Письмо из прошлого - Алексей Викторович Селютин

Единственное, что меня напрягло перед выходом, — едва слышные слова Кругловой, которые она прошептала в ухо своему хахалю.

— Присматривай за ним, — кивком головы она указала в сторону Марата. И я невероятно удивился, что кивок этот предназначался не мне. Это было бы более логично.

Илья лишь кивнул. Даже в щёчку свою барышню не чмокнул. Что ещё раз напомнило мне о странности их отношений.

Избавившись от балласта, двигались мы куда быстрее. Марат и Женя чуть ли не вприпрыжку бежали. Илья шёл за ними следом. А я равнодушно осматривал окрестности, краем глаза наблюдая, как за мной краем глаза наблюдает Захар Котт. Как и всегда, он шёл позади, словно «красный» комиссар, который только-только ознакомился с содержанием приказа за номером 227.

Безрезультатно мы сделали две ходки туда-сюда. Вновь прошерстили отмеченную территорию, и вновь бессмысленно. К шести вечера, в глубоком овраге, который тщательно исследовали металлоискателями, мы наткнулись на родничок с холодной водой и напились до отвала.

Покумекав пару минут, я решил вернуться в лагерь, ибо наши запасы воды действительно подходили к концу. Посовещавшись с Маратом, я наметил точку рандеву на карте, в одиночку вернулся в лагерь, захватил все доступные ёмкости и наполнил водой. Затем доставил гуманитарную помощь, строго-настрого наказав слабакам не вылакать всё сразу, сориентировался по компасу и двинул в обратном направлении.

Поисковиков своих я обнаружил к моменту, когда солнце коснулось вершины крон. Удлиняющиеся жёлтые лучи заскользили между деревьев. Солнце сядет нескоро, но в густом лесу стемнеет намного раньше.

Именно так я сказал разочарованным парням, обнаружившим очередную «пустышку», ради которой вынужденно поменяли маршрут.

— Дам вам ещё час, — глянул я на циферблат. — В лесу лучше ночью не ходить. Даже фонари могут не спасти от опасной кочки или трухлявого дерева.

— Хорошо, командир, — торопливо закивал Марат. Его энтузиазм заметно поугас. Наверное, сплошные неудачи сказывались.

— Не пойму я, — развёл руками Илья Черкасов. — Может, мы не там ищем? Может, надо было ближе к Рёвнам брать?

— Что именно мы не там ищем? — воздел я бровь.

— Говорили же уже сто раз, — возмущённо нахмурился Илья. — Партизанский лагерь.

— Ага. А я — королева Англии.

— Язык у тебя без костей.

— В этих ваших московских банках одни хамы работают, — гордо задрал я носик.

Но Илья не захотел продолжать пикировку. Он закатил глаза и отошёл в сторону.

— Будем искать, пока есть возможность, — Женя Тушинский обменялся разочарованными взглядами с Маратом. — Выхода нет.

— Вперёд тогда.

В лесу быстро темнело. Земля всё ещё была исполосована солнечными лучами, но тени уже удлинялись. А в воздухе запахло вечерней прохладой.

Марат и Женя, работая на удалении друг от друга, не останавливаясь водили поисковыми катушками вдоль поверхности. Шаг за шагом двигались вперёд, стараясь не пропускать ни клочка земли. И в довольно глухом месте, где не было ни намёка на тропинку, где всё сплошь заросло кустарником, Марат остановился, перед этим отпихнув ногой полусгнившее бревно.

— Сигнал, — без особого восторга произнёс он.

Носками ботинок мы с ним распихали щепки и траву. Он ещё раз поводил поисковой катушкой и в этот раз сказал с надеждой:

— Глубоко.

Илья Черкасов, который следовал за Женей Тушинским, остановился, заметил, что мы присели, и свистнул. Женя услышал, обернулся и прыжками устремился к нам.

— Что там?

— Сейчас лопаткой аккуратно, — Марат уже не скрывал волнения. Он отобрал у меня складную лопатку, всучив металлоискатель. Сел на колени и начал торопливо окапывать.

Широкий кружок из сухой земли, глубиной сантиметров в десять, быстро извлекли и отбросили в сторону. Женя сунул в ямку поисковую катушку и мы вновь услышали писк.

— Что за сигнал? Медь? Серебро? Золото? Бронза? — поинтересовался Илья.

— Без понятия, — ответил Марат. — Сейчас узнаем.

Он вернул мне лопатку и принялся работать руками. Захватывал и отбрасывал пригоршни.

Достигнув глубины сантиметров в двадцать, он застыл.

— Что-то нащупал. Большое.

— Давай-давай-давай! — Женя опустился рядом с Маратом на колени и принялся тому помогать.

Вдвоём они работали быстрее, чем бригада шахтёров. Чуть ли не по локти в яму залезли. А затем, сжимая в четыре руки, вытащили плотный грязный кусок земли.

— Тяжёлый, — выдохнул Женя.

— Есть свет? — Марат умоляюще посмотрел на меня.

Пришлось умерить любопытство, достать и включить походный фонарик.

Вновь в четыре руки, Марат и Женя принялись очищать кусок грязи. И вскоре на их руках лежал ржавый-ржавый пистолет.

— Люгер пэ ноль-восемь, — с видом знатока произнёс Женя.

А Марат, кажется, утратил дар речи. Он радостно смотрел на кусок истории и не мог произнести ни слова.

«Парабеллум» я тоже узнал. Хоть стрелять, да и держать в руках, не доводилось, картинок и всяких видео я насмотрелся предостаточно.

— Неужели… — прошептал Женя. А затем с улыбкой посмотрел на напарника.

— Илья, протоколируй, — Марат быстро пришёл в себя. — Алексей, дайте, пожалуйста, свет. Не видно уже ни черта.

Илья сориентировался быстро. Он вытащил из кармана телефон и щёлкнул с нескольких ракурсов сначала находку, а затем место находки.

А я, удивлённо наблюдая за счастливыми ребятами, мысленно чесал головешку. Неужели эти чудики были правы? Неужели действительно нашли первую ласточку, которая поможет обнаружить тот самый партизанский лагерь? Непонятно только, почему нашли «люгер», а не, например, диск от ППШ. Или затвор от винтовки Мосина. Или наган.

Хотя, в принципе, кто его знает, чем были богаты партизаны. Вполне возможно, что немецкий пистолет сняли с трупа. Всё же в этих местах во время войны они нацистам жизни не давали.

Марат любовно крутил в руках ржавый пистолет. Гладил ручку, гладил ствол. Даже заметил, что курок практически сгнил.

— Надо дальше, Марат, — Женя прожигал взглядом напарника. Затем полез в карман, достал носовой платок и развернул его. — Ложи, и погнали дальше. Только будем двигаться чисто на юг.

— Я подержу, — Захар Котт проявил неожиданную инициативу и принял пистолет в свои руки. Чему ни Марат, ни Женя совершенно не сопротивлялись.

Затем оба вскочили и похватали металлоискатели.

Замигал огонёк; телефон Ильи классически запищал, сообщая о малом заряде аккумулятора.

— Чёрт, — выругался тот.

— Пофиг, — отмахнулся Марат, и вместе с Женей они разбежались.

Но тут же второй споткнулся и растянулся на земле.

— Не пофиг, оказывается, — сердито произнёс я. — Эй, энтузиасты, харэ. Ночь приближается, а мы от лагеря минимум в километре. Заканчиваем… Ты там в порядке, Женя? Живой?

— А что мне сделается? — прокряхтел тот.

Я посветил фонарём в его сторону.

— Завязывайте. Продолжите завтра. Место я запомнил.

— Я тоже, — добавил Захар Котт.

— Да какой завтра!? Вы чего? По-любому тут что-то есть! Надо копать!

— Солнце