мы сюда вернемся и начнем учиться шагать строем, исполняя при этом различные команды. Думаю из этого ничего хорошего не выйдет, но вариантов у нас не особо много, либо натереть мозоли и ходить в тапочках, либо, как и положено, учиться армейскому искусству. Как по мне, лучше второй вариант, так как к тем парням после того, как они самодовольно смотрели на нас, у меня возникла какая-то неприязнь и предвзятое мнение.

Итоги первой недели.

– Рота, подъем! – пронеслась команда по казарме, словно гром среди ясного неба, нарушая то