Украденное братство - Павел Борисович Гнесюк

На большом участке высохшего русла ручья, устроили танкодром, представлявший собой полигон с искусственными препятствиями и траншеями, день и ночь гремели гусеницы трех советских Т-64БВ. Механик-водитель Степан, бывший комбайнер из Днепропетровщины, научился чувствовать 40-тонную машину как живое существо.

— Правее, правее! — Кричал в танкошлеме бывший сержант-срочник Валерий. — Цель в секторе, бронебойным, огонь!

Стрельбы велись как с места, так и в движении. Экипажи учились менять позиции под условным огнем, маскировать машины сетками с терморассеивающим покрытием.

На замаскированной позиции в сосновом бору расчеты из бывших механизаторов отрабатывали скоростное развертывание гаубиц Д-30. Командир батареи, экс-учитель физики Аркадий Петрович, разработал собственную систему обучения.

— Расчет номер два, время развертывания — 3 минуты 20 секунд! — его голос перекрывал грохот механизмов. — Нужно быстрее! Наводчик, поправка на ветер 0.2 миллиметра!

На «городке штурмовиков», как прозвали площадку с установленными морскими контейнерами и бетонными плитами, шла ожесточенная подготовка. Инструкторы — бывшие военные с опытом боевых действий — не давали бойцам ни секунды покоя.

— Штурмовая группа-А, вперед! — Орал бывший десантник Роман, его лицо было искажено гримасой ярости. — Гранатометчик, уничтожить условное огневое гнездо сепаратистов! Саперы, проделать проходы в заграждениях!

Бойцы в камуфляже разных армий мира отрабатывали штурмовые действия до изнеможения. Некоторые падали без сил, но их поднимали и снова гнали вперед. Во всей этой подготовке Микола чувствовал неразбериху, отсутствие единого и целевого подхода, о чем не раз говорил Богдану, намекая на натовских инструкторов.

Когда десять Humvee с американскими номерами въехали на территорию лагеря, Микола наблюдал за этим с крыши своего КПП, используемого для отслеживания за подготовкой бойцов, устроенного собственными силами. Заметив Богдана, одетого в дорогую куртку Fjällräven и тактические брюки Crye Precision, он спустился вниз и с удовлетворением улыбнулся.

— Смотри, Микола! — Сказал он, указывая на выходящих из машин людей. — Это бывшие рейнджеры и спецназовцы. Они научат твоих людей настоящей войне.

Инструкторы в униформе без знаков различия двигались с убийственной эффективностью. Их командир, высокий блондин с холодными голубыми глазами, представился как мистер Дэнжер

— Ваши люди должны забыть все, что знали. — Потребовал от Миколы на ломаном русском мистер Дэнжер. — Мы научим их современной тактике, CQB, работе в урбанистической среде.

Микола внимательно изучал каждое движение инструкторов. Он часами наблюдал, как они тренируют его бойцов, делая пометки в своем блокноте и иногда подходил к Дэнжеру с вопросами:

— Почему вы учите их двигаться именно так? — Удивился комбат требованиям Дэнжера. — Зачем такая стойка при стрельбе?

Американский инструктор терпеливо объяснял принципы работы в ограниченном пространстве, важность контроля территории, а Микола впитывал знания, как губка.

* * *

В раннее утро, когда туман только стелился над полями, когда колонна из пяти Humvee приблизилась к комбинату, Микола в тактическом жилете с керамическими плитами лично проверял готовность каждой группы. Снайперы Игорь и Орест заняли позиции за 800 метров от комбината. Игорь выбрал место на чердаке водонапорной башни — идеальный обзор всей территории. Орест устроился в вентиляционной шахте котельной — оттуда открывался вид на административный корпус.

— Вижу трех охранников у главного входа. — Прошептал доклад Игорь в рацию. — Один курит, два обсуждают что-то.

В 6:30 утра, когда смена только начинала работу, прозвучала команда «Штурм!». Первая группа бойцов батальона в масках и с автоматами Калашникова, оснащенными планками Пикатинни, тактическими рукоятками и коллиматорными прицелами, блокировала въезды. Вторая группа, используя «кошки», бесшумно перебралась через забор в самом темном углу территории.

Начальник охраны Сергей Большунов, бывший офицер десантник с большим опытом службы, словно предчувствовал нападение на охраняемый его подопечными объект. Он потратил три дня на само ручную расстановку камер, реагирующих на движение в зонах, где трудно было представить кого-нибудь из сотрудников комбината. Среагировав на предупреждение, пришедшее на телефон, он сначала удостоверился в нарушение периметра и только потом крикнул в рацию.

— Тревога! Все по позициям! — Своим призывом начальник охраны разрешил своим людям применить оружие. — Это не учения! Нападение на комбинат!

С крыши склада ударил крупнокалиберный пулемет «Утес», тяжёлые пули прошили лёгкую броню одного из Humvee, ранив двоих бойцов. Снайперы немедленно вступили в бой. Игорь аккуратно нажал на спуск. Пуля калибра 338 Lapua Magnum пробила голову пулеметчику, его тело с еле слышным шорохом скатилось с крыши. Орест тем временем методично уничтожал охрану на вышках. Каждый выстрел был точным — в голову или грудную клетку.

Штурмовики пошли в атаку. Завязались ожесточенные перестрелки в коридорах административного корпуса. Бойцы Миколы действовали слаженно, одни вели огонь на подавление, другие забрасывали помещения светошумовыми гранатами. Микола лично возглавил штурм цеха номер три, его автомат стрелял короткими очередями. Одна из очередей прошила молодого охранника — парень упал, истекая кровью.

— Вперед! Не останавливаться! — Кричал Микола, его лицо было искажено боевой яростью.

Богдан, наблюдавший за штурмом из укрытия, сам вступать в бой абсолютно не собирался. Он разрешил одному из своих людей выплеснуть адреналин и использовать взятый на всякий случай немецкий HK416 с глушителем. Целесообразно человек Богдана стрелял точными одиночными выстрелами, а когда группа охранников попыталась контратаковать, он встал во весь рост и длинной очередью скосил троих. Особенно жестокая схватка разгорелась у главного склада, туда смог проникнуть начальник охраны Сергей вместе с двумя подчиненными и забаррикадироваться, чтобы отстреливаться до последнего патрона.

— Сдавайтесь! — Кричал Микола. — Живыми не уйдете! — Он хотел побыстрее завершить эту бойню, надеясь хоть кого-нибудь из охраны оставить в живых, но в ответ летели гранаты. Осколками ранило нескольких штурмовиков.

Богдан, разозленный задержкой, приказал:

— Выкуривать их! — Приказал по рации Богдан, разозленный столь длительной задержкой захвата комбината.

Бойцы батальона забросали помещение дымовыми шашками и светошумовыми гранатами. Когда ослепленные и оглушенные охранники попытались вырваться, их расстреляли в упор.

Сергея, тяжелораненого, головорезы Миколы выволокли на улицу. Богдан подошел к нему, посмотрел в глаза и без всяких эмоций всадил две пули из своего пистолета Glock 17 в голову. После боя стало тихо, началась методичная зачистка. Раненых охранников добивали, а рабочих согнали в один цех под дулами автоматов.

— Технологов и инженеров — отдельно! — Командовал Микола, хорошо помня требования Богдана. — Они нам еще понадобятся.

Бывшее руководство комбината — директор, его замы, главный бухгалтер — были выстроены у стены административного корпуса. Стена была испещрена следами пуль и забрызгана кровью.

— Расстрелять как собак! — Приказал Богдан, когда осмотрел лица жертв.

Очередь из автоматов Калашникова прошила несчастных, тела дергались в предсмертных конвульсиях, кровь ручьями стекала по стене. Рассматривая это кровавое шоу, некоторые бойцы глумливо смеялись, другие с неприязнью отводили взоры. Затем началась самая